Талантливый музыкант, артист и писатель – о советах незнакомцев, реверансе Элвису Пресли и лидерах уличного хит-парада
Есть люди, ставшие частью городского пейзажа. Но не слившиеся с ним, а наоборот – гармонично дополнившие. Помелькают на улицах всего-то несколько лет – и вот уже Рязань без них представить себе невозможно.
Был Евгений Каширин со своим фотоаппаратом. Есть Иосиф Пятунин с весами – недаром ему памятничек при жизни поставили. В том же ряду, похоже, Ксения Паначева, каждое лето бродящая по городу в окружении огромной толпы экскурсантов. А теперь еще и улица Почтовая у многих стала ассоциироваться с Антоном Свиркиным, который горланит в сопровождении группы «Баттерфляй» самые разные песни.
Впрочем, сегодня Антон – мой собеседник вовсе не потому, что много лет поет на Почтовой или был музыкальным продюсером фестиваля уличных музыкантов «Подбелка». Дело в том, что 1 декабря в Рязанском музыкальном театре впервые за певческую карьеру Свиркина пройдет его творческий вечер. С этого знаменательного события мы и начали разговор.
Предисловие к бенефису
– Антон, вскоре состоится твой бенефис в Рязанском музыкальном театре. Что там будет: фрагменты спектаклей, каверы известных песен, собственное творчество? К чему готовиться поклонникам?
– Авторские песни точно будут, как и каверы, однако вечер будет отличаться от привычной программы «Баттерфляя» – постараюсь приготовить сюрпризы. Расскажу о себе, вспомню какие-то забавные моменты творческой и гастрольной жизни и, конечно, пообщаюсь со зрителями – на концертах времени на это, как правило, не хватает. Поэтому предстоящую встречу жду с нетерпением – всегда интересно поговорить со слушателями.
– В твоих музыкальных проектах легко запутаться. Помимо работы в театре, это группы «Баттерфляй», «Кибитка», «Складень». Что из перечисленного можно назвать приоритетом?
– «Кибитка» – это, скорее, условное название проекта под мои акустические песни. Здесь я набираю состав всегда импровизационно, из тех музыкантов, что под рукой. Чаще всего это Иван Ципорков, если даем концерт в Рязани, а когда выступление иногороднее – Таня Вороненко. «Складень» исполняет тоже авторский материал, но потяжелее, собственно мой родной коллектив. Различие здесь главным образом в том, что песни для группы тщательно отбираются и не менее тщательно репетируются. «Баттерфляй» – это кавер-проект, рассчитанный на уличные выступления. Мы просто играем наши любимые песни – все, что приходит в голову, при этом не репетируя, все рождается на глазах у публики. Насчет приоритетов – последнее время основной, конечно, театр, однако все команды одинаково дороги моему сердцу и в каждой есть нечто оригинальное.
– Ты обладаешь редким умением преображаться в автора песен, которые представляешь публике. Например, когда поешь Цоя – немного похож на Цоя, когда исполняешь Никольского – напоминаешь его. Это само собой получается или как-то осознанно добиваешься такого эффекта? А может, перед нами следствие многолетней работы в театре, когда примеряешь на себя личины различных персонажей?
– Как ни странно, началось это раньше театра. Наверное, еще в школьные годы. Мне ужасно хотелось делиться с окружающими красотой тех песен, которые слушал. И когда пел для кого-то под гитару, максимально старался передать и донести то, что слышал сам. Видимо, оттуда и пошло преображение. Другое дело, что после многолетней работы в театре я смог лучше изучить природу этого явления и кое-где подчинять творческой задаче. Поэтому некоторые неожиданные краски я даю осознанно. Для примера: когда мы с «Баттерфляем» делали программу песен Цоя, я включил туда композицию «Дети минут», которую до окончательного результата, известного многим, довел Вячеслав Бутусов. Так вот, специально последний припев я исполняю в цоевской манере, и получается своеобразный привет от автора.
Бывают и забавные случаи. Однажды я весьма шокировал молодых ребят в Смоленске, подсев к ним на улице и один в один исполнив песни того же Цоя. А на концерте в Великом Устюге, после того как спел «Один взгляд назад», одна женщина подошла и спросила: «А помните, у вас когда-то давно была песня «Повесил свой сюртук на спинку стула музыкант» – можете ее спеть?» Женщину не смутило, что я для такого возраста весьма неплохо сохранился.
