Пожалуй, все началось с того дня, когда я случайно встретила Марину в торговом центре. Она работала с мужем в одной компании и всегда была приветлива со мной на корпоративах. Но в тот день при виде меня она как-то странно замялась, словно не зная, здороваться или сделать вид, что не заметила.
"А я думала, у вас сегодня годовщина свадьбы," - сказала она после обмена дежурными фразами. "Видела Олега в 'Савое' час назад..."
Я растерянно моргнула. Действительно, сегодня была наша пятнадцатая годовщина. Но Олег с утра сообщил, что задержится на важном совещании и мы отметим завтра. В "Савой" же мы не ходили уже несколько лет - слишком дорогой ресторан для нашего семейного бюджета.
Марина осеклась, заметив мое замешательство, и поспешно попрощалась. А я, вернувшись домой, впервые за много лет решила проверить наши банковские выписки. То, что я обнаружила, заставило меня похолодеть: каждый месяц со счета исчезали крупные суммы, о которых муж никогда не упоминал.
Это было началом конца - конца моей слепой веры в идеальный брак и начала расследования, которое перевернуло всю мою жизнь.
— Милый, — начала я осторожно, когда муж вернулся с работы, — ты не мог бы объяснить вот эти расходы?
Олег даже не взглянул на протянутые бумаги. Он выглядел уставшим, его всегда идеально выглаженная рубашка была слегка помята, а в уголках глаз залегли новые морщинки.
— Аня, ну сколько можно с этой бухгалтерией? — он раздраженно махнул рукой. — Ты же знаешь, какая сейчас ситуация на рынке. Все сложно, приходится крутиться.
Я кивнула, хотя внутри что-то сжалось. За пятнадцать лет брака я научилась читать его интонации. Сейчас в его голосе звучало что-то новое – раздражение пополам с... виной? Но я отогнала эти мысли. В конце концов, мы были той самой парой, на которую равнялись друзья и знакомые. "Олег и Анна – как инь и янь", – говорила моя лучшая подруга Лена. Мы познакомились на последнем курсе университета, когда я была скромной отличницей с косой до пояса, а он – звездой факультета, капитаном университетской команды по баскетболу.
Первый тревожный звоночек прозвенел через неделю после того разговора. Я задержалась на работе – в нашей бухгалтерии был аврал перед сдачей квартального отчета. Выходя из офиса, столкнулась с Мариной из соседнего отдела.
— Анна Сергеевна! — окликнула она меня. — А я вас вчера искала. Хотела спросить, как вам новый ресторан "Савой"? Видела там вашего супруга, хотела узнать рекомендации...
Я замерла на полушаге.
— В "Савое"? — переспросила я. — Мы там не бываем. Это же... не по нашему бюджету.
Марина смутилась:
— Ой, может, я ошиблась... Просто был очень похож... С какой-то девушкой...
Она осеклась, заметив, как изменилось мое лицо.
— Наверное, деловая встреча, — пробормотала я, торопливо прощаясь.
Всю дорогу домой меня преследовал образ Олега в дорогом ресторане. С какой-то девушкой. Я пыталась убедить себя, что это действительно могла быть деловая встреча. В конце концов, он занимал руководящую должность в крупной компании, такие встречи – обычное дело. Но почему тогда он не упомянул об этом? Раньше он всегда рассказывал о важных переговорах.
Дома я машинально начала разбирать его вещи для стирки. В кармане пиджака нашелся смятый чек. Из "Савоя". Сумма заставила меня присесть на край кровати – столько мы обычно тратили на месячные продукты для всей семьи.
С того дня я начала замечать детали, которые раньше упускала из виду. Как изменился его гардероб – появились дорогие запонки, костюмы от известных брендов. Как он стал тщательнее следить за собой – записался в премиальный фитнес-клуб, сменил парфюм на более дорогой. Как участились "деловые ужины" и "срочные совещания".
Олег менялся на глазах. Теперь он часто срывался на детях, раздражался по мелочам. Наши семейные ужины, которые раньше были временем душевных разговоров, превратились в молчаливое поглощение пищи. Он постоянно отвлекался на телефон, украдкой переписывался с кем-то.
— Мам, а папа нас разлюбил? — спросила однажды двенадцатилетняя Машенька, когда я укладывала ее спать.
Сердце сжалось. Я обняла дочь, вдыхая запах ее волос, пахнущих земляничным шампунем:
— Что ты, солнышко. Папа просто очень занят на работе.
— Но он даже не пришел на мой концерт в музыкальной школе. Он обещал...
