В кухне у Димы было светло, уютно и хорошо. Это тесное помещение уже давно стало Наташе родным, и она не торопилась его покидать.
- Как я не хочу разборок! - простонала она, взглянув на часы.
Вытянув губы трубочкой, она наклонилась к Диминым губам. Дима открыл рот, оттуда вырвался на свободу дым, который тут же пленила Наташа, втянув его в себя.
- Хочешь, поедем вместе, кисонька? - предложил Дима.
Наташа отрицательно помотала головой и закашлялась. Она протянула к Антону расставленые в стороны указательный и средний пальцы, требуя, чтобы он вложил в них тлеющую папиросу, но Антон, обманным движением обогнул её руку и протянул косяк Диме.
- Ничего у вас не выйдет, - сказал Антон, спрыгивая с подоконника.
Он отошёл от открытого окна, поёжился - откуда веяло весенней прохладой, прислонился мускулистым плечом к стене, сложил на груди руки.
- Ты всегда так говоришь, - одновременно сказали Дима и Наташа.
Антон коротко пожал плечами и скривил лицо, мол - это правда. Наташа выдула в окно дым, отпила из бутылки газировку, решительно сказала:
- Я поехала.
- Давайте вместе! - вскочил Дима и дёрнул Антона за руку. - Тоха, заберём её! Они сейчас все на неё накинутся.
- Опять же передумаешь! - хмыкнул Антон, но по его виду Дима понял, что тот готов ехать.
- Да ну вас нахуй! - Наташа легонько оттолкнула обоих, упёршись ладошками в их грудь. - Я же сказала, что хочу без скандалов порешать.
- Да ты, бля, уже сколько времени обещаешь порешать, кисунь?! - взвился Дима. - Я сам порешаю. Мы с Тохой.
- Вы-то ваще решалы у меня! - иронично протянула она и очень внимательно посмотрела на стоящих в прихожей Антона и Диму.
Они стояли рядом, касаясь плечами друг друга и серьёзно наблюдали за тем, как она одевается.
- Как я вас сильно люблю! - улыбнулась она вдруг.
Сделав шаг, она обняла их одновременно, прижимая к своей шее их головы и целуя попеременно то одного, то другого. Они тоже её обняли.
Антон уткнулся ей в шею и дышал её запахом. Она пахла Димоном, дымом от скуренной травы и ещё как-то особенно - самой собой.
Дима ерошил Наташины волосы, водил полураскрытыми губами по её лицу.
- Я люблю тебя, - чуть слышный стереофонический шепот в Наташиных ушах.
Вздохнув, она отпустила их головы, весело улыбнулась и вышла из Диминой квартиры.
- Наташка! - остановила её выглянувшая из двери Маргарита Васильевна.
Наташа, пробежавшая по ступенькам вниз, вернулась назад и вопросительно посмотрела на соседку.
- Твой-то дома?
- А то Вы не знаете! Дома. С Антошей.
- Отправь его ко мне розетку починить, - простительно протянула соседка.
- Вы его каждые три дня зазываете розетку чинить, я начинаю ревновать! - сказала Наташа с деланным подозрением в голосе. - Специально ломаете?
- Так сделал бы по уму один раз! - всплеснула руками Маргарита Васильевна. - Он прискачет, тяп-ляп присобачит, она снова вывалится... Матери что ли позвонить?
- Я его сама поругаю, не надо маму беспокоить, - пообещала Наташа и, попрощавшись, продолжила спускаться.
***
Заходила домой она настороженно, с трепетным ощущением перемен. Отчасти она надеялась на то, что Марина и Юрий всё расскажут семье, и ей самой не придётся подбирать слова и придумывать что-то. Она даже испытала разочарование, когда дома её встретила только няня. Всё было тихо и спокойно. Насторожившись от этого ещё больше, она даже добежала до дома родителей, убедилась, что на парковке перед домом нет ни одной машины, а входная дверь закрыта. Значит, Юра и Марина ещё не возвращались, свёкор на работе, да и Наталья Петровна куда-то усвистала.
