История мира - это история борьбы тайных обществ.
(Папа Карло).
Вычислительный центр в "Сколково" - (научное исследование человеческого автономного образования), который сотрудники ласково назвали НИЧАВО.
Ничаво весело звучало и отражало глубинный смысл нашей науки, которая пытается изображать свое понимание в вопросах пустоты мироздания, но в данном случае была закрытая тема, которая позволяла стабильно получать финансирование.
Кодовое название этой темы было "Claustrum".
На коротке они центр называли заведение, примерно так же, как торговые компании назвались лавками, а гаражи гоночных машин в "Формуле -1", конюшнями.
Уникальной особенностью заведения был компьютер, который программировал процесс в результате которого выпадали 12 карт определяющие 12 месяцев, теоретически совпадающими с выделением в организме мистической жидкости "Claustrum", которую многие эзотерики считали философским камнем, а масоны "Святым Граалем".
Эта программа называлась "Vitron".
Майк уже пару дней, как готов был встретиться со своим негласным куратором и доложить ему о результатах исследования в заведении, но немного тянул и ждал дополнительно знака. В это день он воспользовался отсутствием сотрудников возле компьютера и ввел свою дату рождение. Программа выдала ему 12 карт.
Первые две были Туз бубновый и дама бубновая, которая соотносилась с числом 22 и обозначала путь, а если учесть Туз, то - это, - то*, что требовалось и Майк не стал тянуть резину, и отправился на встречу.
Прибыв на место он постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел.
В дверном проёме просторного кабинета, с задрапированными тяжелыми занавесками и выходящими в никуда окнами появилась фигура поджарого мужчины средних лет. Он кивнул коротко подстриженной головой, и лёгкой походкой гимнаста направился к столу, расположенному в глубине кабинета.
- Докладывайте, - вяло махнул рукой из-за стола Мэнсфилд. Он утопал в шикарном кресле с высокой спинкой. Приглушенный свет настольной лампы выхватывал из полумрака, обитого деревом и кожей кабинета, только его лицо и руки. В одной руке был бокал с виски, другой он перебирал чётки.
Майк устало плюхнулся в неудобное кресло, через стол от Мэнсфилда. Кресло было старым, кожаным и низким. Оно жалобно пискнуло и выпустило несвежий воздух из сиденья. Майк развёл руками и сделал гримасу – «это не я». Мэнсфилд опать махнул рукой, но в этот раз уже нетерпеливо.
- Ну так вот, - начал было Майк, но сделал паузу. Он потянулся к барному столику рядом с креслом, которое опять недовольно скрипнуло, плеснул себе в бокал виски. Посмотрел сквозь бокал на настольную лампу, покрутил его на свету и сделал большой глоток. Сильно втянул воздух ноздрями, гася алкогольный пожар во рту.
Мэнсфилд тяжело вздохнул.
Майк покрутил задом в кресле, пытаясь устроиться поудобнее, и снизу вверх посмотрел на Мэнсфилда, восседающего на своём высоком троне.
- ...В Заведении, - продолжил Майк, - Знают где находится, с чем и как связан, но никто толком не знает как это работает. Подозревают какие-то необычные функции, но детально объяснить не могут и продвинуться в этом направлении не получается.
Майк сделал ещё один большой глоток виски.
- Называют это – claustrum, почти как Санта Клаус, - попытался пошутить Майк. – и возможно неспроста.
- «Спрятанный», - криво улыбнулся Мэнсфид, - если мне не изменяет моя латынь.
- Один из вариантов, - кивнул Майк, показывая, что мёртвый язык ему тоже знаком. – он же «засов», «замок», он же «ограда», «огороженное место».
Мэнсфилд кивнул, в знак согласия.
- Вы сказали «знают где», - он перенаправил разговор в нужное русло.
- Да, как и предполагали наши аналитики – всё начинается с головы, - не сдержался и хихикнул Майк.
Мэнсфилд в недоумении поднял брови. Майк вдруг осознал ошибку – виски на голодный желудок – и внутренне подобрался.
- Это две тонкие пластинки, расположенные в центре мозга в обоих полушариях. Их две, - добавил Майк для ясности и показал два пальца, - Тонкие, от долей миллиметра до нескольких миллиметров. Это пластинки серого вещества, окружённые белым веществом. Причём, серое вещество – это кора головного мозга, тоесть наружный слой, а белое – это «внутренности мозга». Пластинки, это серое в белом. Кстати, в спинном мозге всё наоборот – белое снаружи, серое внутри. В голове всё переворачивается.
- Всё таки наш, шотландский – самый лучший, - Мэнсфилд перебил Майка, пригубив виски.
- Да здравствует король, - съязвил Майк и опрокинул остатки виски. Все в Организации знали, что он против института монархии.
- “God save the King”, - Мэнсфилд тоже допил виски, тихонько поставил бокал на стол и изподлобья многозначительно взглянул на портрет монарха на стене. Перевёл взгляд на Майка.
- Продолжайте.
- «Ограда мозга» анатомически расположена в месте слияния большого количества трактов белого вещества, соединяющих различные части коры и напрямую связана обратной связью как с корой головного мозга - с моторными, соматосенсорными, слуховыми и зрительными областями коры, так и с подкорковым белым веществом. В связи с этим, в Заведении предполагают, что claustrum может служить центром координации активности мозговых цепей, а также в физическим и эмоциональным состоянием субъекта. – Майкл прервался заметив, остекленевший взгляд Мэнсфилда.
- Как-то всё становится сложно, - пробормотал себе под нос Мэнсфилд.
- Так это ж ЦУП! – расслышав бормотание, продолжил Майк, – в Центре Управления всё сложно. Если бы было просто – он был бы не нужен. У овощей, например. – криво усмехнулся Майк.
- Продолжим, - Мэнсфилду не понравилось про овощи. Мало кто знал об «Pickle» - солёный огурчик, как отец называл первую настоящую любовь Мэнсфилда. И никто, даже в Организации, не знал что ему пришлось пережить когда его бойфренд после в дорожной аварии впал в кому. Когда все ему «мякго советовали для его же блага» порвать с «этим овощем».
- К чему нас это ведёт, или как говорят в нашей большой колонии – «что нам с этого»? – продолжил он.
- Хм, - вначале хмыкнул Майк, но сообразив, что это не по рангу и может отразиться на его карьере, притворился что закашлялся. Тем самым взял паузу.
- Для нас это представляет интерес в манипуляциях сознанием, - «прокашлявшись», Майк подправил дикцию и начал чётко проговаривать все гласные и согласные. Это замедляло темп речи и всегда помогало ему вернуть спокойствие и наблюдательность. – Дело в том, что согласно нашему источнику в НИЧАВО, этот отдел мозга выполняет локальные преобразования разнообразной входящей информации, поступающей со всего мозга. Причём, как я упоминал ранее, связи эти двусторонние, то есть работают в обе стороны – информация поступает со всего мозга, но также и передаётся обратно. Таким образов, claustrum оказывает широкое воздействие на многочисленные области мозга.
- Немного подробнее о «локальном преобразовании входящей информации». Это действительно интересно, - Мэнсфилд поменяв позу, облокотился на стол. Настольная лампа теперь освещала только левую сторону лица и руки.
Майк тоже наклонился вперёд, к столу, показывая живой интерес к теме.
- Как сказал источник «если говорить образно, - Майк в воздухе руками изобразил непонятную фигуру, - claustrum играет роль дирижера в оркестре». Я в музыке не силён, но смысл, надеюсь понятен.
- Да, более чем, - Мэнсфилд встал с кресла-трона и, чтобы немного размяться, немного прихрамывая обошёл вокруг и опёрся об угол стола. Последствия дорожной аварии давали о себе знать после продолжительного сидения. – Дирижёр координирует игру всех музыкантов – управляет тактом, или ритмом и привносит своё прочтение произведения.
- Всегда удивлялся, - перебил Майк, - ведь музыканты и так знают что играть.
- Знают, конечно, - подтвердил Мэхсфилд, - но, чисто гипотетически, дирижёр может ускорить ритм настолько, что похоронный марш будет звучать как танцевальный шлягер. Или же мановением дирижёрской палочки «отключить» ударные. Без дирижёра не получится слаженной музыки.
Мэнсфилд задумался.
- Получается, что claustrum выполняет функцию шлюза избирательного внимания. Может выборочно контролировать входные данные от разных «инструментов», таких как зрение, слух, осязание. Скажем, не замечать шум улицы, что может облегчить процесс «фокусировки».
- Как раз в этом и вся суть! – оживился Майк, - но, наш источник идёт дальше, в Заведении предполагают, что возможно воздействие и в противоположном направлении - claustrum может реализовывать сопротивление определенным воздействиям, чтобы предотвратить «отвлечение».
У Мэнсфилда пропиликало из стола. Он открыл выдвижной ящик стола, достал телефон и, прочитав сообщение, вернул его обратно в стол.
- И это ещё не всё, - победно улыбнулся Майк, придержав козырного туза напоследок. – Эксперименты на кошках показали, что высокочастотная стимуляция claustrum вызывает «синдром инактивации», снижение осознанности. А это указывает на связь между claustrum и сознанием.
Он сделал многозначительную паузу.
- У людей наблюдается тот же эффект, - Майк победно поднял подбородок, прикрыл глаза и продолжил, - эксперименты со стимуляцией, согласно источнику, «вызвали полную остановку волевого поведения, отсутствие реакции и амнезию без негативных двигательных симптомов или простую афазию. Субъект переставал осознавать свое окружение, и припадок проявлялся в виде отсутствующего или пустого взгляда в окно времени.» - закончил цитату по памяти Майк.
- Ограда мозга, - улыбнувшись пробормотал Мэнсфилд, - ограждает и сберегает ресурс.
Он вернулся в кресло и жестом попросил тишины.
