Совершенно случайно я познакомилась с искусством Яны Антоновой из далёкого российского города Саратова.
Работы её, которые относятся больше к графике или иллюстрации, впечатляют не столько техникой (которая великолепна), сколько идеей. Я бы сказала, что рисунки Яны – это своего рода лаконичная концентрация её философской мысли. Лаконичная – потому что работы в основном ограничены несколькими очень яркими и контрастными цветами: красным, белым, чёрным, иногда серым. Лаконична и композиция, отграничивающаяся в основном двумя персонажами, которые находятся в некотором взаимодействии друг с другом. Основной фон чаще всего бывает космос или снег. Прослеживается несколько концептов, в котором чаще всего главная героиня – девушка в красном сарафане, с кокошником или без, представлена в разных соотношениях с миром и своим сознанием.
Существует одна девушка в красном, назовём её «Я», которая иногда представлена как старуха или ребёнок. Она всегда борется сама с собой – со своими маленькими трагедиями сознания – попытки избавления от балласта, нахождения внутреннего равновесия, концентрация на собственном «я», страхи по поводу отвлечения сознания от влияния извне, ожидание неизвестности, плохие мысли, ограничение мысли и сознания, война против себя собой и хорошего или плохого извне.
«Я» и мир. Мир всегда холодный в виде космоса, иногда это безлистный лес, или ледяное пространство. В этом мире холодно и неуютно. Я бы сказала, что этот мир безжалостный в своём безразличии и да, лаконичности. «Я» (очень часто изображённая со спины) здесь одинока и впитывает в себя жестокость этого одиночества, которая отражается во взаимодействии с другими персонажами
К таким персонажам относится, например Колобок, из русской сказки. Такое какое-то неэмоциональное что-то, назовём его существом, беспокоящимся только за своё выживание и в результате, однако, проигрывающее в борьбе со смертью. Его в конце концов всегда съедают. На картинах Яны – он вечная жертва, а «Я» его каратель, иногда в виде старухи, иногда заодно с другими.
Другие персонажи – мужчина средних лет, с усами или без, космонавт, мухомор, разные животные, также в виде надувных игрушек, и таким образом подчёркивающие их искусственность.
Космонавт всегда в скафандре и как будто бы друг «Я». До него она не так может хорошо добраться… Этот космонавт немного для неё недосягаем. Иногда «Я» его держит на поверхности воды, и он всё же плывёт против течения, иногда эта картинка даже как будто романтична (как будто!) и они путешествует в обнимку на месяце. В принципе к космонавту у «Я» положительное отношение. Она вроде хочет до него добраться, он или они (иногда это два космонавта) ведут борьбу за её равновесие. Но всё же навязывается ощущение, что всё здесь хорошо только благодаря тому, что космонавт не снимает скафандра…
С мужчиной всё посложнее. Он завёртывается в ковёр, он виновник раздвоения личности, он одеревенелый конь, на котором скачут в пространстве. Мужчина и персонаж в виде Адама в серии «Адам и Ева», как я называю картины Яны с этой тематикой.
Мухомор – олицетворение зла. Но «Я» с ним уживается. Она беспристрастно владеет им, может сделать заготовки, где «зло-мухоморы» - её орудие, ведёт его куда-то, оно ей служит в виде транспорта или музыкального инструмента или просто игрушки в виде дождя. Да, «Я» играет со Злом, и является не жертвой, а покровительницей. Ведь только так можно его победить, если это вообще является целью…На одной картине «Я» впитывает в себя запах мухоморов, и таким образом становится белой, или «бескровной» …
Маска – также один из обыгрываемых символов-элементов. Часто маски снимаются или одеваются. Под ними «Я» прячется, чтобы совершить чаще какой-то нехороший поступок – съесть колобок, луну, космонавта или ещё что-то. Или она её снимает и создаёт иллюзию обнажения.
Очень интересен образ русалки, в которую иногда превращается «Я». Здесь она в своём позитиве, я бы сказала. Здесь «Я» следует наследию Андерсона. Русалка поддерживает, любит, играет.
Яна Антонова часто обращается к теме сказок. По моей информации Билибин – её любимый художник, на иллюстрациях которого она выросла. Но Антонова переосмысливает эти сказки на свой лад. Тут и обращение к «Красной шапочке», опять же, где Красная Шапочка является не жертвой, а наоборот, владеет ситуацией, и не в конце сказки, а с самого начала. Тут и «Маша и Медведь», где Маша также пользуется Мишей и это очень наглядно. «Я» владеет ситуацией и со Змеем Горынычем, и с Избушкой на курьих ножках, и с лягушонком королевичем она не церемонится или, являясь царевной-лягушкой, показывает себя опять-таки не как жертва, а как агрессор.
«Я» сильна и одинока, прекрасна и опасна. Но «Я» затягивет, как водоворот и в то же время неуловима. Я думаю, что именно много женщин, которые находят себя в этом «Я», не во всей её сущности или философском обобщении, но в её частицах. Мне, например близка её сила и одиночество. Менее близка агрессия и переживания по поводу своих внутренних войн.
Информация о Яне Антоновой очень скудная. Она как Времеер или Веласкес даёт возможность только через её картины соприкоснуться с её внутренним миром и философией. Но может мне удастся когда-нибудь познакомить Вас с ней ещё ближе.
В течение моих исследований и поисков картин этой художницы в интернете я нашла одну картину, которая на мой взгляд, занимает особое положение в её творчестве до сих пор. Эта картина называется «Последний месяц». Я бы назвала её своего рода единственной Мадонной, которую изобразила Яна. Она совершенно освобождена от «Я». Она – прекрасна. Она - сплошное умиротворение. Она – красота, которое спасёт мир. И этот мир будет рождён ей, этой прекрасной Женщиной. Может этот мир будет одиноким. Но она пока не знает об этом. Она хранит и лелеет его и первый раз я вижу в «Я» - Богиню, прекрасное начало, Ботичелевскую красавицу. Я бы назвала эту картину иконой Яны Антоновой, хотя может она об этом так и не думает.