Я не знала, что ответить. Действительно, Олег впервые пропустил важное событие в жизни дочери. Раньше, как бы ни был занят, он всегда находил время для детей.
Окончательно все прояснилось, когда я решилась позвонить Лене. Моя лучшая подруга работала в том же банке, где у нас были открыты счета.
— Анечка, — сказала она после долгого молчания, — приезжай. Нам нужно поговорить.
Мы встретились в маленьком кафе недалеко от ее офиса. Лена выглядела встревоженной, теребила салфетку, избегая смотреть мне в глаза.
— Я не должна этого делать, — начала она. — Это нарушение банковской тайны. Но ты моя подруга, и я не могу молчать.
Она достала папку с документами:
— У Олега есть скрытые счета. И операции по ним... В общем, он явно ведет двойную жизнь.
Я молча листала выписки. Переводы в ювелирные магазины, бутики женской одежды, рестораны, отели... Суммы были огромными. На один вечер в ресторане он тратил столько, сколько я откладывала месяцами на летний отдых с детьми.
— Есть еще кое-что, — Лена протянула мне еще один лист. — Три месяца назад он взял крупный кредит. И купил недвижимость.
— Недвижимость? — мой голос дрогнул. — Какую?
— Коттедж в загородном поселке "Сосновый бор". Элитная недвижимость, Ань. Очень дорогая.
Я смотрела в окно на проезжающие машины, и мир казался нереальным, как в дурном сне. Вспомнились наши с Олегом разговоры о том, что "сейчас не время для покупки загородного дома", его постоянные напоминания о необходимости экономить.
— Что мне делать, Лен? — спросила я, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.
— Для начала – собрать доказательства. Все эти документы я могу предоставить официально только по запросу суда. Тебе нужен хороший адвокат и... возможно, частный детектив.
Детектив. Это слово звучало как-то нелепо, по-киношному. Но я понимала – Лена права. Нужны неопровержимые доказательства.
Александр Петрович, немолодой частный детектив с грустными глазами, взялся за дело без лишних вопросов. Через неделю у меня на столе лежали фотографии, от которых холодело внутри.
Вот Олег выходит из машины возле роскошного загородного дома. Вот он открывает дверь молодой блондинке – высокой, стройной, одетой с вызывающей роскошью. Вот они вместе в саду, и его рука лежит на ее талии так привычно, словно это длится уже давно.
Я разглядывала женщину на фотографиях, пытаясь понять, что в ней такого особенного. Она была красива – той яркой, кукольной красотой, которая так ценится в глянцевых журналах. Намного младше меня – лет двадцать пять, не больше. Холеная, уверенная в себе.
— Мария Воронцова, — зачитал детектив из своего отчета. — Двадцать шесть лет. Работала в компании вашего мужа младшим менеджером, потом внезапно уволилась. Сейчас нигде официально не трудоустроена. Живет в том самом коттедже, который приобрел ваш супруг.
Я слушала его ровный, профессиональный голос, и внутри что-то умирало. Пятнадцать лет брака. Двое детей. Тысячи совместных вечеров, планов, надежд. Все это превратилось в прах из-за молодой любовницы и малодушия человека, которому я безгранично доверяла.
В тот вечер я долго не могла уснуть. Лежала в нашей супружеской постели, слушая ровное дыхание Олега, и думала о том, как искусно он играл все это время роль примерного семьянина. Вот он целует меня перед уходом на работу, вот спрашивает про успехи детей в школе... А потом едет к ней, в их уютное гнездышко за городом.
На следующий день я записалась на прием к адвокату. Ирина Михайловна, женщина средних лет с цепким взглядом и безупречной репутацией, внимательно выслушала мою историю.
— Ситуация серьезная, но не безнадежная, — сказала она, просмотрев документы. — У нас достаточно доказательств нецелевого использования общего имущества супругов. Плюс кредит, взятый без вашего согласия. Это дает нам хорошие шансы не только на развод в вашу пользу, но и на справедливый раздел имущества.
— Я хочу защитить детей, — твердо сказала я. — Чтобы у них было будущее, образование...
— Понимаю. Первым делом нужно заморозить счета и наложить ограничения на сделки с недвижимостью. Это предотвратит возможные махинации с его стороны.
Мы составили план действий. Каждый шаг был продуман, каждый документ подготовлен. Оставалось самое сложное – решиться на разговор.
В тот день я отправила детей к маме. Разложила фотографии на кухонном столе – том самом, за которым мы столько лет завтракали всей семьей. Стрелки часов двигались мучительно медленно.
