Дочь попросила мать-пенсионерку прийти на полдня, чтобы газовщиков дождаться. Иначе весь дом останется без газа.
Дочь с мужем на работу, а матери нечем заняться – пусть поможет.
Пришла мать, телевизор включила, но нечего смотреть – неинтересно.
Выключила, села на диван.
Нечем заняться, поэтому тоска. Надо было вязанье взять или кроссворды. Не догадалась.
И когда газовщики придут? Странная у них манера назначать проверку в рабочий день, будто весь район дома. Не у всех же родственники на пенсии.
Ходила мать по квартире, даже ноги устали. И тут заметила в углу рюкзак зятя. В нем явно что-то находилось.
Нехорошо заглядывать в чужие вещи, но любопытство оказалось сильнее приличия.
Не удержалась и открыла. В рюкзаке лежали какие-то коробочки с мелкими металлическими деталями, а сверху – бутылка с крепким алкоголем.
Вот это да! Посмотрите на него – пьет, гад. Снова за старое! Бедная дочь!
Зять лет пятнадцать назад выпивал, а потом остановился – в руки себя взял. Даже на праздниках ни капли.
Что делать? В первую очередь, сообщить сватье. Позвонила: «Привет, Люся! Я у ребят, попросили газовую службу дождаться. Слушай, а твой сын снова пьет. Да-да, в его рюкзаке бутылка. От жены спрятал. Так все алкоголики делают – прячут от близких. Поговори с ним, я за них за обоих боюсь».
Главное, чтобы сватья не расслаблялась, пусть-ка сыночком своим займется.
Следующий шаг – дочь родная. Надо ее подготовить.
И написала сообщение, чтобы та, когда немного освободится, обязательно позвонила. И приписала интригующее: «Дело есть».
Через пять минут звонок, дочь тревожным голосом спросила: «Что, мама, стряслось»?
Мать сказала: «А то, что твой миленький снова пить стал. Ты не знала? И запах не чувствовала? Так у него же в рюкзаке бутылка лежит! От тебя спрятал. Смотри, хорошая моя, а то снова пытка начнется. Только не расстраивайся, береги себя. Прижать его надо, чтобы, гад, всё понял».
Бурную деятельность женщина развила! Энергия била ключом!
Снова сватье: «Люся, приходи к шести. Он как раз с работы вернется. Медлить нельзя. Всё брось и приходи».
В назначенный час две сватьи сидели и ждали.
Дочь пришла, присоединилась.
Вот и он. Увидел и удивился: «Что с вами? Заболели? Как на поминках».
Его мать сказала: «Кеша, правду скажи, пить начал? Пожалей меня, жену пожалей. У меня все внутри болит».
У Кеши брови взлетели: «С дуба рухнули? Не понял я».
И тогда теща грозно глазами сверкнула. Как главный обвинитель – предъявила вещественное доказательство: «А это что такое? Может, детское питание»? И поставила бутылку на стол.
Зять нисколько не смутился: «Вы втроем обыск проводили? Мне интересно. Может, личный досмотр устроите»?
Мать ласково сказала: «Кеша, не ёрничай. Правду говори».
Он спокойно взял бутылку и положил в рюкзак. Ни слова не сказал.
Мать снова: «Пойми правильно, мы тогда настрадались, боимся, что повторится».
Смягчился сын: «Ладно, скажу. Эта бутылка для Васьки. Он мне в субботу кое-что в машине заменит. Деньги за работу по дружбе не возьмет, а от бутылки не откажется. И ему хорошо, и мне тоже, что отблагодарил».
Женщины с облегчением вздохнули.
Жена решила чаем неожиданных гостей угостить.
После чая пошли сватьи домой. Кеша сказал: «Мне неприятно, что в мои личные вещи лезут. И вам бы не понравилось».
Теща промолчала, а мать примирительно протянула: «Не сердись, Кеша. Мы больше не будем. Знаешь же, что у страха глаза велики».
Откажется человек от дурной привычки, но близкие все равно волноваться будут. Главное, чтобы дров не наломать.