Проповедь священника Игоря Сильченкова в день Дмитриевской родительской субботы.
Многие часто задают вопрос священнику:
«Слышат ли нас усопшие, если мы с ними разговариваем, к ним обращаемся?»
И священник по-разному отвечает на этот вопрос, потому что совершенно точно ответить можно только на то, что если это святой, он находится у престола Божия, то, конечно, он нас слышит.
Мы же обращаемся к Ксении Петербургской и говорим:
«Мати Ксения, помоги мне грешному, помоги разобраться в моей сложной ситуации, помоги мне найти мужа, помоги мне найти жену, помоги мне с воспитанием детей».
Она нас слышит, конечно.
«Святой Лука Крымский, помоги, исцели, вот у меня операция сложная».
Мы можем сказать это словами акафиста, это будет правильно, словами канона. Но если мы не знаем акафиста, нет канона Луке Крымскому у нас в руках, мы можем сказать своими словами, лишь бы искренне, с верою:
«Лука Крымский, отче мой, дорогой, помоги мне, пожалуйста, операция идет, спаси моего ребенка, спаси мужа, жену, родителей».
И он услышит, конечно. В общем-то, все, кто находится в Царстве Небесном, – это святые, потому что в Царстве Небесном ничто скверное не войдет.
А если человек не попал в Царство Небесное, слышит ли он нас, когда мы к нему обращаемся?
Священник часто отвечает на этот вопрос: нет, не слышит. И люди начинают сердиться: «Как так? Мы же ходим на кладбище, колбасу кушаем».
Это же вы кушаете, а не он. Вы просто лишний повод находите, чтобы покушать, выпить, посидеть на природе, и при этом льстите себе, что вы каким-то образом общаетесь с усопшим, ему помогаете.
Вы просто получаете удовольствие от вкусной колбаски, сальца и водочки, но на могилке. При этом еще получаете удовольствие от того, что, дескать, вот какие вы хорошие: пришли поминать усопшего. Не просто сели дома, пожарили шашлык с колбасой, съели и получили удовольствие.
Нет, вы хорошие, вы пришли на могилу, чтобы сделать все то же самое, что у себя на даче или в саду, но только на могиле.
А чего сердиться на обличение своих собственных грехов?
Надо сердиться на то, что я вот такой немощный, что я лукавый.
Сколько бы раз священник мне ни говорил, что поминовение совершается в церкви, а я все равно пойду на кладбище, потому что мне нравится колбаска с водочкой на свежей природе.
А в церкви стоять, молиться мне не нравится, я удовольствие от этого пока не получаю. И «тьфу» на священника: он такой-сякой, и машина у него не такая. Вот так вот мыслят наши братья и сестры.
Слышат ли их усопшие?
Чтобы ответить на этот вопрос, надо умереть, побыть в аду и тогда понять: когда на земле про тебя разговаривают или кушают водочку с сальцом у тебя на могиле, ты слышишь это, ты это видишь.
Если ты это видишь, то тебе будет стыдно за своих близких, которые не пошли за тебя молиться, не подали за тебя милостыню, не построили храм, не купили для церкви что-то нужное: облачение для священника, стекла в окна или банку краски, а сидят, водочку жрут на могилке с сальцом.
Тебе будет стыдно, если ты это будешь видеть, слышать.
«Вот тут ад, вот там Бог, а они водку до сих пор жрут и сальцо. Стыдно мне, стыдно, что мои родители, что мои близкие, мои дети так и не стали настоящими верующими. Ад есть на самом деле, я это теперь вижу.
И рай есть на самом деле, я это тоже теперь вижу, но в рай я не попал и профукал всю свою жизнь, не ходя в церковь, а теперь профукают и мои близкие. Мне стыдно за них, мне страшно за них».
Особенно если бы видели усопшие, которые попадают в ад, как им суют в гроб сигареты, водку, расчески, зубные пасты, им было бы стыдно:
«Какая паста, мама? Тут зубов нету, а ты пасту мне суешь. Какие сигареты? Тут губ у меня нету, я в пламени горю, а ты сигареты мне суешь в гроб».