Майк откинулся в кресло, оно опять издало противный звук. «Придётся помолчать, - внутренне улыбнулся Майк, - claustrum Мэнсфилда не помогает ему фокусироваться.»
Мэнсфилд задумчиво обрабатывал информацию и формировал выводы. Он опять призвал на помощь чётки, так легче складывался пазл – под равномерный перебор.
«Итак, claustrum обладает способностью дифференцировать, выбирать между информацией, имеющей отношение к задаче, и информацией, не имеющей отношения к задаче. Обеспечивает направленное внимание и распределение функций – дирижёр. Если дирижёра правильно простимулировать - пустой взгляд и отсутствие реакции. Отлично.
И аналитик прав – Майк почему-то нервничает. Сообщение пришло вовремя »
Мэнсфилд вышел из задумчивого оцепенения, отбросил чётки и привстал.
- Отличная работа, Майк! – открыто улыбнулся Мэнсфилд, - Поздравляю!
Он протянул Майку руку через стол. Тот резво поднялся из победно скрипнувшего кресла и ответно пожал сухую и узкую ладонь Мэнсфилда.
- В отчёте отразите все детали, - Мэнсфилд опустился на свой трон. – я доложу на верх о ваших успехах.
Возникла пауза.
- Это надо отметить, - опять открыто улыбнулся Мэнсфилд, открыл ящик стола. – Майк, подайте бокал.
- С моим превеликим удовольствием, - улыбнулся в ответ Майк и потянулся за своим пустым бокалом на барном столике. Раздался треск сломанного дерева и Майк завалился на пол.
- Ничего личного - просто бизнес, - сухо произнёс Мэнсфилд.
Когда рассеялось эхо выстрела, Мэнсфилд аккуратно положил пистолет обратно в ящик стола и достал оттуда маленькую резную коробочку. Покрутив её в руках, тихонько открыл крышечку, достал оттуда тонкий листик папиросной бумаги и щепотку сухого табака. Скрутил «косяк», прикурил от серебряной зажигалки, медленно и долго затянулся. Потом выключил свет, откинулся на спинку кресла и выдохнул.
Пéтрович, глава службы безопасности Заведения уже почти проснулся, когда зазвонил телефон.
- Слушаю, - сказал он в трубку приподнимаясь на локте и еще не совсем вернувшись с поля своего сна.
- Убит сотрудник заведения, - сообщил электрический бесполый голос.
- Еду, ответил Пéтрович и начал вставать.
- Что там? - спросила Даша, она лежала обнаженной, что вызвало у Пéтровича приятные воспоминания этой ночи.
«Наверное, кто-то будет шокирован тем, что мне за 60, а ей еще и 40 нет, но для моего возраста», подумал Пéтрович, «у меня не плохое тело».
Мáрко Пéтрович быстро продвинулся до главы службы безопасности Заведения за счёт своей незаурядной работоспособности и полулегальным навыкам. В отделе все поражались его способности в чрезвычайных ситуациях спать всего по 15 минут в сутки. Он был мастер различных единоборств, стрелял безупречно из любого оружия и, плюс ко всему, был очень смекалистый. Поговаривают, что во время войны в Югославии он был не очень щепетильным полевым командиром, что объясняет его множество контактов в полукриминальных кругах. Заведению такая репутация была только на руку.
Мáрко еще раз глянул на Дашу, все простыни сбились в сторону, и он сфотал себя голым, понимая, что когда она проснется он скинет ей фотку и она вспомнит события этой ночи. Затем стал быстро одеваться, натягивая трусы и брюки.
- Что? - переспрашивает Даша всё ещё не проснувшись.
- Да, опять эти придурки массоны-эзотерики всякие, - ответил Петрович, быстро натягивая рубашку и понимая, что пока она в полубессознательном состоянии сгодится любой ответ.
- М-м, - бормочет она удовлетворенно и снова проваливается в глубокий сон.
Мáрко бесшумно прошмыгнул в гараж, завёл свой любимый чёрный «Гелик», к которому никто не смел прикасаться, и вылетел из гаража, оставив позади облако выхлопных газов.
Он летел по пустому ночному городу, мелькали разноцветные рекламные вывески и «красные» светофоры отражались на мокром асфальте. Мáрко верил в судьбу и нигде не притормаживал. Он любил скорость – она помогала ему фокусироваться, обостряла все чувства и сильно ускоряла и без того быстрый мыслительный процесс. Все протесты пассажиров он прерывал криком им прямо в лицо ”Comme á la guerre!”, при этом отворачиваясь от дороги. После этого молились – все, даже начальство.
Рёв восьми-целидрового битурбированного двигателя немецкого монстра прервали лёгкие вибрации мобильного. Мáрко выхватил телефон из внутреннего кармана пиджака.
- Молим, - ответил на сербском, потом спохватился – ДА!?
- РВП? – прозвучало в телефоне.
Мáрко глянул на приборную панель, - 8! – и аккуратно вернул телефон во внутренний карман. Он никогда не разговаривал по громкой связи и не оставлял телефон на виду, отшучивался «чтоб жёны друг друга не знали». Женат он не был. Никогда.
Даше, как она думала, повезло - ведь Мáрко не верил в случайности, только в «судьбину». Мáрко просто взглядом отбил её в ночнике у каких-то двух пристававших к ней дебилов и потом с любопытством и вальяжно её разглядывал. Он подождал когда закончился девичник, вежливо приблизился и предложил познакомиться. Мáрко заказал два коктейля, они выпили и Даша, уже переставшая надеяться на своё женское счастье, будучи в лёгком подпитии, под весёлое улюлюканье таких же «тёпленьких» подружек
села в «Гелик».
Мáрко заранее пультом открыл подземный гараж и залетел туда не снижая скорость. Охранники на воротах озабоченно переглянулись.
Покружив по серпантину парковки и скрипнув покрышками, «Гелик» остановился, как вкопанный в 10 сантиметрах от бетонной стены парковки. Водительская дверь распахнулась мгновенно – двигатель ещё не успел заглохнуть. Из «вездехода», как чёрт из табакерки, выскочил весь напружиненный Мáрко.
Его уже поджидал Милош – начальник ночной смены и соотечественник Мáрко, по совместительству. Он привычно увернулся от влетевшего на парковочное место «Гелика».
Мáрко вопросительно посмотрел на Милоша.
- Telo, - прошептал Милош.
- Где? – на работе Мáрко никогда не разговаривал на родном языке.
Мáрко пристально посмотрел Милошу сначала прямо в глаза, потом через зрительные нервы в таламус и далее в мозг. Милош почувствовал неприятное жжение в затылке.
- У «волшебников».
Мáрко коротко мотнул головой, показывая Милошу, что пора двигаться. Они стремительно прошли через коридор в лифт.
Пока лифт гудел и размеренно отстукивал этажи они оба молчали, но каждый думал о своём.
Подуставший после ночных бдений Милош думал о горячем душе и свежей кровати. «Приключения», как он называл ЧП, в его профессии были делом заурядным – хулиганские выходки, попытки взлома, угоны. Трупы были не часто, в основном суициды. Ну, или так это преподносилось официально. Милош мёртвых не боялся, в своё время насмотрелся... вместе с «бригадиром» Мáрко.
Мáрко внешне был спокоен – уверенные движения без суеты, размеренное тихое дыхание и расслабленные черты лица. Возбуждение выдавали только искры в пристальном взгляде цепких глаз. О чём думал Мáрко для посторонних всегда было трудно разгадать. Даже опытный аналитик-профайлер Организации был неприятно удивлён самим собой когда наблюдал за Мáрко во время интервью по трудоустройству.
Кабина лифта мягко дернулась, из динамика нежно прозвонил колокольчик оповещая о прибытии на этаж. Двери лифта бесшумно разъехались и выпустили обоих мужчин в узкий коридор освещённый только ночными лампочками.
Милош махнул в правую сторону и повернул, Мáрко последовал за ним. Они подошли к кабинету.
- Кто обнаружил? Когда? – Мáрко прервал долгое молчание.
- Уборщики, - ответил Милош и сразу же добавил, опережая следующий вопрос, - Пришли убираться по расписанию в 2.30, обнаружили сразу и тут же доложили - всё по протоколу.
Правила для уборщиков и низшего технического персонала были предельно простыми – никогда ничего не передвигать и не переставлять, никаких фотографий (любая электроника изымалась на проходной), минимальные разговоры исключительно по делу. Работать только с напарником. Напарники менялись часто и без предупреждения.
Милош открыл кабинет магнитной карточкой и пропустил Мáрко вперёд.
Мáрко прошёл в кабинет, Милош включил центральный свет.
Мáрко с места, быстро и внимательно осмотрел кабинет. Обитые деревянными панелями стены, окна с плотно задёрнутыми тяжёлыми занавесками. Стол с большим офисным креслом, секретер, барный столик и перевёрнутое кресло для посетителя. Тело лежало рядом лицом вниз.
Мáрко медленно и аккуратно прошёлся по офису и всё тщательно «потрогал глазами». Потом вытащил телефон и сделал несколько фотографий. Он подошел к телу, аккуратно осмотрел вокруг, присел на корточки и потрогал сонную артерию.
«Всё по инструкции Мэнсфилда» - отметил у себя в голове Мáрко.
- Носилки? – Мáрко вопросительно посмотрел на Милоша.
- Э... минутку, - Милош немного растерялся и замялся. В таких случаях протокол требовал присутствие руководства службы безопасности. Потом он сообразил, что Мáрко и есть это руководство, - нажал на кнопку за ухом и произнёс в микрофон, - карету. Приём?
Пока ждали носилки Мáрко достал из бокового кармана пиджака тонкие черные перчатки и ещё раз аккуратно обошёл офис. Всё выглядело нетронутым и было на своих местах. Пустой офисный стол, закрытый секретер. Мáрко дёрнул выдвижной ящик стола, но тот был заперт. Мáрко вопросительно посмотрел на Милоша. Милош развёл руками.
