29-летний доброволец из Кемеровской области с позывным Кузбасс вместе со своими сослуживцами попал в окружение на Курском направлении при выполнении боевого задания. Все его товарищи погибли, сам Кузбасс получил контузию, и националисты, проводившие зачистку, посчитали его мёртвым. RT поговорил с бойцом и узнал историю его чудесного спасения.
«Я остался один. Кругом были лишь тела погибших товарищей и хохлятская речь. Выйти я никак не мог, поэтому слился с землёй и не шевелился», — вспоминает 29-летний доброволец из Кемеровской области с позывным Кузбасс.
Этой осенью во время выполнения боевого задания на Курском направлении Кузбасс вместе с сослуживцами попал в окружение. Дроны-разведчики противника обнаружили их группу и атаковали, скидывая кассетные и миномётные боеприпасы.
«Я сейчас вспоминаю, что пережил и как мне повезло. Бог уберёг, все товарищи на моих глазах погибли, а меня маленько в голову тряхнуло, — говорит штурмовик, которому следующие десять дней пришлось притворяться мёртвым, чтобы выжить в окружении ВСУ.
«В первый день украинцы проводили зачистку, прошли мимо меня в двух-трёх метрах. Но не тронули, посчитали за «двухсотого». На второй день рядом со мной граната упала, но разрыва не было», — вспоминает Кузбасс.
По словам военнослужащего, после череды таких везений он чётко решил, что во что бы то ни стало он должен выбраться живым. «Я сам себя подбадривал. Понимал, как мне повезло, что я дышу и этот шанс нельзя упустить. Помогали мысли о семье. Я им обещал вернуться», — добавляет он.
Но вариантов уйти от ВСУ в первые дни не было. «Я наблюдал за всеми в положении лёжа с одной точки, украинцы активно крутились вокруг меня и патрулировали местность сутками», — рассказывает Кузбасс.
Когда наступала ночь, боец мог менять положение. Ел он шоколад и остатки сухпайков, которые сохранились в рюкзаках погибших сослуживцев, а жажду утолял из лужи.
«Но я понимал, что если не начну что-то предпринимать, то меня рано или поздно обнаружат украинцы и убьют либо я сам помру, — вздыхает штурмовик, — У меня от холода стали сильно болеть ноги, согреться было нечем, голова гудела. К счастью, на пятые сутки противник стал меньше передвигаться вокруг меня, и я начал искать способ связаться со своими».
«Главное — не сдаваться»
Наконец Кузбассу удалось найти рацию и пауэрбанк для её подзарядки, и на девятые сутки он сумел выйти на связь со своим подразделением.
«Я сказал, что живой. Пацаны скинули координаты, по которым я мог ориентироваться. В путь решил пойти ночью до точки эвакуации. Шёл без рации, она разрядилась, в руках один телефон. Заряд экономил, лишний раз ничего не открывал, чтобы не вырубился»,— рассказывает доброволец.
По его словам, по дороге он наткнулся на расположение каких-то военных, но побоялся близко подходить.
«Вначале подумал — отогреюсь, но речь не разобрал, поэтому аккуратно обошёл их от греха подальше, — рассказывает боец. — Всю дорогу приходилось укрываться от «птиц». А ещё и ветер по лицу бил, снега понасыпало кругом. В общей сложности почти десять часов шёл я эти 8 км до места эвакуации».
Оттуда медики отвезли его в полевой госпиталь. Дорогу до медпункта Кузбасс помнит смутно, но говорит, что пришёл в себя уже в кругу товарищей.
«Мне уже лучше, иду на поправку. Врачи подлатали. Все рады, что я выбрался. Сказали, ангел-хранитель у меня сильный и чудо случилось, не иначе, — говорит он. — Но там у меня же в голове только одна мысль была — надо добраться до своих. В плен сдаваться ни в коем случае не хотел. Были мысли, что если обнаружат меня, то до последнего буду отстреливаться, умру, но в плен не пойду. Видите, как получилось. Значит, помирать мне ещё рановато».
Медик с позывным Батя, который осматривал Кузбасса, рассказал RT, что при эвакуации раненого первое, на что он обратил внимание, — его обувь.
«Он был в резиновых таких тонких, простецких сапогах. Меня это поразило. И несмотря на это, у него ноги не отмёрзли, он сам мог идти. Я ему сразу выдал зимние сапоги с теплыми чулками. Мы его прокололи, в чувство быстро привели. Сейчас Кузбасс лечится, чувствительности в ногах мало пока что, но он полностью восстановится, нужно время. Настрой у него боевой, как полагается настоящему воину».