Света смотрела на часы. Была уже половина десятого, а Жени всё не было. Он всегда возвращался поздно, но в последнее время его отсутствие стало особенно тяготить её. Когда дверь наконец хлопнула, она услышала его шаги и знакомый запах свежего табака, хотя он уверял, что бросил курить.
— Привет, — попыталась она улыбнуться, но голос выдал её беспокойство.
Женя бросил сумку на стул и прошёл мимо, даже не взглянув на неё.
— Задержался. Работа, — бросил он через плечо, словно уже готовился к оправданиям.
— Женя, мы могли бы поговорить? — её голос звучал мягко, но с ноткой отчаяния.
— Свет, давай не сейчас, а? Устал, — он налил себе воды и сел за стол.
Она присела напротив.
— Ты всё чаще устаёшь. Мы вообще больше не разговариваем. Что происходит?
— Ты опять за своё? — он резко поднял голову, в глазах зажёгся огонёк раздражения. — Я весь день на работе, у меня горы дел, а ты ждёшь дома с вопросами.
— Я просто хочу понять, почему ты стал таким отстранённым... — её голос дрогнул.
— Ты слишком всё усложняешь, — он встал, оставляя недопитую воду. — Всё в порядке, просто у меня сейчас непростой период.
— Женя... — она дотронулась до его руки, но он отдёрнул её, словно её прикосновение обжигало.
— Света, мне нужно поспать, ладно?
Она осталась за столом, одна, с колющим чувством в груди. Слёзы подступили к глазам, но она не дала им воли. Взяв тарелки, она начала убирать со стола, двигаясь механически, будто боялась разбудить его злость, которая так и витала в комнате.
Утром Жени уже не было, а на кухне стояла чашка с остатками кофе, — единственное напоминание о том, что он вообще приходил домой.
Света нервно теребила край своей кофейной чашки, сидя напротив подруги в маленьком кафе у их дома. Она пришла сюда после того, как Женя бросил её за ужином, оставив в слезах и с чувством безысходности. Оля, её давняя подруга, внимательно выслушивала, кивая в нужных местах, но в её глазах читалось беспокойство.
— Свет, ты должна быть внимательной, — сказала Оля, когда та, запинаясь, пересказала ей все свои подозрения. — Знаешь, я не хочу быть той, кто нагнетает, но... такие вещи обычно не заканчиваются просто так.
— А что мне делать? — вздохнула Света, подперев подбородок рукой. — Спросить прямо? Он снова меня обвинит в том, что я ему не доверяю.
Оля сделала паузу, глядя на подругу. Потом внезапно сменила тему:
— Знаешь, что я делаю, когда нужно немного отвлечься и привести мысли в порядок?
— Что? — Света приподняла бровь, явно ожидая какого-то необычного совета.
— Мою полотенца.
— Что? — теперь в голосе Светы прорезалась легкая насмешка.
— Правда, — улыбнулась Оля. — Я люблю махровые полотенца, мягкие и пушистые, чтобы от одного прикосновения сразу становилось приятно. Это успокаивает. Хочешь, расскажу, как их такими сделать?
Света пожала плечами, благодарная за хоть какую-то передышку от тягостных мыслей.
— Давай.
Оля придвинулась ближе и заговорила с энтузиазмом:
— Во-первых, вся проблема в воде. У нас она жёсткая, так что без смягчителя никак. Я всегда добавляю кондиционер для белья, но только силиконовый. Он мягко обволакивает ткань и помогает полотенцам сохранить пушистость.
Света слушала, кивала, и, как ни странно, напряжение в её плечах понемногу ослабевало.
— А ещё, — продолжила Оля, — я стираю полотенца только жидким средством. Оно лучше вымывается, особенно если ставишь дополнительное полоскание. И, Свет, никогда, слышишь, никогда не суши их на батарее. Это просто убийство для ткани.
— Серьёзно? А я всегда думала, что это удобно.