Лёгкий шум из коридора объявил о прибывших носилках. Два охранника вкатили их в кабинет и остановились радом в ожидании. Мáрко молча посмотрел на них, они глянули на Милоша и вышли.
Мáрко подкатил носилки к телу и жестом подозвал Милоша.
- Давай его на носилки, - попросил Мáрко.
Вдвоём, они развернули тело лицом вверх. В глазах Мáрко мелькнула улыбка. На сером, дорогом пиджаке было пятно крови, чуть левее середины. И маленькая дырочка в материале.
- Пичка материна, - не сдержался Милош. Теперь это точно не суицид.
Мáрко недовольно поморщился.
Милош подхватил тело со стороны головы, просунув руки телу под мышки и, приподняв, ждал пока Мáрко справится с ногами. Одновременно напрягшись они оторвали тело от пола и неловко уронили на носилки. Подняли носилки с пола и Мáрко зафиксировал их уровне пояса, кивнул Милошу и они оба начали катить носилки к выходу. Обе руки трупа свисали по сторонам носилок. Милош попытался сложить их на груди, но руки опять сваливались. Тогда он громко вздохнул, опать поднял и сложил руки на груди и, придерживая их своей рукой, другой снял наручники с ремня и надел на труп.
Мáрко пристально исподлобья посмотрел на Милоша, тот пожал плечами.
Они покатили носилки-каталку из офиса, Милош попытался было развернуть, чтобы ногами вперёд, но размеры офиса не позволили провести этот манёвр. Милош с головой вышел первым и направился по коридору обратно к лифту.
- Погоди, а где туфля? – удивился Мáрко, указывая взглядом на левую ногу в носке. Правая была в черной начищенной туфле.
Милош в недоумении остановился.
- Наверное в офисе слетела, когда грузили, - сообразил он. – Надо вернуться, - добавил он и хотел было обойти каталку с телом, но коридор был узким и надо было протискиваться.
- Давай карточку, - протянул руку Мáрко.
Он вернулся в офис и молниеносно метнулся к столу, на ходу доставая ключ из кармана брюк. Уверенным движением сходу попав ключом в замочную скважину, он быстро открыл выдвижной ящик. Взял пистолет и запихнул куда-то внутрь пиджака. Также быстро закрыл ящик и запер. Повернулся к портрету монарха и кивнул.
Затем вернулся к двери и оттуда уже направился к перевернутому креслу, подлез под занавеску и сразу нащупал туфлю, которую он туда незаметно запихнул когда поднимал ноги тела. Он поднял туфлю и направился на выход, но вдруг из носка туфли к заднику выскользнули в карты – бубновые Туз и Дама. Мáрко остановился, как вкопанный. Картинка сложилась мгновенно.
«Новое начало, удача!» - мгновенно пронеслось в его голове. «...процветание, успех. Дама бубновая – выбор, риск, решение... коварная женщина»
Мáрко не всегда был матёрый мачо и тёртым калачом. Когда мать их бросила и укатила в Америку, ему исполнилось 9 лет. Отец отвёз его к бабке «на каникулы», и Мáрко его больше никогда не видел. Бабка по отцу гадала на картах и вообще слыла ведьмой в деревушке...
- Поехали, - вернувшись и показав найденную туфлю, Мáрко толкнул каталку вперёд.
В лифте, Милош остановился перед панелью с кнопками.
- Куда? – он вопросительно посмотрел на Мáрко.
- Сразу в погреб.
Милош нажал на В8, двери плавно закрылись и лифт медленно пополз вниз по шахте, в подземелье на 8-ой уровень.
«Как-то всё очень гладко» - засомневался Мáрко. Он верил в судьбу, но полагался на чуйку.
«Милош теряет сноровку - не заметил туфлю, не сообразил про руки: rigor mortis – трупное окоченение... Или играет, курва!?».
Кабина лифта мягко дернулась, нежно прозвонил колокольчик оповещая о прибытии «в погреб», так в Организации называли Лабораторию. Двери лифта бесшумно открылись и Мáрко лицом к лицу столкнулся с Максом и его верным псом Aлексом.
Мэнсфилд был полноправным членом масонской ложи "Великий Запад".
Он гордился своим кодовым именем "Мэн-сфилд. Сфилд означало поле сферы или сферическое поле и получалось, что он человека сферы или завершенное пространство взаимодействий.
Когда он был новичком то просто считал себя масоном, но достигнув среднего уровня он понял, что участвует в великом деле изменения мира, но только поднявшись на вершину пирамиды, он узнал как это можно сделать.
Но для этого ему пришлось расстаться иллюзиями этого мира.
Их ложа продолжала дело ложи "Мэмфиса", которую основал граф "Калиостро". Доктрина этого общества состояла в том, что было два Зороастра: настоящий, проповедовавший белую магию "правой руки", и ложный, который учил черной магии "левой руки".
Авторству ложного Зороастра приписывался культ материального огня. Эта ритуальная магия была осуждена церковью. Ярким примером являлась история ордена рыцарей -храмовников, которая по сей день оставалась не понятной.
Но у них про тамплиеров шутили, что магия "левой руки", гомосексуальная, а "правой руки", гетеросексуальная.
А вот правильная магия была связана с мистическим огнем, который формировал каплю "бинду", как ее назвали на востоке или "манну небесную", которая вполне могла питать человека духовно, но для этого требовалось половое воздержание или хотя бы умеренность.
В общем ключ или "философский камень", способный оживить или трансформировать материю.
Древние алхимики нечто про это знали и возможно использовали это знание в практических вариантах.
В ложе были записи и некоторые артефакты с Ближнего Востока, примерно 1090 года нашей эры.
Время когда Хасан ибн Саббах основал секту "Хошинин", называлась она предположительно так, потому что ее члены употребляли гашиш, сильный наркотик, получаемый из конопли.
Они были лучшие в мире убийцы.
Банки, картели и бордели принадлежат в основном масонам 32-й степени.
Ральф Мэнсфилд был масоном 33-й степени, а значит обладал ключом. Обычно не объясняли, что значит ключ и многие соотносили это с 33 буквой алфавита "Я", но вопрос для Ральфа не стоял таким образом, он понимал силу владеющих миром и их степень 23, он уже не замечал, что 32 одновременно воспринимал как 23, у даосов - это шунья, что значит противотоки или наши недостатки, есть продолжение наших достоинств. Все это вполне соотносилось с 23 буквой "Х" или небесным крестом, блокировкой. И в таком варианте ключ это проход блокировки, а для этого требуется Claustrum. Позже пройдя процесс инициации он узнал, что Claustrum, как и золото, бывает с примесью, а иногда просто блестит как золото.
Еще в молодости он знал, что просветление это слово которым пользовались хиппи для описания ощущений, после употребления травки высшего сорта или чего покрепче. Для масона более привычным был термин вмыкание. И все эти нимбы у святых на картинах демонстрировали нечто вроде просветления.
Может лучше было бы пойти механиком, как советовал отец, иногда в моменты растерянности думал Ральф. По крайней мере там можно было видеть как все взаимодействует и крутится-вертится шар голубой, а тут сплошные темные игры.
Вся эта шняга про просветления всплывала когда он только начинал пробовать травку, но это было преддверие его вступления в ложу, основным моментом, как не странно явился секс с Монро. По сути дела этот момент определил его
его сексуальные возможности и он одинаково воспринимал в этом плане, как мужчин, так и женщин. Возможно помогло то, что они с Монро прилично курнули в этот раз и произошло нечто не обычное или первый опыт с женщиной и он оказался позитивным.
- Господи, - тихо вздохнула она.
Ральф поцеловал ее в шею.
- Господи, - сколько раз я кончила?
Ральф помнил, что он улыбнулся и сказал, - я конечно мачо, но без анальных комплексов (внутри он понимал, что с комплексами), чтобы считать, но думаю около 12 раз.
- Господи, - а эти видения. Что это было? Это ты так влиял на меня или дело в траве?
И Ральф помнил, как попросил ее рассказать, что она видела, ох лучше бы он этого не делал.
- Значит так, наверно нечто подобное сказала, память подводит подумал Ральф.
Она сказала, что над головой у него был нимб и такой же был у нее, и он состоял из разных голубых точек, которые кружились и извивались, а потом все пропало и появился белый свет, чистый белый свет.
В определенный момент образовалось два берега и на том брегу где был ты, я увидела внутри тебя расширяющийся кверху и выходящий воронкой переливающийся радугой поток, на этом берегу процесс был идентичный. Это было похоже на кристалл, более плотная структура, оно не развевалось в разные стороны. Потом в определенный момент я просто обняла тебя и смогла подняться и сама и не сама вверх, но до этого я увидела как часть моей радуги входит в твою структуру и идет четко по позвоночнику. Но потом я увидела, что на том берегу была нервозность или нечто похожее на сомнение, опасение и мне подумалось «а что если он начнет меня бояться?» и сама эта мысль ошарашила, так как раньше вообще такое в голову не приходило. Я уже не понимала где оргазм, а где радуга и вообще не понимала где ты.
Он точно помнил, что после того когда они расстались и он в таком состоянии вернулся домой то ему под руку попался текст, который быстрее всего окончательно повлиял на его решение стать масоном.
Хотя…нет точно это были слова Лилит : «Терновый ошейник, красный пол и тугая плеть - когда выбираешь жестокие сказки, самый простой и логичный выход это анабиоз, сон разума. Тогда на первый план выходит наш главный лжец, цель которого выгода, выраженная в количестве и полноте потока удовольствий. Его не интересует есть ли что-то за границей слов, он усыпляет тебя все больше, больше с помощью пустоты минут и лести фантазий. Нежный убийца.. есть ли выход? Маленький просвет всегда остаётся-его положили на самом видном месте- точные ритмичные животные движения, именно в них возникают вспышки чего-то настоящего и там же угасают.