Когда в замке повернулся ключ, я почувствовала странное спокойствие. Будто все эти недели подготовки, слез и бессонных ночей были нужны, чтобы прийти к этому моменту – моменту истины.
Олег вошел в кухню, как всегда безупречный в своем дорогом костюме. Увидев фотографии, он застыл на пороге. Я наблюдала, как меняется его лицо – от удивления к испугу, потом к злости и, наконец, к той самодовольной усмешке, которую я так возненавидела за последние месяцы.
— Что, детективов наняла? — он хмыкнул, бросив пиджак на спинку стула. — И давно следишь за мной?
— Достаточно давно, чтобы собрать все необходимые доказательства, — мой голос звучал удивительно спокойно. — Присядь. Нам нужно поговорить.
— Поговорить? — он усмехнулся, но в глазах мелькнула тревога. — О чем тут говорить? Да, у меня есть другая женщина. Она молода, красива и не пилит меня за каждую потраченную копейку.
Его слова были призваны уязвить меня, но я только покачала головой:
— Дело не в другой женщине, Олег. Дело в предательстве. Ты предал не только меня – ты предал наших детей. Украл их будущее, растратив семейные деньги на свои прихоти.
Я достала папку с документами:
— Вот выписки по всем счетам. Вот документы на коттедж. Вот кредитный договор, который ты подписал без моего ведома. Знаешь, что все это значит с юридической точки зрения?
Он побледнел. Финансовые махинации могли стоить ему не только семьи, но и карьеры.
— Аня, послушай... — начал он примирительным тоном. — Давай не будем горячиться. Я все объясню...
— Нечего объяснять, — я прервала его спокойно. — Завтра в десять утра встреча с моим адвокатом. Либо мы решаем все мирно, либо дело пойдет в суд. И поверь, огласка не пойдет на пользу твоей репутации.
— Ты... ты мне угрожаешь? — он попытался рассмеяться, но смех вышел нервным.
— Нет, я констатирую факты. У меня есть доказательства твоих финансовых махинаций. Есть свидетели. Есть очень хороший адвокат. Выбор за тобой.
Он опустился на стул, впервые за весь разговор потеряв свою самоуверенность:
— Чего ты хочешь?
— Справедливости. Квартира остается мне и детям. Ты выплачиваешь достойные алименты – не те копейки, что положены по закону, а сумму, которая обеспечит детям достойное образование и будущее. И продаешь коттедж – эти деньги пойдут на погашение кредита, который ты взял на наше общее имущество.
Олег молчал, разглядывая свои дорогие запонки. Потом поднял глаза:
— А если я не соглашусь?
— Тогда все документы отправятся в суд, — я пожала плечами. — Копии — твоему руководству. Думаю, им будет интересно узнать, как ты используешь служебное положение для личных целей. А еще налоговой — они наверняка заинтересуются происхождением средств на покупку недвижимости.
Я видела, как он мысленно просчитывает варианты. Олег всегда был хорошим стратегом — это помогло ему построить успешную карьеру. Сейчас эти же аналитические способности говорили ему, что я загнала его в угол.
— Ты изменилась, — произнес он наконец. — Раньше ты была... мягче.
— Раньше я была наивной дурой, которая верила в сказки о вечной любви, — я горько усмехнулась. — Спасибо, что открыл мне глаза.
Он встал, прошелся по кухне:
— Дай мне время подумать. Хотя бы до завтра.
— До десяти утра, — напомнила я. — И да, можешь не возвращаться сегодня домой. Я уже собрала твои вещи.
В прихожей стояли два больших чемодана. Все его костюмы, рубашки, любимые галстуки — аккуратно сложенные, как я делала это пятнадцать лет.
— А как же дети? — спросил он, берясь за ручку чемодана.
— А что дети? Ты давно перестал быть им отцом, Олег. Настоящий отец не пропускает школьные концерты ради свиданий с любовницей. Не крадет деньги, отложенные на их образование.
Когда дверь за ним закрылась, я не заплакала. Слезы кончились еще несколько недель назад. Вместо этого я открыла ноутбук и начала писать заявление на курсы повышения квалификации. Жизнь продолжалась, и теперь это была моя жизнь — без лжи, предательства и компромиссов с совестью.
На следующее утро он появился в офисе адвоката точно в назначенное время. Подписал все документы, даже не торгуясь об условиях. Видимо, ночь раздумий убедила его, что я не блефую.
Через месяц мы официально развелись. Еще через два коттедж был продан, кредит погашен. Олег исправно платил алименты — суммы, о которых мы договорились. Возможно, его новая пассия была недовольна таким положением дел, но меня это уже не волновало.