"Наверное, они все собрались где-то и обсуждают меня", - подумала Наташа.
Она достала из кармана телефон - ни одного звонка, ни одного сообщения.
"У меня всё хорошо, малыш!" - написала Диме, проиллюстрировала сообщение красным сердечком.
"Все твои просто делают вид, что всё хорошо, кисонька", - ответил он.
"Почини уже Маргоше розетку!"
"Она и к тебе пристала? Да её розетка древнее, чем она сама!"
"Купи новую и почини!"
"Вот, бля, только об этом и думаю!"
***
Как обычно, вся семья собралась в доме Серёжи и Наташи в ожидании ужина. Судя по всему, предстоял на удивление спокойный и весёлый вечер, такой же, как обычно, ничего не предвещало никакой бури.
Наташа не знала даже, радоваться этому или, напротив, печалиться. А, может, покончить со всем этим, наконец?
- Вы ничего никому не скажете? - не выдержав напора собственных мыслей, спросила Наташа у Марины, когда они вдвоём накрывали стол к ужину.
- Зачем? - отозвалась Марина. - Чтобы облегчить тебе жизнь? Это твои заморочки, ты их и распутывай. Нам с Юрой сейчас не до твоего блядства.
Наташа мысленно выругалась и со звоном бросила на стол вилки.
После ужина Юрий пригласил Константина Алексеевича покурить на улице. Ничего необычного в этом не было, они часто выходили вместе, бывало, с бокалами спиртного в руках. Юрий курил, Константин Алексеевич стоял рядом, они обсуждали рабочие дела, а, может, просто болтали о чём-то своём.
Наташе показалось, что в этот раз они сильно задержались на улице, она выглянула в окно и увидела, как Константин Алексеевич подносит ко рту сигарету и делает внушительную затяжку. Наташа с тревогой прижалась лбом к окну и смотрела, как между пальцами некурящего Константина Алексеевича тлеет сигарета. Как будто почувствовав её взгляд, он обернулся к окну, увидел её встревоженное лицо, хотел было спрятать сигарету за спину, но понял, что она уже всё увидела, развёл руками, как будто извиняясь перед ней за то, что он курит, а затем весело ей улыбнулся. Она отошла от окна и решила ни о чём его не спрашивать. Он тоже не заговорил с ней об этом.
***
Наскоро задёрнув занавеску в примерочную, Наташа присела на корточки перед Константином Алексеевичем и начала торопливо расстёгивать молнию на его брюках. Легко справившись с этой задачей, она просунула внутрь руку, залезая ею под его бельё.
Он поправил занавеску так, чтобы не было щелей, прикрыл глаза, откинул голову назад, протяжно выдохнул, когда почувствовал на своей коже прохладу её пальцев, с тихим коротким стоном выдохнул снова, когда ощутил тепло её рта.
В кармане брошенной на пол Наташиной куртки истово вибрировал телефон, она отвлекалась на него, и Константин Алексеевич, сняв своё лёгкое пальто, бросил его поверх куртки. Это приглушило звук вибрации, но телефон не прекращал звонить. Наташа ускорилась. Константин Алексеевич удержал её.
- Милая, ты вечно торопишься, - ласково сказал ей, поднявшей на него глаза, - мы очень редко бываем в этом магазине.
Она снова сбавила темп, телефон на время замолкал, а потом снова начинал звонить. Константин Алексеевич наступил на одежду, прижимая телефон к полу, не желая, чтобы Наташа думала о чём-то другом, кроме их близости.
- Если бы что-то случилось дома, позвонили бы мне, - произнёс он, чувствуя под тонкой подошвой дорогого ботинка вибрацию.
Чуть переступив, он надавил на телефон каблуком своего узкого ботинка. Раздался треск лопнувшего стекла. Она сделала вид, что ей всё равно, подняла на него глаза, поймала его взгляд и закончила, заставляя его смотреть на неё.
.