— Удобно, но потом вместо полотенца у тебя получается наждачная бумага, — рассмеялась Оля. — Если полотенце всё-таки стало жестким, есть ещё один способ. Солёная ванна. Растворяешь соль в тёплой воде, замачиваешь на несколько часов — и всё, проблема решена.
Света удивилась тому, как быстро этот простой разговор отвлёк её от мучительных раздумий.
— Спасибо, Оль. Надо попробовать. Может, действительно отвлекусь.
— Ты только не зацикливайся, — серьёзно добавила подруга. — Но всё же, если подозрения не уйдут, лучше быть готовой.
Света кивнула. Она не знала, что будет дальше, но внезапно почувствовала, что её заботы хоть ненадолго стали легче.
Женя вернулся в воскресенье вечером, казалось, в хорошем настроении. В руках он держал букет её любимых белых роз.
— Для тебя, — он улыбнулся, протягивая цветы.
— Спасибо, — ответила она, но внутри всё напряглось. Женя забыл, что именно сегодня их годовщина.
— Я что-то забыл? — спросил он невинным тоном, когда заметил её взгляд.
— Ничего важного, — сухо ответила она, убирая цветы в вазу.
— Света, извини, — он подошёл ближе, положив руки ей на плечи. — Я исправлюсь, честно. Просто столько всего навалилось.
— Всё в порядке, — она отвела взгляд, но чувствовала его напряжение.
— Свет, ты меня за что-то подозреваешь? — он заглянул ей в глаза.
— Нет, конечно, — она попыталась улыбнуться.
— Тогда почему ты себя так ведёшь? — он чуть отстранился, но не отпустил её. — Ты же понимаешь, я столько работаю ради нас. А ты... Ты же доверяешь мне?
Света промолчала. В этот момент она почувствовала себя виноватой, будто все её сомнения и подозрения были необоснованными.
В уютном полутёмном зале ресторана, где лёгкая джазовая музыка едва заполняла пространство, Женя сидел за угловым столиком напротив Юли. Она была эффектной блондинкой с ярко-красной помадой и кольцом на пальце, которое искрилось в свете свечей.
— Ты же обещал, что всё скоро закончится, — напомнила она, немного откинувшись назад и сложив руки на груди.
— Я знаю, Юль, — ответил Женя, касаясь её руки. — Всё не так просто. Света сейчас слишком уязвима, она переживает трудный период.
— И ты всё ещё думаешь о её чувствах? — Юля усмехнулась. — А как же я? Или мне до конца жизни сидеть в тени?
Женя отвёл взгляд, затем вздохнул.
— Дай мне немного времени. Я всё сделаю, как обещал. Просто не хочу устраивать сцен.
Юля нахмурилась, но промолчала. Между тем, за соседним столиком, едва различая их разговор за звуками музыки, сидела подруга Светы — Ольга. Она никак не могла поверить своим глазам.
— Я видела его! — выпалила Ольга, когда позвонила Свете на следующий вечер.
— Кого? — растерянно переспросила та.
— Женю! В ресторане, с какой-то женщиной. Они явно были не просто коллегами, Света.
У Светы перехватило дыхание.
— Ты уверена? — голос дрогнул.
— Абсолютно. Я видела всё своими глазами.
Света опустилась на диван, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
— Это правда? — спросила она у Жени, когда он пришёл домой.
— О чём ты? — его лицо застыло.
— Ты был с другой женщиной.
Он покачал головой, словно не веря своим ушам.
— Опять начинается? Свет, ты серьёзно?
— Женя, я знаю, что это была не коллега, — её голос становился всё твёрже. — Ольга видела вас.
Он ухмыльнулся, бросив куртку на стул.
— Так вот откуда всё. Ты слушаешь подругу, а не своего мужа?
— Женя, я не подруга тебе, а жена. И я заслуживаю честного ответа!
Он резко обернулся к ней.
— Света, ты вообще понимаешь, что своим недоверием ты сама всё это создаёшь? — сказал он, повысив голос. — Ты думаешь, мне приятно возвращаться домой, где меня постоянно подозревают?
— Это я виновата? — её голос сорвался.
