Первая часть здесь
Как Маруся провела три часа в парке - она не помнила. Что-то говорила Ване, растормошила его, и он через пятнадцать минут уже бегал от одного аттракциона к другому, совершенно забыв о произошедшем. А у Маруси, наоборот, голова лопалась от вопросов. Браслет старый, понятно было, что он провел в переплете книги немало лет, но как он туда попал? И кому принадлежал? И, если все прочитанные Марусей книги не врали, она думала, что камни были похожи на бриллианты и сапфиры.
Время подходило к семи, Маруся смотрела на Ваню и прикидывала, достаточно ли он устал, чтобы его можно было сразу покормить и уложить, и, наконец-то, поговорить с бабушкой.
Открыв дверь квартиры, Маруся остолбенела опять. Первой мыслью было, что их ограбили. Все содержимое антресолей и, как видела Маруся из прихожей, книжных шкафов было вывалено на пол, а дверки распахнуты настежь. В глубине квартиры слышались какие-то звуки.
- Бабушка, мы дома! - заорал Ваня во весь голос.
- Ну и молодцы! Не обращайте внимания на беспорядок, идите ужинать! - Бабушка, живая и невредимая, вышла из дальней комнаты. У Маруси от облегчения ослабли ноги. - Я просто кое-что искала. - ответила она на безмолвный вопрос Маруси. - Но не нашла. Потом уберем все.
Сытый и вымытый Ваня начал засыпать сразу, как оказался в постели, и через десять минут уже видел десятый сон. Маруся вышла из спальни. Бабушка убирала остатки беспорядка - большую часть убрала Маруся, пока бабушка кормила и мыла Ваню. Но он очень любил, чтобы спать его укладывала именно Маруся. Она помогла бабушке убрать последние книги, и они обе устало упали на диван.
- Что ты искала, бабуль?
- Старые письма. Понимаешь, когда я увидела у тебя в руках браслет, сразу встало все на свои места. То, что мне говорили мои бабушка и мама. Я никак не могла понять, о чем они толкуют, а они выражались так туманно, что я только злилась, когда они заводили свою волынку. Единственное, что они взяли с меня клятву, что я никогда никому ни за какие деньги не продам эти старые книги, а буду их передавать из поколения в поколение детям и внукам. Я не понимала, что в них особенного, ну кроме может быть букинистической ценности. Они хранились то в сундуке, то в коробке, но я всегда знала, где они и все.
- А о чем твоя бабушка говорила?
- Ну что-то о том, что когда настанут совсем трудные времена и я не смогу заботиться о себе, мне помогут эти книги. А еще я не должна выкидывать старые письма от пра-пра-дедушки, если наступят времена, что хоть в петлю - тогда должна прочитать письмо в голубом конверте и все пойму.
- Так ты письма искала? - осенило Марусю.
- Да.
- Бабуль, так родители еще года два назад увозили на дачу какие-то вещи и коробку со старыми моими тетрадками и рисунками увезли. Может и письма там?
- Точно! - Бабушка спрятала лицо в ладонях. -Хоть бы они не сожгли их!
- Ба, да ты что! Они точно не жечь их повезли. На чердаке небось лежат. Давай им позвоним. Ничего не скажем, просто попросим привезти.
Маруся набрала номер мамы. Та ответила сразу. На заднем фоне слышен был шум.
- Как вы там отдыхаете? - Маруся выслушала и ответила на мамины вопросы, и озвучила свою просьбу. Мама обещала завтра найти и привезти письма. Для надежности Маруся решила еще ей смс послать утром.
Потом они с бабушкой долго сидели, рассматривали и примеряли браслет и разговаривали. Маруся первый раз с подробностями узнала историю своей семьи. Кое-какие обрывки она знала и раньше, но именно сейчас у нее сложились все кусочки.
