Часть 1.
11 декабря 1994 года, ровно тридцать лет назад, началась Первая Чеченская война. Именно в этот день противостояние федеральной и республиканской властей перешло в силовую фазу – официальная российская армия вошла на территорию Чечни. Сегодня нам очень важно изучать причины и последствия той войны, ведь она имеет так много параллелей с нашим настоящим. Российские власти, к сожалению, не изменяют себе и на протяжении 30 лет нередко прибегают к «специальным операциям».
Горячий этап конфликта ведет свой отчет от 26 ноября 1994 года, когда чеченская оппозиция, противостоящая Джохару Дудаеву, предприняла попытку штурма Грозного. Она закончилась неудачей, и в плен попали несколько десятков российских военных, которых в Чечне на тот момент официально «не было». Министр обороны Павел Грачев открестился от своих солдат, назвав их «какими-то наемниками» (в результате чего Дудаев обещал их расстрелять).
30 ноября и 9 декабря Борис Ельцин подписал два указа, которые разрешили ввод армейских подразделений. В указах не было сказано ни слова о войне, но речь шла только о «мероприятиях по восстановлению конституционной законности и правопорядка на территории Чеченской Республики», а также о средствах для «обеспечения государственной безопасности, законности, прав и свобод граждан, охраны общественного порядка, борьбы с преступностью, разоружения всех незаконных вооруженных формирований». Утверждалось, что «конституционная законность» будет восстановлена в течение 25 дней. Министр Грачев заявлял, что российская армия может «одним парашютно-десантным полком в течение двух часов решить все вопросы» с Чечней.
Представители партии «Яблоко» тогда предложили себя в качестве заложников вместо захваченных российских солдат (и смогли освободить 7 военнослужащих и вернуть тела еще 20 погибших). А в Государственной Думе наша фракция озвучила главные, на наш взгляд, причины конфликта: после провальных экономических реформ Борис Ельцин и его окружение рассчитывали провести «маленькую победоносную войну» для повышения своих рейтингов, демонстрации силы и удовлетворения общественного запроса на «твердую руку». Как это часто случается в истории, «маленькая победоносная война» вылилась в длительный кровавый конфликт, последствия которого тянутся десятилетиями.
Если в начальный период нахождения у власти Бориса Ельцина у общества существовала некоторая надежда на демократизацию страны, то Чеченская война их окончательно похоронила. Вместо переговоров и желания найти мирный компромисс власти вернулись к привычному для них образу поведения – силовому. Эта тенденция сохраняется до сих пор: при решении вопросов как во внутренней, так и во внешней политике приоритет отдается жестким действиям, «игре с нулевой суммой», а вариант, когда обе стороны должны пойти на уступки, но при этом частично реализовать свои интересы и сохранить мир – отвергается.
По итогам Первой Чеченской войны, по официальным цифрам, погибли 5042 российских военнослужащих, были серьезно ранены 16 098 солдат, потери среди мирного населения составили 35 тысяч человек. Однако точные сведения не известны: по данным правозащитников было убито и ранено в три раза больше людей. У многих солдат при возвращении в мирную жизнь наблюдалось посттравматическое стрессовое расстройство – прочитайте, например, «Время секонд хэнд» Светланы Алексиевич.
Часть 2.
Сегодня Чечня остается в составе России «особым» регионом. Новости о террористах, обезвреженных ФСБ, мы слышим до сих пор: то есть даже спустя 20 лет после окончания уже Второй Чеченской войны вооруженные столкновения остаются. Более того, в Чечне так и не была создана конкурентная экономика, позволяющая хотя бы отчасти снять регион с федеральных дотаций. Для чеченской молодежи отсутствует большинство социальных лифтов – чаще всего молодые люди идут работать в республиканское МВД, в то время как возможности для занятия бизнесом и творчеством… довольно скудны.
Чеченская Республика фактически представляет собой анклав, где действует свой собственный правовой режим, далеко не всегда соответствующий Конституции РФ и не всегда даже федеральные силовые органы могут там действовать.
Наконец, многие проблемы, стоявшие перед российским военно-политическим руководством накануне Первой Чеченской войны, не решены до сих пор. А боль от гибели родных и близких людей, не ослабевает. И вновь вопрос – вы будете и дальше настаивать на том, что силовые решения по сравнению с решениями компромиссными в долгосрочной перспективе – правильные?
Николай Рыбаков