— А кто же ещё? Может, если бы ты была чуть более... женственной, я бы не чувствовал себя таким одиноким.
Эти слова поразили её словно удар.
Позже вечером, оставшись одна в спальне, Света подняла телефон и набрала номер своей матери.
— Мам, — её голос был хриплым. — Я больше не могу.
На другом конце раздался взволнованный голос матери.
— Светочка, милая, что случилось?
— Кажется, он мне изменяет, — выдохнула она, чувствуя, как слёзы катятся по щекам.
— Ты уверена?
— Не совсем... но, мам, я чувствую это.
Мать долго молчала, а потом тихо сказала:
— Тогда тебе нужно решить, сможешь ли ты это простить. И если нет... будь сильной, дочка.
Поздним вечером Света осталась одна. Женя ушёл в душ, оставив свой телефон на кухонном столе. Она долго смотрела на экран, словно ожидая, что он сам раскроет перед ней свои тайны. Сердце билось слишком быстро, словно предупреждая, что в этом шаге не будет пути назад.
Она взяла телефон и нашла переписку с Юлей. Сначала это были ничего не значащие сообщения, но чем дальше, тем больше слов резали её, как ножом.
"Она снова устроила сцену из-за годовщины. Невыносимая женщина. Как же я устал."
"Ещё немного, и я подам на развод. Терпения, дорогая."
Света почувствовала, как слёзы обжигают глаза. Но это было не всё.
"В пятницу вылет в Питер. Я скажу ей, что это командировка."
Мир окончательно рухнул. Она медленно опустила телефон на стол и закрыла лицо руками.
Когда Женя вышел из ванной, Света уже сидела за столом, холодная и спокойная.
— Что случилось? — спросил он, на мгновение замерев.
— Я всё знаю, — её голос был ледяным.
Женя сделал шаг назад, будто ощутил невидимую угрозу.
— Знаешь что?
Она подняла глаза, в которых не было ни боли, ни страха.
— Про Юлю. Про Питер. Про развод.
На следующий день Света направилась к юристу. В кабинете сидел молодой мужчина в строгом костюме, который внимательно слушал её историю.
— Вы уверены, что квартира оформлена только на вас? — уточнил он.
— Да, — ответила она, твёрдо сжимая руки.
— Тогда у вас есть преимущество. Но вам нужно действовать быстро. Если он попытается оспорить что-то, процесс может затянуться.
Света кивнула. Она больше не была той растерянной женщиной, которая сомневалась в себе.
Вечером она позвонила матери.
— Мам, я готовлюсь к разводу, — сказала она прямо.
— Ты уверена? — голос Татьяны Викторовны звучал обеспокоенно, но твёрдо.
— Да. Я не могу больше жить в этом вранье.
Мать ненадолго замолчала, а потом решительно произнесла:
— Я приеду завтра. Ты не одна, Светочка. Мы справимся.
Света почувствовала, как внутри что-то оттаивает. Это было первое тёплое чувство за долгое время. Она поняла: с этого момента её жизнь будет меняться.
Света стояла в гостиной напротив Жени, у которого был вид измотанного человека, попавшего в ловушку. В её глазах не осталось и тени прежнего страха или обиды.
Она молча достала телефон и протянула ему. На экране были открыты сообщения. Женя побледнел, и его плечи невольно поникли.
— Ну и что? Ты следила за мной? Это уже чересчур.
— Чересчур? — Света усмехнулась. — Ты серьёзно?
— Ладно, хватит, — он выдохнул и сел на диван. — Да, я ей писал. Но ты сама меня вынудила!
Она замерла, словно не веря своим ушам.
— Я вынудила?
— Да! Ты всегда была такой… контролирующей. Никогда не понимала меня. Постоянные претензии, — он резко поднялся. — Я просто искал немного тепла.
Света выдержала его взгляд, а затем медленно подошла к столу и достала папку с документами.
— Вот. Это поможет тебе в поисках тепла.
Он нахмурился, разглядывая бумаги.
— Что это?