Бездарное, безобразное глухонемое танго, но в нем больше истины, чем во всех словах сразу.»
Тёмный силуэт на фоне стеклянной стены, за которой размещались огромные шкафы-серверы с мигающими, как светлячки, светодиодами.
В помещении сухо и прохладно. Стены и потолок покрыты звукоизолирующими панелями тёмно-серого цвета. Посередине комнаты распложен большой круглый стол заставленный мониторами и клавиатурами. Тишина, только мерное жужжание кондиционера.
Тёмная фигура сидит перед 3-мя большими, полукругом расставленными мониторами. В очках отражаются все три монитора. На центральном – строки разноцветного текста на сером фоне, на правом – множество маленьких «окошек», на левом – разложен пасьянс. Женские пальчики ловко управляют и кликают мышкой, расставляя игральные карты.
Засветился экран телефона, показывая входящий звонок и имя звонящего - «Козёл».
Аккуратно наманикюренный пальчик кликает на значок приёма звонка.
- Есть новости? – раздаётся мужской хриплый голос.
- Индекс Доу Джонса упал на 2 пункта... представляете? - приятным женским голосом ответила тёмная фигура.
Пауза и злое сопение на другом конце соединения.
- Добрый день, – нарочито вежливо начал вторую попытку мужской хриплый голос.
- Здравствуйте, господин Годфри, как поживаете? – вежливо ответил приятный женской голос.
- Твоими молитвами, спасибо. Как у тебя дела? – в мужском голосе слышалось нетерпение.
- До того как вы позвонили – было хорошо, а сейчас - мигрень. Наверное от менструации.
На другом конце соединения - пауза. Непонятный стук и приглушённый мат.
- Выпейте обезболивающего, разомнитесь. Часто рекомендуют массаж, - слащаво, но всё так же хрипло ответил Макс.
- Спасибо за заботу, это трогательно, - в женском голосе улавливалась улыбка.
– Всё прошло без запинки, - уже строго продолжила она, - обе карты разыграны по плану, агент «Вирион» ничего не заподозрил. Этап «Прикрепления» и «Проникновения» пройдены успешно - «деза» доставлена. Приступили к этапу «Лишение оболочки».
- Отличная работа, Сара. - поблагодарил Макс Годфри. – Держи меня в курсе, я не должен тебе звонить и выпрашивать информацию.
- Спасибо, Макс. - не сдержала улыбку Сара. – До встречи.
И, кликнув по иконке окончания звонка, добавила – Козлина.
Сара была ушами и глазами «Вируса» - кодовое название операции, разработанной для внедрения фальшивой информации в любую структуру. Это она дала имя проекту и всем его этапам, основываясь на своих знаниях о вирусах. Когда Макс Годфри объявил о проекте и хотел назвать его «Троянский Конь», Сара не сдержалась и громко рассмеялась. Во-первых, это - банально, объяснила она тогда. Во-вторых, это давно избитая тема - всем всё сразу понятно. В-третьих, конь бывает либо с яйцами, либо педальный. Максу потребовалась вся его профессиональная выдержка, чтобы не нагрубить этой козе и высказать ей всё что он о ней думает. Он сдержался и не пожалел об этом.
Сара была чрезвычайно эрудирована, и высочайшего класса айтишница.
Как и все умники, она постоянно сарказничала но, что шло вразрез с представлением об очкариках-программистах, она очень легко и не принуждённо держалась на публике. Сара всегда носила большие, элегантные, очки в толстой оправе, которые немного смягчали её острые черты лица, длинный носик и характерные еврейские глазки. Непонятно,
были ли очки частью имиджа или необходимостью, но казалось, что ее глаза были впереди очков. Одевалась она всегда в строгие брючные костюмы светлых оттенков и Макс подозревал, что скрывала проблемные ноги.
Хотя Сара и была не в его вкусе, Макс иногда ловил себя на мысли, что он бы с ней переспал. Да, не замутил, а именно переспал. Он был щепетилен в вопросах отношений. Максу нравились полнотелые блондинки с тонкой шеей и хорошей грудью. Сара была «слишком спортивной» для него, да ещё и с рыжими волосами, а у Макса с рыжими был комплекс. На выпуском балу «рыжая бестия», с которой переспали все кроме него, вдруг согласилась на его поползновения и отдалась в одной из учительских комнат. Это не был его первый раз вообще, но был первый раз ТАК. Сначала всё было медленно и приятно - Максу нравилось, потом Рыжая так разошлась, что он не мог приглушить её крики – она кусала его ладони, царапала грудь и попыталась его придушить. Он, поначалу чувствовал себя героем, но вдруг начал задыхаться и паниковать – всё упало. Когда рыжая почувствовала податливую мягкость там, где было стойко и твёрдо, она разочарованно хмыкнула и слезла, поправила бальное платье (трусиков она не носила) и ушла. Макс вернулся на танц-пол и начал пританцовывать, пытаясь определить своё отношение к случившемуся. К нему подошёл его дружище Гарри, хлопнул по плечу, покачал головой и заржал. Максу казалось, что все на него смотрят и перешептываются. Он вышел на улицу «перекурить». Из дверей вывалилась шумная группа, они посмотрели на него и громко засмеялись. Макс пошел домой. На встречи выпускников он никогда не ходил. Зато ходил по разным клиникам и лечил эректильную дисфункцию. Чтобы доказать, что он настоящий мужчина, он поступил в военное училище, которое и закончил с отличием.
Сара развернулась к монитору с пасьянсом из 12-ти карт. Она ещё раз с удовлетворением посмотрела на свою работу – потребовались бы эксперты, чтобы установить факт подмены. Бубновые туз и Дама красовались вместо трефовой Дамы и пиковой 7-ки. Саре удалось взломать “Vitron” и замести следы внешнего вмешательства. Это была ювелирная работа.
- Ты просто фантастика, Сара Фишер! – поздравила она саму себя, вышла из системы и выключила все 3 монитора.
Она грациозно поднялась с кресла, медленно и томно потянулась, потом шумно выдохнула. Подобрала с кресла спортивную сумку и направилась к выходу.
Дверь автоматически заперлась и включилась сигнализация.
Сара прошла в гараж, села в свою любимую белую RS6 и аккуратно выехала в просыпающийся город.
Ей нравилось водить машину на рассвете, особенно когда она могла видеть восход солнца. Иногда она даже выезжала за город, чтобы был виден горизонт и поднимающийся из-за него оранжевый диск. Она всегда смотрела на диск широко раскрыв глаза, потому что вычитала, что это наполняет чакры энергией.
Сара легонько надавила на акселератор и спортивная машина чутко отреагировала - резко ускорившись и приятно вжав её в комфортное сиденье.
Всё складывалось замечательно – ей нравилась её работа. Особенно импонировало, что никто толком не знает чем она занимается, даже родители. Ещё в институте, учась на факультете прикладной математики, она увлеклась компьютерами и програмированием. Настолько увлеклась, что получила степень магистра в обоих направлениях. Свободное время она проводила в лабораториях - её страстью были новые знания. Такой образ жизни сказался на отсутсвие близких друзей и на здоровье. Недосып, из-за чрезмерной любознательности, и нерегулярное питание привели к депрессии и полноте. Сара осознала проблему когда заметила, что стала занимать по два сиденья в общественном транспорте и терять работоспособность и интерес к обучению. Она не постеснялась и не побоялась обратиться к специалистам – диетологам, психологам и персональным тренерам. В результате Сара освоила хатха йогу, потом ушу. Самочувствие улучшилось настолько, что она увлеклась восточными единоборствами, психологией и, в конце концов, эзотерикой. Эзотерика нравилась тем, что предлагала иной взгляд на вещи - не в свете традиционной науки, а как бы «из зазеркалья».
Друзей это не прибавило – она стала видеть всех насквозь.
Поначалу это напрягало, но устроившись на интересную и перспективную работу она опять увлеклась и полностью в неё погрузилась. Сара обеспечивала себя сама – хорошая квартира в престижном районе, классная тачка, после каждого «проекта» она отдыхала в экзотических точках мира. Спала с кем хотела и когда хотела. Она была «свободный художник». Ну, почти свободный. Если бы не Макс...
Макс случайно встретился с Сарой в одной из клиник – она ошиблась и вышла от психотерапевта в неправильную дверь и оказалась в комнате, где сидел Макс ожидающий свою очередь. Они вновь случайно встретились и, что стрёмно – узнали друг друга, на факультете. Макс с сотрудниками пришёл набирать молодые таланты в свой новый проект. Из всех он выбрал её и ещё одного аспиранта. На тот момент Сара только начинала выкарабкиваться из депресии и приводить себя в форму, поэтому отказалась. Из-за проблем со здоровьем она сильно отставала по учёбе. Макс, узнав об отказе, переговорил с профессором курирующим Сару и, в результате, он ещё больше захотел заполучить именно её - она была единственным кандидатом идеально подходившим для проекта. Сара ни в какую не соглашалась – этот «скрипучий» дотошливый Макс, какие-то странные дядьки с солдофонским юмором – от всего проекта несло «военщиной». Сара не была пацифисткой, но жить на военной базе даже для «обеспечения безопасности нации» она не хотела.
Тогда Макс попытался разыграть «личную» карту, пригласив её в ресторан, «чтобы расставить точки». Ресторан оказался роскошный, Макс появился в шикарном костюме поверх белой накрахмаленной до хруста рубашки. В общем - постарался. Сару еле пропустили – она пришла в широких джинсах, толстом свитере и черных «скетчерсах». Она почувствовала себя коровой. Макс пытался быть джентльменом, но вечер не удался и разговор не сложился.