Я не знаю, но я предполагаю, что наши погибающие люди, которые находятся в аду, этого не видят, они не видят, как мы к ним обращаемся.
Единственный способ связи с усопшими находится в церкви.
Единственный способ связи с душами наших усопших, наших близких – это когда мы молимся в храме, в церкви, когда служится панихида, особенно в сугубые дни, в родительские субботы.
Мы бросаем все, идем в храм молиться за наших близких. Вот тогда они точно нас слышат, где бы они ни находились. Если они в раю, то они радуются и молятся за нас, чтобы мы пришли в рай, прошли мимо водочки и сальца.
Если в аду находятся наши близкие, они получают утешение, радость, они получат известие о том, что мы их не забыли, что они нам дороги, что мы за них молимся. Это известие приходит из церкви через Бога и от Бога.
А в водочке с сальцом нет связи с Богом, на кладбище связи с Богом нет. Можно кушать водочку дома, на кладбище, на пляже, в лесу, в горах, в подворотне – где угодно, и при этом говорить: «Пусть земля будет пухом», но это ничего не значит, это не приходит Богу, и Бог не посылает известия о том, что за тебя молятся, тебя не забыли.
Он посылает известие о том, что алкоголики нажрались, нарушив заповедь Божию о чревоугодии. И тебе будет сугубое осуждение за то, что твои близкие вместо молитвы за тебя, вместо милостыни нажираются.
Поэтому правда есть правда, и как бы мы ни причесывали, она все равно свои вихры нам покажет.
Поминовение усопших совершается только в церкви, либо в виде милостыни, когда мы уходим из храма и начинаем помогать нуждающимся: копейкой, хлебом, колбасой и салом, кормим людей и прочее.
Но главное — в церкви, здесь мы должны совершать молитвы за наших близких, тогда они слышат и спасаются.
Также с благодарением за наших предков, которые на вот этом побоище, на Куликовом поле, отстояли наше право на жизнь. Благодаря им, нашим погибшим сродникам на Куликовом поле, мы сегодня живем, и сегодня дышим, и сегодня спасаемся, и сегодня идем в Царствие Небесное.
Благодаря их жертве, тому, что многие пожертвовали своей жизнью.
Спаси, Господи, братья и сестры, за ваши святые молитвы! И мы тоже должны жертвовать своей жизнью: кто-то — кровно, на поле боя, умирает сейчас за нас с вами, чтобы мы жили; кто не попал на поле боя, где стреляют и взрывают, мы должны совершать бескровную жертву — в алтаре, за наших близких, о здравии и об упокоении.
Мы должны совершать жертву молитвенную вместо отдыха и сна, вместо накопления сребролюбия и чревоугодия должны раздавать милостыню, жертвовать Господу и нуждающимся от Господа людям. Такой должна быть наша жизнь, и тогда придем в Царствие Небесное, тогда наши близкие будут вымолены.
Мы должны вымаливать наших близких, которые уже ушли. Мы не знаем, где они находятся, как там Господь определил. Я знаю, что я еще живой, я люблю этого человека, моего родного, который находится в ином мире, я буду молиться всю свою жизнь, чтобы его вымолить, чтобы он был в Царствии Небесном, и за себя тоже, чтобы мы были вместе в Царствии Небесном.
Верю, что не по моим молитвам, но по милости своей Господь так и сделает: вымолит и меня, и того человека, которого люблю, чтобы мы были рядом с любимым моим, и это будет рай.
Спаси, Господи, за ваши святые молитвы! Не оскудевайте в молитвах. Пусть Господь наши молитвы исполнит и спасет наших усопших близких в Царствии Небесном, и нас туда же приведет со всеми святыми, от века Богу угодившими. Аминь.
Текст основан на видео с канала «Священник Игорь Сильченков». Другая статья с ответом на этот вопрос👇