Город, где жила Марина, словно застыл во времени. Узкие улочки, мостовые, выложенные старой плиткой, скрипучие окна высоких домов — всё это рассказывало свою историю. Вечерами сюда, как по расписанию, приходили запахи ужинов, смешиваясь со звуками радиоприёмников и тихими разговорами, что эхом отзывались в переулках. А в центре, вечно неспешный, стоял парк с фонтаном — любимое место всех местных. Даже фонтан будто знал, что спешить некуда.
В семье Марины был свой уклад, который ни время, ни обстоятельства не могли поколебать. Марина — старшая, спокойная, всегда собранная. Нина — младшая, беспокойная, как ветер. А их мать, Анна Михайловна, держала семейную крепость, хотя к Нине всегда относилась мягче. «Младших жалеть надо, они слабее», — говорила она, и эти слова, как старая песня, эхом сопровождали Марину всю жизнь.
Тот вечер начался, как и любой другой. Марина на своей маленькой кухне — облезшая краска, старый стол, который помнил ещё бабушку — заканчивала готовить ужин. Муж Игорь возился с полкой, которая то и дело скрипела, а Никита, их сын, лениво листал учебник. Но смотрел он не в текст — куда там — а в окно, мечтая о чём-то своём. Всё было обыденно, до тех пор, пока не раздался звонок в дверь.
— Кто там? — пробормотала Марина, вытирая руки о фартук. Она открыла дверь и замерла. На пороге стояла Нина, с той самой улыбкой, от которой Марины всегда холодело внутри. Это была не просто улыбка. Это было обещание новостей, которые обязательно всё перевернут.
— Привет, — начала Нина и, не дожидаясь приглашения, вошла в квартиру. — Мамина квартира теперь моя.
Марина словно потеряла опору под ногами. Уют комнаты вмиг растворился.
— Что? — переспросила она, чувствуя, как дрожит голос.
Нина продолжила без тени сомнения:
— Мамина квартира. Ну, ты же знаешь её: младшим надо помогать. Она решила, что мне нужнее. У тебя ведь уже всё есть.
Из соседней комнаты донёсся голос Игоря:
— Это шутка?
Нина пожала плечами:
— Никаких шуток. Всё уже оформлено.
После ухода Нины в квартире повисла звенящая тишина. Даже Никита сидел тихо, боясь нарушить напряжение.
— Нам надо поговорить с твоей мамой, — сказал Игорь, положив руку на плечо Марины.
Она только кивнула, глядя в пустоту. Всё было слишком… слишком остро.
На следующий день Марина отправилась к матери. Встретила её знакомая квартира — уютная, как всегда. Запах пирожков, старый ковёр, радиоприёмник. Анна Михайловна сидела за столом, довольная и спокойная.
— Мам, — Марина села напротив, пытаясь подобрать слова. — Нина сказала, ты отдала ей квартиру.
Мать спокойно кивнула:
— Да. Ей труднее.
— А нам, значит, легко? — голос Марины предательски дрогнул. — Мы ведь ещё ипотеку платим, нам тоже не лишним было бы…
Анна Михайловна вздохнула:
— Марин, ну вы сильные. Вы справитесь.
Эти слова, как всегда, резанули по живому. Они словно говорили: твоя сила — это повод не поддерживать тебя. Марина ушла, не сказав больше ни слова.
А дальше началось. Мелочи из прошлого всплывали сами по себе. Разные они были, с самого детства. Марина всегда спокойная, помогала по дому. Нина — ураган. Уроки? Да ладно! Она была вечно на улице, сбивала колени и возвращалась грязная, но счастливая. И все их разные пути будто сошлись в этом вечере.
Когда в один из дней Игорь сказал: «Ты как будто постоянно сражаешься с невидимым врагом», Марина только вздохнула.
— Этот враг — моя сестра, — призналась она.
Но на самом деле врагом была не Нина. Это была старая обида. Несправедливость, что раз за разом оставляла её на втором плане.
Семейный совет у матери стал переломным моментом. Нина пыталась жаловаться, обвиняя Марину в жестокости. Но Марина не позволила.
— Знаешь, Нина, — сказала она, устало глядя на сестру, — у меня всегда была одна роль — быть той, на кого можно положиться. А у тебя — той, кого нужно спасать. Это не любовь, это обязанность. И мне с этим уже трудно.
Нина замолчала. А мать, впервые за долгое время, поддержала Марину.
Через неделю Анна Михайловна пришла с новостью, что квартиру вернула себе. Все остыли, но что-то в семье уже треснуло. Нина больше не появлялась, но однажды Марина встретила её в парке. Уставшая, растерянная, Нина тихо сказала:
— Я не хотела тебя обижать. Просто… не знала, что ещё делать.
Марина не ответила. Но что-то в её сердце отозвалось. Может быть, когда-нибудь, их история пойдёт иначе.