В третий раз они встретились уже не случайно, через год. На одной полу-эзотерической вечеринке в квартиру вломилась полиция. В участке всех участников допрашивали по-отдельности. Въедливый следователь предъявил Саре «распространение», она рассмеялась ему в лицо – она никогда не употребляла, даже алкоголь не очень ей нравился. Но у неё в сумке при облаве нашли пакет и дело начало принимать серьёзный оборот. Сара сильно тухнула и, когда в КПЗ появился Макс с предложением всё уладить, она согласилась с одним условием – она не будет работать на военный комплекс. Макс, усмехнувшись, ответил, что это уже не его профиль. В результате, виновного в распространении нашли и наказали, а Сара нашла своё призвание – коммерческий шпионаж.
«Фу ты, наваждение» - Сара вернулась от воспоминаний к реальности. «Что мы имеем? Туз и Дама бубен. В таро – это 31 и 22, в сумме 53... или 35... или 8... Хм. Подменили на Даму треф и 7-ку пик, то есть 7 плюс 27 – получаем 34... 3 и 4... что это может быть? 3... треугольник!, а 4 – квадрат! Теплее... тогда 35 треугольник и ...пентагон. Пентагон, это не наш профиль... хорошо – звезда... Где логика?... и почему подменили только 2, а не все 12?». Она неожиданно зависла и как бы не посчитала, а увидела образы из карт Линерман, где Дама треф имела номер 7, а семерка пи номер 27, мать твою жестка выпалила она 7+2+7 и сама 7 пика дают 23, вот тебе милая и звезда пятиконечная.
Сара притормозила на светофоре совсем рядом с домом. Солнце уже поднялось на крышами домов. Загорелся зелёный и она плавно начала выворачивать налево. Справа неожиданно прилетел чёрной ракетой какой-то ревущий внедорожник. Он летел прямо на неё. Сару от страха парализовало. В последнее мгновение водителю джипа удалось вильнуть и он проскочил мимо, сложив ей боковое зеркало.
- Придурок! – крикнула Сара дрожащим голосом. Но окна были закрыты, а джип уже улетел.
Лицо Сары озарилось – «12 карт – 12 фигур! Заменили скачок треугольник-звезда, на шаг треугольник-квадрат!». Е-мое-е, две карты это ж Инь-Янь или альфа и омега, собственно начало и конец.
Она рванула с места и полетела домой достраивать логическую цепочку.
Мáрко моментально узнал Макса и Алекса, в определённых кругах все друг друга знали, примерно как «рыбак - рыбака».
Он попятился из кабины лифта и потянул за собой носилки-каталку, Милош плёлся сзади.
Макс и Алекс расступились по сторонам, как Красное Море, и пропустили каталку. Оба с любопытством рассматривали накрытый тёмным пластиком «куль». Пока спускались в лифте, Мáрко нашёл полиэтиленовую плёнку в кармашке каталки и, на всякий случай, хорошенько прикрыл тело. Не сообразить, что это – тело, было невозможно.
К Максу с Алексом подошёл охранник и жестом пригласил проследовать в лифт. Они зашли в кабину лифта, но не спешили нажимать кнопку этажа - наблюдали за каталкой до тех пор, пока та не исчезла за углом.
Милош подталкивал каталку, следуя за Мáрко по коридорам.
«Какого чёрта эти двое здесь трутся?» - Мáрко думал на ходу, таща тележку за собой. – «Надо будет посмотреть по камерам наблюдения к кому приходили в такую рань. Странно это...»
- Приехали, - объявил Мáрко, хотя Милош и так уже давно понял куда они едут. На этом уровне были только лаборатории и холодильники. Лаборатории они все проехали – значит, место назначения – холодильник.
«А говорил – в лабораторию», - подумал Милош.
Мáрко дёрнул за дверь – заперто. Поискал по карманам магнитную карточку, вспомнил, что забыл её в машине и кивнул Милошу, чтоб тот открыл своей.
Милош обошёл каталку, подошёл к двери и приложил карточку к сканнеру. Замок щёлкнул, он толкнул дверь и вместе с Мáрко закатил каталку внутрь камеры со множеством холодильных ячеек.
«Как в морге», - подумал Милош и осел на пол, как мешок с картошкой от резкого удара чуть ниже затылка.
Мáрко аккуратно приоткрыл дверь, убедился что никого нет, выкатил каталку и покатил её к аварийному выходу.
Пройдя аварийный выход, он оказался у поджидавшего его синего фургона. Открыв обе задние дверцы, он легко закатил каталку в «модуль» и закрепил её - всё было как в машине «скорой помощи». Закрыл двери, стукнул по двери водителя кулаком. Фургон медленно выехал с парковки.
Мáрко вернулся обратно в здание через аварий выход, дошёл до холодильника и врезал по дверному сканнеру рукояткой пистолета, который он вынес из кабинета Мэнсфилда - « Посторонним вход-выход запрещён».
Мáрко дошёл до лифтов, сотрудники выходили из кабинок и разбегались во все стороны, как тараканы из банки – начался рабочий день. Он дождался очередного лифта и поднялся к себе в офис – надо было подчистить записи на камерах, на которых он засветился.
Мáрко сидел перед монитором и наблюдал самого себя - как он заходит к Мэнсфилду в офис, как они катят каталки по коридорам.
- Привет, это я. - Мáрко вежливо поздоровался в телефон.
- Здравствуйте, заказ - «как обычно»? – прозвучало в ответ.
- Да. Камера №53 промежуток между 3:12:20 и 3:13:10. Спасибо. Оплата – тоже «как обычно».
«Почистим у Мэнсфилда в офисе, с момента возвращения в кабинет и до кивка монарху » - отметил про себя Мáрко и выключил компьютер. «На этих 2-х акробатов гляну позже».
В лифте он спустился на парковку, спокойно пронёс пистолет через КПП секьюрити (ему, как начальнику охраны ношение было разрешено), сел в свой «Гелик» и вылетел на улицу, как черная ракета.
Завернув за угол, он попал в пробку и выругался. «Утро – все едут на работу, вечер – все едут с работы», с досадой подумал Мáрко. «В обед – все едут на обед. Общество ездунов!». Он не терпеть не мог плестись в пробке, его мощный «вездеход» - тем более, поэтому Мáрко начал ловко маневрировать, подрезать и влазить, собирая мат, неприличны жесты и какафонию «пипикающхих мыльниц», как он называл малолитражки. Так продолжалось довольно долго – пока не появилась возможность выехать на встречку. Он резко вырулил и понёсся чуть в стороне от сплошной разделительной полосы, размеренно моргая дальним светом встречному движению. Мата уже не было, жестов тоже, только «пипикание».
«Схема верно рассчитана на одного исполнителя. Больше людей - вдвое больше ушей. Пока - всё гладко, за исключением этих двух акробатов – Алекс и Макс» - думал Мáрко, сосредоточенно глядя на летящие навстречу машины. «Сейчас в клинику - за аппаратом, потом в Шамбалу - за Психом.» Он посмотрел на часы - «Успеваю по графику – осталось 12 часов...»
- Этот Мэнсфилд, ещё та курва! - уважительно вслух проговорил Мáрко. Это был редкий момент, в который люди, знающие его достаточно близко, могли бы увидеть на его непроницаемом лице тень улыбки. «Трюк с телом – это высшый пилотаж!» - Мáрко неожиданно рассмеялся. «Конкуренты обделаются когда увидят, что в фургоне – не то тело! А как удивится очнувшийся в «скорой» Милош!»
Отвлёкшись, он не успел вовремя перестроиться и на повороте чуть не въехал в бок, стоящей на светофоре белой Audi.
Мáрко недовольно скривился, услышав лёгкий стук и скрежет – «Всё таки цепанул!» Он любил свой «вездеход» и всегда содержал его в идеальном состоянии.
Выехав на загородную трассу, Мáрко понёсся на «крейсерской» скорости по направлению к клинике.
«Туз и Дама,» не мог он успокоиться от факта найденных в туфле карт. «В схеме этого не было... Может это подсказка - Алекс и Макс?», суеверно засомневался Мáрко. «Ну, Туз – ладно, а Дама?.. Макс- гей!» - в голос заржал Мáрко.
«Мэнсфилд – мудрит», утвердительно кивнул он сам себе и включил музыку.
Мáрко «вычислил» Мэнсфилда. Он давно за ним наблюдал и аккуратно «прозванивал» по своим каналам. Картинка постепенно вырисовывалась и пазл складывался в виде «больших денег», Мáрко уже давненько задумывался о небольшой вилле на Адриатике. Его тянуло на родину, как он говорил - «к истокам». Быть сторожевым псом в его возрасте становилось не комильфо, а выше с его родословной вход был заказан. Всегда оставались теневые варианты финансирования «адриатического проекта», но опыт показывал, что «прозрачность» источника доходов обеспечивала долгосрочность.
По долгу службы с Мэнсфилдом он пересекался много раз, тот то просил проверить кабинет на прослушку, то организовать безопасность встречи. Отношения сложились сугубо профессиональные, ничего особенного. Пару раз получилось так, что Мэнсфилдом подчистил за Мэнсфилдом несколько небрежностей (это было частью его работы), тот его потом щедро отблагодарил и вежливо попросил как джентльмен джентльмена не беспокоить начальство пустяками. Пустяки действительно были мелочами, но по протоколу их надо было внести в рапорт. В жизни Мáрко было много жлобов, но ему всегда импонировали настоящие джентльмены, а настоящие джентельмены на мелочи не разменивались. Мáрко «вычислял» и зарабатывал на джентельмеских небрежностях Мэнсфилда. Постепенно, эти струйки дополнительного дохода превратились в ручейки, оседавшие на сберегательном счету в одном из коммерческих банков на адриатическом побережье.
