Василий Маклаков (1869—1957)
100 лет назад, в декабре 1924-го, советская печать не без ноток торжества писала о том, что Франция признала СССР и установила дипломатические отношения с Москвой. И — маленький приятный бонус — бывшему послу Российской Республики в Париже Василию Маклакову, знаменитому адвокату и златоусту, депутату Государственных Дум, «наиправейшему из кадетов», как называл его В.И. Ленин — пришлось покинуть посольство. В котором он хозяйничал с августа 1917 года, назначенный туда Временным правительством. Но — всему хорошему приходит конец — после признания Парижем СССР г-на Маклакова вежливо попросили выйти вон.
Советская печать по этому поводу помещала такую язвительную заметочку:
«Кислое слово.
Сейчас же после того, как Маклаков вынужден был отдать ключи от посольства в Париже, он подошёл к торговцу папиросами.
— Какие у тебя есть хорошие папиросы?
— Посольские.
Услышав это слово, Маклаков с достоинством вздохнул и удалился».
Этикетка табачных изделий «Папиросы «Посольские». Лицевая сторона. 1920-е
Этикетка табачных изделий «Папиросы «Посольские». Оборотная сторона. 1920-е
Однако — каких только неожиданностей не приносит жизнь! — Василию Маклакову ещё суждено было вернуться в это здание. Да, в посольство СССР! Правда, уже не в ранге посла, но в качестве его почётного гостя. В 1944 году, после освобождения Парижа от нацистов, в здание вернулись советские дипломаты. И Василий Алексеевич, переживший к тому времени немало передряг, в том числе и арест гестапо, вместе с делегацией русской эмиграции 12 февраля 1945 года посетил советского посла Александра Богомолова и поднял в посольстве тост «за Родину, за Красную Армию, за Сталина»:
— Я испытываю чувства глубокого волнения и радости, — сказал Маклаков, — что дожил до дня, когда я, бывший русский посол, могу здесь, в здании русского посольства, приветствовать представителя Родины и принять участие в её борьбе с врагами-захватчиками...
В письме Марку Алданову в том же 1945-м Маклаков подробно объяснял причины своего похода. Он писал: «Мы решили пойти, именно как группа людей, которые от Советов независимы, но признают их национальной властью, и с ними не борются. Для нас было ясно, что никакой другой власти в России мы им противопоставить не можем, а [не оставлять] борьбу с ними после провала Вермахта есть хлестаковщина». После свержения большевиков, по мнению Маклакова, Россию может ждать «либеральное правительство, как в Феврале, и Россию расчленят и разбазарят соседи и союзники. [...] Этого я не желаю и предпочитаю медленную эволюцию свержению власти».
Кстати, о том, какой г-н Маклаков был законник и поборник права, можно судить по отрывку из его собственного дневника, где он рассказывал, как давал советы будущим убийцам Григория Распутина:
«В разговоре с Юсуповым <…> я сказал, что убить всего лучше ударом; можно будет потом привезти труп в парк, переехать автомобилем и симулировать несчастный случай. Говоря об орудии, которым можно было бы покончить с человеком без шума и без улик, я указал ему для примера на лежащий на моём столе кистень <…> с двумя свинцовыми шарами на коротенькой гнущейся ручке. Его я ещё до войны купил за границей».
Вот оно, либеральное понимание права и законности в чистом, беспримесном виде! :) Кистень со свинцовыми шариками как орудие юриспруденции. Учитесь, правоведы! :) Но — хотя Григория Ефимовича благополучно укнокали — не взлетело тогда, в 1917-м, не взлетело...
Внимание
Другие материалы автора блога можно увидеть на канале