Пра-пра-дедушка и пра-пра-бабушка были из семей дворян. Ее - из обедневшей, а его - из вполне себе состоятельной. После февральской революции муж отвез жену и маленькую дочь в имение в нескольких километрах от Москвы, рассудив, что там будет безопаснее и сытнее. А сам вместе со своим ординарцем вернулся в Москву. Иногда от него приходили письма, редко, раз в месяц, он завуалированно писал, что происходит. Потом внезапно появился на пороге, буквально на несколько часов. И исчез, уже навсегда. Через месяц после его отъезда к ним приехал их московский знакомый с пачкой книг. Сказал, что пра-пра-дедушка велел передать их жене, и приложил еще одно письмо. В голубом конверте. Этот голубой конверт фигурировал в туманных намеках. Потом было еще пару писем, откуда-то из Сибири и потом пра-пра-дедушка бесследно исчез. А вот жизнь его любимых жены и дочери сложилась очень даже неплохо на фоне всех трагедий, которые случились в то время. После Октябрьской революции их прогнали из имения, в котором они прожили почти год. Пра-пра-бабушка с дочкой вернулись в Москву, в квартиру, правда из всей квартиры им досталась уже только одна комната, хорошо хоть просторная и светлая, куда остальные подселенные жильцы стащили мебель и вещи хозяев. До замужества пра-пра-бабушка закончила институт благородных девиц и учительские курсы при университете, успела поработать немного в школе для детей заводских рабочих, была образована и начитана, и нашла работу учительницы в школе и на рабфаке. Конечно, жили они впроголодь и иногда (когда дров было совсем не достать) топили печку своей же мебелью, но так жили все в их коммуналке. Постепенно лишняя мебель перекочевала в печку, а не нужные, но добротные вещи на барахолке выменивались на какую-то еду. Хорошо еще жильцы попались интеллигентные - две комнаты занял врач из соседней больницы с женой и сыном, другую - директор школы, в которую потом устроилась работать пра-пра-бабушка. Еще пару комнат занимали рабочие с завода с семьями, но они никогда не вступали в конфликт с остальными жильцами, тем более, что двое из них учили их детей. Ей даже удалось закончить уже советский пединститут, помогли рекомендации директора школы и соседей по коммуналке - рабочих завода, которые к тому времени тоже поднялись по карьерной лестнице и заняли посты в заводоуправлении. Правда, дальше простой учительницы карьеры она уже не сделала. И замуж тоже не вышла. Всю жизнь ждала и оплакивала своего исчезнувшего в вихре революций мужа. Жизнь прабабушки сложилась также относительно спокойно. Школу она окончила, но в медицинский, как мечтала, ее не взяли из-за клейма "лишенца", из-за дворянских корней родителей. Она семь лет проработала санитаркой в детской больнице, а в 36-м, когда запрет на обучение отменили, все-таки поступила и стала педиатром практически перед самой войной. Также буквально за несколько дней до начала войны она вышла замуж за сокурсника. Он ушел на фронт, а ее не взяли, прикрепили к городской больнице. Муж неожиданно приехал в отпуск после ранения в самом конце 44-го, и они провели вдвоем свои единственные две супружеские недели. Он погиб на самом исходе войны, под Берлином, когда пробивающаяся из окружения группа фашистов вышла прямо к полевому госпиталю. А летом 45-го родилась бабушка. И так они и жили в своей коммуналке в центре города, глядя как сменяются жильцы и судьбы перед их глазами. Их очень долго не расселяли, и, когда освободились соседние две комнаты, прабабушка каким-то образом похлопотала и их отдали ей. Бабушка в это время уже собиралась замуж и две комнаты были очень кстати. Вообще, двигателем семьи была прабабушка. Именно она, после их расселения по разным районам Москвы, разменяла эти квартиры обратно в центр и даже каким-то образом увеличила их площадь. На вопросы, как ей это удалось, она отмахивалась и говорила, что ей просто повезло. Бабушка, ставшая археологом, больше времени проводила в командировках вместе с мужем-коллегой, и все ее участие сводилось к подписи нужных бумаг. Так они и жили.
Бабушка еще долго рассказывала Марусе про их житье-бытье. Маруся дремала у нее на плече, а когда провалилась в сон, ей снились красноармейцы с суровыми лицами и блеск бриллиантов...
Продолжение следует