Когда сумма стала кругленькой, Мэнсфилд неожиданно заглянул к нему в кабинет и предложил «более плотное сотрудничество», предупредив как джентльмен джентльмена, что из-за Мэнсфилда небрежности о «пенсионном фонде» может случайно узнать руководство. Мáрко долго не мялся и назвал сумму. Они пожали руки, как джентельмены.
С тех пор у Мáрко прибавилось работы и появилось много новых задач, одна из которых была – Мэнсфилд, а вернее – его отсутствие.
В клинике Мáрко управился довольно быстро. На ресепшн вышел неопределённой ориентации юноша и, избегая прямого взгляда, обменял маленький чемоданчик на свёрток. Мáрко приоткрыл чемоданчик
и убедился, что всё на месте. Юноша раскрывать пакет прилюдно не решился. На этом они и разошлись.
Мáрко вырулил обратно на меж-город и втопил, направляясь за Психом.
«Туз и Дама...» - Мысли Мáрко опять вернулись к картам. «Ас и крáлица» - подумал он на сербском.
- Крáлица! – он сильно хлопнул себя ладонью по лбу и засмеялся. – Как говорат лягушатники – ищите женщину!
«У Мэнсфилда – есть женщина!» - озарило его.
Женщина действительно у Мэнсфилда была, но иногда ему казалось, что было бы гораздо лучше, если бы ее во все не было.
Ральф практиковал активно самонаблюдение и во время вечерних прогонов просматривая день, видел свои постоянные сомнения и неуверенность в настоящем моменте.
По началу - это его доставало, но потом в ложе объяснили, что это признаки истинного интеллекта или интеллектуальной часть ментального центра, который они соотносили с королем буби.
В ложе считали, что человечеству явно или скрыто подбрасывали все его великие идеи небесные существа или сущности.
Собственно в этом состояла идея Демиурга: эволюция-взаимодействие-красота-игра.
Но чтобы ознакомиться с деталями требовалась 33 степень. Он не раз вспоминал посвящение в эту степень, но так и не понял плохо это или хорошо.
С самого начала, перед входом бала начертана, как и положено пентаграмма. Ральф задержался в ней набираясь силы и настраиваясь перед входом в дверь.
Резной орнамент двери просто ужасал, Ральф пытался себя убедить, что глаза на двери просто обман зрения, так сказать иллюзией, но ощущение, что они видели его на сквозь не исчезало.
Похоже было, что это некий портал или страж или просто сканер для пропуска в следующую комнату.
В следующей комнате возникло ощущение что он в другом времени. В обстановке и отделке комнаты было смешение всех стилей и функциональности.
В центре стоял алтарь, покрытый черной тканью, а на нем лежала рыжеволосая зеленоглазая женщина - такие волосы, по преданию, больше всего нравятся Сатане у смертных женщин. Естественно она была обнажена и ее тело служило проводником для совершения таинства, на котором присутствовали масоны 33 степени и кандидат, которым был Ральф.
Позже он узнал, что зовут ее Лилит.
Его подвели к алтарю, он заметил, что все остальные образовали пятиугольник вокруг него и обнаженной женщины. У нее было роскошное тело, большая грудь и нежные соски, но Ральф сильно нервничал, чтобы почувствовать физическое возбуждение.
Магистр протянул ему облатку, и сказал, что она освящена и обладает большой силой, затем спросил, ты знаешь что делать?
Ральф кивнул, уровень вязкости и электрической заряженности воздуха стремительно рос. Свет показался очень резким и почти непереносимым.
Ральф сделал шаг и положил облатку в лоно женщины и она тут же застонала, как будто это прикосновение оказалось более эротичным, чем бывает обычное прикосновение.
Ральф вспомнил Пелевина "искусство легких касаний".
И подумал что можно развить чувствительность до такой степени, что ощущать женщину на расстоянии. В этот момент женщина раздвинула ноги и облатка утонула в ее лоне, остался небольшой краешек.
Это произвело мгновенный эффект, все ее тело задрожало. Ральф неожиданно для себя протолкнул облатку пальцем в глубь, женщина хрипло задышала.
Ральф встал на колени для совершения ритуала, но чувствовал себя очень некомфортно, он ни когда не занимался сексом публично. Из за этого он не мог почувствовать возбуждения.
Как только его язык вошел во влагалище женщины и она задвигалась, он понял, что она сейчас испытает оргазм.
Он вспомнил, как обрадовался, когда его член стал набухать наполняясь кровью, и он начал лизать облатку нежнее и ласковей. В его висках били барабаны и он почти не заметил, как она кончила.
Он начал лизать еще интенсивнее, осознавая, что она течет обильнее чем женщины которых он знал прежде. Он ввел большой палец в ее анус, а средний во влагалище, продолжая лизать область клитора, Эту технику в ложе называли Ритуалом Шивы. Он почувствовал как необычайно вибрировала ее лобковая кость и его член стал таким тяжелым и напряженным, каким не был ни разу в его жизни. Вкус влагалища, как запретный плод, запах влагалища, тепло влагалища .... Это Иштар, точно Иштар, Богиня, Богиня, переживание было настолько интенсивным, что ему открылись религиозные измерения. И стало понятно, что культ влагалища был самой древней религией.
Он даже не знаком был с этой женщиной, но испытал чувство к ней, которое выше любви.
И он понял тогда, что у него появилась женщина и даже если они ни когда не встретятся, то она у него все равно останется на всегда.
Он так и не узнал сколько оргазмов она испытала, когда облатка полностью растворилась, он сам кончил ни разу не прикоснувшись к члену.
Он помнил, что отодвинулся, едва не падая от головокружения, и показалось, что воздух сопротивляется его движению, по ощущениям он двигался как в воде.
Магистр запел какие-то молитвы или мантры, Ральф плохо соображал, хотя считал себя совершенно устойчивым в плане психики и ее процессов. Отдельные фразы он запомнил: именем Желтого Знака, именем Того, Самма-Эля, Амона и Ра, Йод Хе Вау Хе - приди не в этой форме.
Дальше голос Магистра обрел странные вибрации и он почти хрипел.
- Твой язык связан, пока я его не освобожу, приди не в этой форма, именем золотого креста и розы.
Послышалось шипение, с каким воздух заполняет вакуумную трубку, и на фоне резкого понижения температуры атмосфера начала проясняться.
Дальше Ральф услышал голос, который до сих пор вселяет в него ужас.
Он был угодливый, льстивый, стыдливо заикающийся, но в нем чувствовалась тайная сила и всем было очевидно, что Магистр обрел над ним власть временно, и что они оба это знают и что расплачиваться за эту власть придется всем и Ральфу в том числе.
- Все равно не приходи в такой форме, сказал Магистр строже и уверенней.
- Приди в той форме, которую ты принимаешь обычно в текущих земных делах, или же я отправлю тебя обратно, я приказываю, приказываю, приказываю !!!
Проявилась комната, странная, средневековая, ближневосточная, - но все же обычная комната. Фигура, которая стояла среди них, меньше всего походила на демона.
- O, кей, - произнесла фигура, - не стоит обижаться и ссориться из-за внешних эффектов, точно товарищи? Лучше скажите мне зачем вытащили сюда. Уверен мы все уладим с превеликим удовольствие и пользой для присутствующих и достигнем полного взаимного удовлетворения, подчеркиваю, не удовольствия, которое краткосрочно по сравнению с глубоким удовлетворением и вроде хихикнул. Фигура напоминала актера Ефремова, который на тот момент отбывал наказание в исправительном учреждении.
Дальше ритуал продолжался но Ральфу предложили пройти в уединенное место, где уже готова была трубка, наверно с наркотиком специально приготовленном и сказали чтобы он расслабился перед предстоящей встречей с Димоном, так они ласково называли прибывшего демона.
Когда ритуал закончился и Магистр освободился, Ральфа пригласили в его кабинет, где на диване вольготно сидел Димон.
Магистр уселся за свой рабочий стол и спокойно и по деловому произнес.
- Мы здесь пытаемся разобраться в одном сложном вопросе, ну скажем так - это "гнозис", а в принципе Claustrum и обращаясь с Димону, -хотите чтобы я начал с самых истоков ?
- Начинай, откуда хочешь, несколько развязано ответил Димон.
Магистр пояснил, что Ральфа выбрали год назад и незримо готовили к сегодняшнему дню и что то*, что узнает сегодня будут знать только присутствующие в этой комнате и теперь у Ральфа нет ни какого выбора, так как билет имеется только в одно сторону.
Димон неожиданно весь подобрался и четко начал говорить.
- Существовало много вариантов "гностицизма" и главное в непосредственном познании Бога как противоположность простого знания о Боге. Поиск гнозиса или просветления, принимал множество причудливых форм, ведь правда же Ральф. Ты можешь расслабиться, нет ничего тайного, что бы не стало явным, особенно для нас и мы знаем о твоей бисексуальности, это в нашем деле огромный плюс, ха-хаха и минус одновременно, плюс и минус великолепно. Но чаще всего, продолжал Димон, не обращая внимания на реакцию Ральфа, это напоминало разные варианты йоги и естественно употреблении наркоты и конечно результаты у всех были разные.
- Все эти эзотерические тусовки, - включился в разговор Магистр, - они там с поехавшей крышей и поэтому церковь закрывает их в психушках или в монастырях.
-Э-эээ, оборвал его Димон, монастыри, особенно женские - это совершенно другое дело, они как раз напрямую относятся к нашей теме. Если взять ортодоксальное богословие, то они считают, что все просветления и видения исходят от Дьявола, тут он сделал театральную пузу и улыбнувшись продолжил, а не от Бога.
- Но можно точно сказать, что Ватикан знает и контролирует все, что связано с Claustrum, так одна его капля дает человеку реальное знания себя и соответственно мира, ну хотя бы в начале субъективно. Все эти Санты и опускания через дымоходы хорошая кодировка и примитивизация, после которой никто про это даже подумать, в здравом уме, не может.