— Договор о разделе имущества. Квартира — моя, как и было с самого начала. Ты получишь всё, что у тебя есть. А это… — она кивнула на небольшой чемодан у двери. — Всё, что ты сюда принёс.
— Ты не можешь так поступить! — Женя повысил голос, его лицо перекосило от ярости. — Мы были семьёй! Мне положена половина!
— Пожалуйста, попробуй оспорить это в суде, — спокойно ответила Света.
Через полчаса в гостиную вошла Татьяна Викторовна, одетая в строгий костюм. Она держалась так, словно это был её собственный дом, а не дочери.
— Ну что, господин неверный, — холодно произнесла она. — Вы уже собираетесь?
— Это не твоё дело, Татьяна Викторовна, — огрызнулся Женя.
— О, я думаю, это как раз моё дело, — она пересекла комнату, встав рядом со Светой. — Ты причинил боль моей дочери. Теперь тебя здесь не ждут.
Женя бросил взгляд на Свету, пытаясь найти хоть проблеск мягкости.
— Свет, ну ты хоть скажи что-нибудь. Ты действительно этого хочешь?
— Да, — ответила она твёрдо. — Я хочу, чтобы ты ушёл.
Он долго стоял на месте, словно надеялся, что она передумает. Потом взял свой чемодан и, ничего больше не сказав, вышел, хлопнув дверью.
Татьяна Викторовна обняла дочь.
— Всё позади, Светочка. Теперь ты начнёшь новую жизнь.
— Да, мама, — прошептала она, чувствуя, как тяжесть последних месяцев постепенно сходит с плеч. — Теперь начну.
Женя метался по квартире, кидая вещи в старую спортивную сумку. Его лицо было перекошено от гнева.
— Ты довольна? — бросил он через плечо, не глядя на Свету. — Разрушила всё. Семью, мои планы. Теперь, конечно, счастлива, да?
Света стояла в дверях спальни, наблюдая за его отчаянной суетой. В её глазах не было ни злости, ни жалости.
— Это ты разрушил. Не я.
Он обернулся, в руках был его старый свитер, который она когда-то связала для него.
— Ты всегда была такой. Холодной, бездушной. Думаешь только о себе.
— Это всё, что ты можешь? — Света сложила руки на груди. — Обвинить меня в том, что я не закрыла глаза на твои предательства?
Женя бросил свитер в сумку и подошёл ближе.
— Ты даже не пыталась меня понять. Ты просто решила всё уничтожить.
— Уничтожить? — её голос зазвенел. — Ты сам справился с этим прекрасно. Юля, Милана… Или мне продолжать?
Он не нашёлся, что ответить. Его лицо потемнело, и он, не глядя на неё, поднял сумку.
— Ты ещё пожалеешь, Света. Жизнь наказывает таких, как ты.
— До свидания, Женя.
Она стояла в прихожей, пока за ним не закрылась дверь. Потом медленно повернулась к квартире. Всё вокруг казалось странно пустым, даже воздух стал легче.
Света начала с малого. Старые фотографии, книги, которые любил Женя, его коллекция кружек — всё отправилось в коробки, а потом на свалку.
— Ты уверена, что хочешь от всего избавиться? — спросила Татьяна Викторовна, наблюдая, как её дочь вытаскивает полки из шкафа.
— Абсолютно, мама. Это было наше общее. Теперь я хочу, чтобы здесь всё было только моё.
Она наняла рабочих, чтобы перекрасить стены, купила новую мебель. Вместо унылых бежевых обоев на стенах появились яркие пастельные цвета.
Одновременно Света записалась на курсы по саморазвитию, о которых давно мечтала. Сначала было трудно, но с каждым занятием она всё больше ощущала, как возвращается к себе.
В один из вечеров, укладывая книги на новую полку, Света поймала взгляд своего отражения в зеркале. Её лицо выглядело свежим, спокойным.
Она остановилась, улыбнулась своему отражению и тихо сказала:
— Вот теперь я — это я.
Это был первый вечер за много месяцев, когда она чувствовала себя по-настоящему свободной. И счастливой....