Старый дуб, стоявший на краю деревни, видел многое за свою долгую жизнь. Он видел свадьбы и похороны, смех детей и слезы стариков. Но в этот вечер он стал свидетелем чего-то особенного. Умирал старый дед Иван, сердце которого, как и его вековые корни, медленно отпускало жизнь. Его внучка, маленькая Аня, сидела рядом, держа его морщинистую руку.
Иван слабо улыбнулся. Аня наклонилась, прижимаясь к его груди. Он хотел сказать ей что-то важное, что-то, что останется с ней навсегда. Но слова не шли. Его горло сжимало, а мысли путались, как осенние листья на ветру.
Другие пришли попрощаться. Его жена, Марина, заплакала, шепча: “Прости меня, Иван. За все.” Он хотел сказать ей, что простил давно, что любовь их длиной в жизнь не нуждается в прощении. Но лишь еле слышно прошептал: “Марина…”
Его сын, Сергей, крепкий мужчина, сдержавший слезы до сих пор, склонился над ним. “Папа, ты научил меня всему, чему я знаю. Спасибо.” Иван хотел сказать ему, что гордится им, что он стал хорошим человеком. Но вместо этого выдохнул: “Будь… сильным…”
Внучка Аня, глядя на него своими большими, полными слез глазами, тихо спросила: “Деда, а сказки ещё будут?” Это был самый трудный вопрос. Он хотел рассказать ей о звёздах, о волшебных лесах, о храбрых рыцарях. Но его силы иссякали. Он лишь смог сжать её руку сильнее, передавая ей всю свою любовь, все несказанные истории.
Когда Иван, наконец, ушёл, его последние слова звучали как эхо в тишине. “Марина… Будь… сильным… (шепот, едва слышный) …звёзды…”
Но дуб знал, что истинные последние слова Ивана были невысказанными. Они были в нежной улыбке, в сильном сжатии руки внучки, в тихом взгляде, полном любви. Они были в жизни, которую он прожил, в любви, которую он подарил. И эти невысказанные слова звучали громче всех остальных, переходя из поколения в поколение, как шепот ветра в листве древнего дуба. Они жили в сердцах тех, кто остался. Потому что настоящая любовь не нуждается в словах. Она говорит сама за себя.