И для разговора с вами, он угодливо наклонился в сторону Ральфа, мы дали вам попробовать этого священного сока. Дело в том, что у Лилит просчитан момент и в процессе инициации не произошло, ну он замешкался подбирая слова, активации яйцеклетки или скажем так, энергия воображение не перешла в сперму в мужском варианте.
Освященная облатка привнесла сакрализацию в этот процесс и тебе удалось вкусить не земную радость.
Даже в рыцарские времена, когда дама разрешала себя поцеловать и происходило нечто подобное, то она в начале нежно могла подсказать рыцарю, что голова находится выше, но приятный спазм в горле не позволял этого сделать. И она расслабившись обычно решала, что ведь она не уточняла куда поцеловать и принимала все с благодарностью.
В какой то момент, ты тоже расслабился и принял все, но только после ее оргазма.
- Ну принял, не принял, довольно резко ответил Ральф, и что из этого произойдет нового.
- Да в общем ничего не произойдет, спокойно ответил Димон, все уже произошло, теперь надо просто уточнить задание, делов то на мизер всего.
Так, сказать просветление на минималке.
Тут есть одна шарашкина контора, под название НИИ Чаво или Ничаво, и они с этой долбаной программой "Vitron", случайно уловили структуру процесса, которую нам бы хотелось получить или точнее все данные связанные с разработками и результатами. У тебя там вроде контакты есть, по моему Петрович, ну как то так.
- Господи, Ральф помнил, как он изумился, - с вашими возможностями и вдруг такое.
- Милый мой, преувеличенно нежно и понизив голос, сказал Димон, зоны ответственности иерархически разделены и строго контролируются и эта тема отошла Ватикану. Моя миссия не совсем легальна ни в том мире ни в этом, так сказать мы ж художники да? и творим, а вернее вы творите по собственному разумению, а так как у людишек разумения не много, то и спрос с вас ни какой.
Вот этим и воспользуемся.
- А зачем вам эта жидкость, пытался просто потянуть время Ральф, у вас и так там наверху все хорошо.
- 0, дядя, надо классику читать, слыхал, что внизу то и на верху. Коммуникация между пространствами конечно помогает и нам и вам так сказать продуктивный обмен возможностями.
- Ну допустим женские монастыри, - это даже у вас знают, что если в одной комнате, допустим в строй отряде или как там у них, будут пять и больше девственниц, то через некоторое время менструальный цикл отстроится по циклу самой сильной самки, а тут целый монастырь, да еще с настоятельницей, которая специально обучена. Дальше дело техники и съема этой энергии.
Но это для иерархов, а нам приходится иметь дело с проявленной сексуальной энергией. Все тантрические практики, да и вообще типа харизма и попытки съема энергии мы называем сырец.
По сути перевести сексуальную энергию в первичное состояние очень сложно.
В общем нам интересна техника воздействия до начала процесса.
Макс размеренно чеканил шаги по паркету кабинета, от стола к окну и обратно. Ему так легче думалось.
Обе руки за спиной, взгляд – в пол.
Он прокручивал в голове события последнего дня, пытался «рассмотреть» их с разных углов. Вначале он отстраивал свою логическую цепочку, потом рассматривал ситуации с позиций всех участников плана. Он этот процесс называл «Маскарад» - детально изучал основные действующие лица и примерял на себя их «маски», глубоко входя в образ. Это помогало Максу предугадывать, а значит и предупреждать действия сторон с большой долей вероятности. Предупреждён – вооружён. В военной академии он учавствовал в драм.кружке, за это над ним нещадно прикалывались однокурсники и прозвали Макс Голливуд. Они не подозревали даже, что он ещё в частном порядке брал уроки актёрского мастерства. Максу это очень нравилось. Перевоплощение было его страстью ещё с детства.
Пока родителей не было дома он надевал мамино платье, туфли, садился перед зеркалом и наносил макияж, на глазах превращаясь в Мата Хари, как тогда ему казалось. Эксперименты закончились тем, что мать обнаружела использованные губные помады и пудру и, без задней мысли, высказала Максу в присутствии отца. Тот в течение года называл Макса «Пупсиком» прилюдно, при одноклассниках, по телефону – дразнил, чтобы разозлить его мужское начало.
Смешно было всем, кроме Макса.
Макс сделал круг, подошёл к столу и взял досье. Он много раз его перечитывал – и биографию, и рапорты профайлера-аналитика, и обзор близкого и дальнего круга знакомств.
«Мáрко» - Макс визуализировал фигуру серба, его манеру двигаться и одеваться. Он просмотрел несколько роликов - Мáрко в кругу людей, Мáрко одиноко сидит в кафе, Мáрко на танцполе. «Типичный южный славянин, дружелюбный, но себе на уме.»
По сценарию Макса – Мáрко был одним из главных героев, роль которого хватать из огня жаренные орешки. Мáрко подходил идеально – иммигрант с тёмным прошлым и серым настоящим, с полу-криминальными контактами, участвовал в вооруженных конфликтах, без семьи, одной ногой на пенсии. В общем – подготовленный и готовый на всё, но уже не с молодой волчьей хваткой.
Комарик уже может проскочить. Самая сложная и захватывающая часть сценария – Мáрко не должен догадываться что у него есть кукловод, он должен думать что все его действия - это его собственные решения.
Действия, за которые он сам себя и будет казнить.
«Так-с, наша сладкая парочка, действуют слаженно и по сценарию. Сцепка Мáрко-Мэнсфилд – это удачное решение» - рассуждал Макс.
Тонкая игра очень важна в начале, когда внимание свежо и обострено. Подтолкнуть Мáрко в правильное направление надо было нежно, чтобы он ничего не почуял. Тонко расчитать время и место, чтобы показать как Мэнсфилд косячит, подправить сцену, чтобы Мáрко надо было подчищать концы. Сделать так, чтобы Мэнсфилд увидел, оценил и нанял Мáрко. Это всё был высший пилотаж. Это была завязка.
«Опыт показывает, что при правильно выстроенной завязке – процесс развивается самостоятельно. Теперь только плотно отслеживать обоих и пьеса будет развиваться по сценарию сама. Лёгкое, незаметное вмешательство в 3-м и 6-м актах – и финал будет потрясающим!»
Макс давно «пас» Мэнсфилда, но никак не мог вступить в игру, чтобы этот опытный волчара ничего не заподозрил. В план разработки готовились «и мальчики, и девочки, и мальчики-девочки», но внедриться не получалось и в последние моменты Макс давал отбой. И тут Макс обратил внимание на
Мáрко. Чем больше он над этим задумывался, тем уверенее он становился в успехе предприятия. «Мальчики-девочки» - это старый избитый трюк, Мэнсфилд бы раскусил это как белка орех. Заподозрить Мáрко в игре он конечно мог и должен был, но увидеть что у Мáрко есть кукловод – это уже другая опера.
«Итак, Мэнсфилд вербует Майка, тот сливает разработку НИЧАВО. Это семечки. Мáрко – наёмник, он выполняет и подчищает... и думает, что ведёт свою игру. Оба думают, что надо только перехитрить друг друга и - дело в шляпе.»
- И это нам на руку! – вслух сказал Макс.
- Хорошо что не «в» руку, - оскаблился Алекс, сидящий в «гостевом» кресле рядом со столом. Макс остановился и внимательно посмотрел на него.
«Мáрко-Мэнсфилд, Макс-Алекс?... Этот ход надо обдумать» - вдруг озабоченно подумал Макс.
- Да, Хорошо... – Макс возобновил хождение окно-стол. – Где Мáрко?
- Был в клинике, мчится за Психом. – ответил улыбающийся Алекс.
- Как мы и рассчитывали, Мáрко начинает свою игру? – спросил Макс.
- Да, сэр. Осталось перехватить эстафетную палочку. – утвердительно кивнул Алекс.
«Эстафетную палочку...» - подумал Макс. «Если выяснится, что claustrum является хранилищем сознания, последствия будут монументальными. Сознание — подавляет животные инстинкты и делает из обезьяны человека... и – наоборот. Танки, ракеты и прочие пистолеты превращаются в палку-черпалку... Такой продукт – дорогого стóит!»
- Незаметно перехватить, - поправил он Алекса.
- Слишком много игроков, кто-то да заметит, - не сдавался Алекс. – Думаю без крови не обойдётся.
- Кровь, Алекс, это хороший знак в первую брачную ночь, а кровь в нашем деле это пятно на юбке во время месячных, – не сдержал раздражения Макс. – Чувствуешь разницу?
- Понимаю, но ведь мы можем аккуратно подвести стороны так, что мы как бы и не при делах? – с лёгкой обидой в голосе спросил Алекс.
«По сценарию – крови быть не должно. Сработать надо чисто, чтобы ни у кого не было и тени сомнения» - подумал Макс, а ответил по-другому.
- Главное - не сделать так, чтобы не остаться не у дел.
Алекс понял, что спорить бесполезно и пожал плечами. Он всегда был на подхвате. Это его устраивало – он не любил ответственности. Планировать, просчитывать – это была не его стихия. Алекс был человек действий. На руководящие должности он, естественно, не метил, поэтому и Макса и Алекса status quo абсолютно устраивал.
- Дальнейшие указания? – Алекс вопрошающе посмотрел на Макса.
- С Мáрко глаз не спускать! – строго приказал Макс.
- Тогда я поехал, - Алекс пружинисто выскочил из крела и бодро направился к выходу.
- Тело не то, - ледяные нотки в голосе Мэнсфилда выдавали его гнев.
- Шеф, мы действовали по инструкции: ждали на парковке у аварийного выхода, машину не глушили. Как только погрузили каталку и постучали в дверь – мы выехали. Проверять груз инструкции не было, - мямлил здоровяк-охранник.
Водитель фургона молча сопел, всем видом показывая, что охранник говорит правду.
Мэнсфилд прихрамывая подошёл к каталке, на которой лежал привязанный Милош, жестом приказал охраннику вытащить у Милоша изо рта кляп и вопросительно поднял брови.
- Милош, - робко ответил тот.
- Как ты здесь оказался, милочка? – мягко спросил Мэнсфилд.
Милош пришёл в себя когда фургон тряхнуло на кочке. По равномерному раскачиванию и шуму, он понял что в машине и тихонько приоткрыл глаза и осмотрелся. Вокруг никого не было и он попытался незаметно подвигаться, чтобы встать. Оказалось, что его привязали к каталке. Милош вспомнил происшедшее и понял почему он оказался на каталке. «Мáрко – сс-сука!» - с яростью подумал он.
Ему стало жутковато и он запаниковал – начал дёргаться, чтобы высвободиться. Это не помогло и тогда он завопил во весь голос. На шум среагировал охранник – он потянулся, вырубил Милоша и, на всякий случай, запихнул кляп Милошу в рот.
- Меня подставили! – нервно, с придыханием ответил Милош.
- Вижу. Вопрос - что теперь с тобой делать? – уже спокойно спродил Мэнсфилд.
- В смысле? Я выполнял указания начальства, вообще не при делах. - запричитал Милош, вдруг сообразив что дело дело принимает неприятный оборот.
- Не верю, - парировал Мэнсфилд. – Во-первых, можно предположить, что ты здесь неспроста и у вас с Мáрко какая-то своя игра...
- Мáрко – сука! Он меня по башке треснул и подложил вместо тела! На фига мне «такая» игра!? Оно мне надо?! – Милош начал дёргаться на катале.
- Во-вторых, - спокойно продолжил Мэнсфилд, - ты нас видел, вернее - меня. Поэтому - уже сложности.
- Послушайте! Тело нашли уборщики, я вызвал Мáрко – он мой начальник – он сказал везти тело в лабораторию! По пути он меня вырубил! Я понятия не имею что здесь к чему! – Милош задыхался от волнения.
- Как и где он тебя вырубил? – Мэнсфиелд прервал выкрики Милоша.
- Мы завезли тело в холодильник, это последнее что я помню, значит там и вырубил! – пыхтел Милош. – Очнулся уже привязанный к катале, в машине!
- В холодильник? – переспросил Мэнсфилд, - а номер помнишь?
- Э-э... да, помню! – оживился Милош, – я ему свою карточку дал! Номер 23!
«23... это крысы – происки конкурентов, мошенничество, убытки. Твою ж мать!» - выругался Мэнсфилд. Он хорошо разбирался в картах, как и подобает настоящему масону.
Мэнсфилд достал телефон и хотел было по привычке набрать своему верному Санчо Пансе – Мáрко, но вовремя спохватился. «А вот это уже совсем из ряда вон плохо!» - подумал он.
- Мáрко – сс-сука! – вырвалось у Мэнсфилда.
- Вот именно! – тут же поддержал его Милош.
Мэнсфилд повертел телефон в руке, что-то обдумывая. Потом набрал номер.
- Собирайся, твой час настал. – сказал он в трубку.
Мэнсфилд кивнул охраннику и тот начал шарить у Милоша по карманам. Достал сигареты, глазные капли, пачку жевательной резинки, связку ключей. Из заднего кармана брюк вытащил кошелёк. Все это он сложил у Милоша на животе.
Мэнсфилд внимательно посмотрел в глаза охраннику и тот, рванув воротник, залез Милошу под рубашку.
- Чисто. – отрапортовался охранник.
- Да нету у меня ничего, я ж говору – подстава! – Милош пытался разрядить обстановку.
- Это хорошо, что ничего нету, – холодно ответил Мэнсфиелд. – Значит, тело быстро не опознают.
- Э! Ребята, да ну что вы? Зачем?! – страх снова накатил на Милоша.
Мэнсфилд взял кошелёк Милоша и вытащил оттуда водительское удостоверение.
- Милош Радич, - прочитал он. – Донор.
Мэнсфилд улыбнулся.
- Это – донор, - сказал он охраннику с водителем, указывая на Милоша.
Охранник коротким ударом в шею вырубил Милоша. Они с водителем затолкали каталки обратно в фургон.
Водитель вопросительно глянул на охранника.
- В колбасный цех, - ответил тот.
Мэнсфилд плюхнулся на заднее сиденье своeго лимузина и тот плавно тронулся с места.
Мэнсфилд устроился поудобнее, распрямил спину и подобрал под себя ноги. Закрыл глаза и ушёл в глубокую медитацию.
Но первая картинка всплывшая на внутреннем экране "Проект Лазарь", выбросила Мэнсфилда из медитации.
Он быстро набрал охранника и сказал, план меняется, накачайте его чем ни будь, и отвезите на базу.
Дело было в том, что после ритуала или вернее "Черной мессы", он пытался не думать про Димона, который нам не Димон или вам, так назывался фильм про коррупцию в высших эшелонах власти.
Но пару дней назад, как раз перед встречей с Майком, ему позвонил Магистр и пригласил на встречу в особняк на Тверской.
Когда Милфорд вошел в гостиную то обратил внимание на картину, где изображена была женщина в черном длинном шелковом кимоно с золотым драконом на спине)) Вместо халата). Надпись на картине была "Калиопа".
Во внешнем мире Ральф активно пользовался именем Милфорд, но внутренне он точно знал, что он Ральф.
На кушетке под этой картиной сидел Магистр, а напротив него сидел стройный смуглый мужчина с резными чертами лица, каштановыми волосами до плеч, раздвоенной темной бородкой и одним глазам зеленым а второй карий.
Милфорд сел в кресло и расслабился, терять ему было нечего. Он знал, что убивают обычно уже убитых.
Магистр чтобы начать разговор сказал: Калиопа, она конечно муза и частично не принадлежит этому миру, хотя выглядит, как вполне земная женщина и мы можем предположить ее предпочтение к черным кружевам и конечно белье на ней должно быть такое.
Но Ральф, как будто не слышал Магистра и обратился к странному мужчине.
- Как мне вас назвать?
-Ну, что ты милый, приторно ответил мужчина, - не узнал меня, я ж Димон.
- Я что то не врубаюсь, немного хамовато начал Ральф. - В первый раз, когда я вас увидел, мы все чуть с ума не сошли от страха. Но потом когда вы предстали в образе актера Ефремова, я не знал смеяться мне или плакать, но хотелось блевать, жуть какая то была. И вообще мне было трудно это время жить с мыслью что вы существуете, и если я окончательно поверю в это и то что вот мы сидим и разговариваем, то возможно скоро появятся санитары.
Магистр сказал, а вот я в тот вечер довел себя до состояния, в котором полностью поверил, в конце концов - это и есть магия. Люди которые собрались в тот вечер, хорошо реагируют на "магию левой руки" и это был самый простой способ увлечь их. Ральф решил идти до конца в своих заблуждениях или прозрениях, и все что ему пришло в голову, так это спросить,
- Вы когда ни будь встречались с Иисусом ?
- Я был Иисусом.
Магистр вскочил и резко сказал.
- Ты много говоришь !
- По мне, доверие или полное, либо его вообще нет, сказал Димон. - Мне кажется я могу доверять Ральфу. Я не был настоящим Иисусом, которого распяли. Но я был в Иудее в то время. Это нечто, что описал Булгаков в "Мастере и Маргарите", это чтоб вам было понятнее.
Я явился его ученикам в образе воскресшего Иисуса, и внушал им, что в их душах не должно быть ненависти, даже пытался им объяснить, что жизнь - это игра и для этого научил их играть в карты и шахматы.
- Значит, вы можете по желанию изменить внешность, не унимался Ральф.
- Естественно. Я могу создавать мысленные проекции лучше чем кто либо.
Я могу оживить на глазах у почтенной публики мертвого человека, но после смерти не должно пройти более трех дней.
Магистр сказал, что через день у них будут важные гости, очень важные и поручил Ральфу доставить свежий труп и предложил операцию назвать "Проект Лазарь"
Ральф готовился к встрече с Майком и подумал, что два в одном - это нормально, можно данные получить и его замочить.
Сделать то он сделал, но что то пошло не так и труп исчез.
В медитации он четко понял, что нужно делать, так как вспомнил момент, которому вообще не придавал значения.
Тогда он сказал.
- Я почти вам верю, но закрадываются смутные сомнения, что вы меня разыгрываете и корчите из себя бессмертного, которому две тысячи лет, а из меня делаете придурка.
Димон встал с едва заметной улыбкой.
- Подойди ко мне Ральф, просто подойди ко мне и поднял руки в стороны.
Ральф подошел и стал перед ним.
- Вложи руки в ребра мои, - произнес Димон.
Ральф протянул руку и коснулся рубашки Димона. Его рука ничего не почувствовала. Он закрыл глаза чтобы проверить это ощущение. Воздух. Не открывая глаз он протянул руку дальше. Когда открыл глаза и увидел, что его рука по самый локоть утопала в теле Димона, его чуть не вырвало.
- Пока воздержусь от оценок, сказал Ральф. - Возможно вы действительно тот за кого себя выдаете. В это трудно поверить, вы способны что ни будь
чувствовать ?
- При необходимости я могу создать себе временные органы чувств. Я могу наслаждаться всем, чем наслаждается и что чувствует человек. Но моя основная форма восприятия - это очень высокоразвитая форма восприятия , то что вы называете интуицией. Интуиция - это своеобразная чувствительность души к событиям и процессам. Я уже обладаю высокоразвитым интуитивным рецептором, деятельностью которого полностью управляю.
В медитации Ральф понял, что можно использовать Милоша, как транспортное средство для Димона и обеспечить тем самым ему постоянные органы чувств.