Цой – первый, «Ария» – третья
– Когда играешь на Почтовой, наверняка какие-то песни люди просят исполнять особенно часто. Каков хит-парад у рязанцев, отдыхающих на главной пешеходной улице города?
– Прежде чем говорить о хит-параде, напомню, что «Баттерфляй» – ансамбль весьма своеобразный, упор в репертуаре сделан в основном на ностальгию, за модными треками мы не гоняемся. Публика, которая ходит на наши концерты, привыкла к этому, и заказы, как правило, соответствующие. Когда я попытался прикинуть, кто же из авторов лидирует у нас в списке заказов, вышло так: на первом месте оказался Виктор Цой, третье место с переменным успехом делят «Ария» и «Король и Шут», а второе неожиданно занял Сергей Сарычев. Могут выстрелить песни, казалось, уже прочно забытые. Но стоит их спеть, и потом просят еще и еще. В этом сезоне в подобном хит-параде оказались, например, композиции «Стой, кто идет» группы «Лимонадный Джо», «Surfin Bird» группы Trashmen и «Красота» группы «Круиз».
– Последние годы ты был музыкальным продюсером «Подбелки», но в 2024-м во время фестиваля даже уехал из Рязани. Что случилось? Устал?
– Во-первых, перестало хватать времени на фестиваль. Не могу заниматься большим делом спустя рукава. Усталость тоже накопилась, и, конечно, делать через не могу, лукавить перед собой и участниками мне не хотелось. К тому же, о том, что он состоится, меня оповестили поздно – буквально за три недели. Срок крайне сжатый, учитывая, что фестивалю в принципе жизненно необходима модернизация, исправление каких-то критических ошибок. Взвесив все за и против, я принял решение покинуть проект, возвращаться в него у меня нет желания. И, действительно, в те дни меня не было в Рязани – сначала гастролировали с театром в Туле, а потом уехал в Москву, где предстояла съемка на Первом канале в передаче «Поле чудес».
От кумира до старшего товарища
– Недавно вышла дебютная книжка журналиста Антона Свиркина – про Сергея Селюнина, лидера группы «Выход». Почему именно Селюнин? Что в нем такого, чего нет в других авторах, которые нравятся?
– Книжка получилась сама собой, я даже в предисловии рассказал историю ее появления. Все началось с того, что Умка предложила желающим собрать воспоминания про Силю и издать отдельной книжкой. Я тоже решил принять участие, но когда начал писать, то понял, что много чего осталось в памяти, и из этого может созреть своя книга. Так и вышло, в процессе работы я даже изумлялся, насколько стройно все получается и как события сами собой складываются в единое повествование. Просто наша с ним история в чем-то уникальна: когда-то был поклонником «Выхода», фанатом, потом мы познакомились и стали дружить. И Селюнин из кумира перешел в разряд старшего товарища, без которого долгое время свою жизнь я не мог и представить.
Опять же, с ним связано множество забавных историй, воспоминаний, которые грех было не описать. Если говорить о Сергее как авторе, то здесь главным образом цепляет ирония, порой весьма самоуничижительная, и – что нечасто бывает в русском роке – нарочито лишенная надменной позы и пафоса. Плюс удивительное сочетание в музыке ритмов реггей с народными мотивами – сплав в его творчестве получился уникальный. В музыкальном отношении мне, например, эта группа нравится куда больше, чем появившийся позднее «Комитет охраны тепла» – у «Выхода» есть свой собственный стиль, который сразу легко узнается.
Фирменный метод познания городов
– Я знаю нескольких людей, как и ты, буквально созданных для сцены и тоже отлично поющих чужой репертуар, которые заметно надломились, когда стало очевидно, что собственное творчество не особо востребовано. У тебя с этим как? Не смущает, что авторские песни сильно уступают в известности привычному плей-листу концертов на Почтовой и гораздо менее популярны у публики?
– Не смущает абсолютно, я к этому отношусь спокойно. Во-первых, даже в отношении каверов, как я уже говорил, мы тоже не совсем стандартный коллектив – играем то, что нравится, и кайфуем от этого. Порой я полушутя заявляю, что один из моих любимейших певцов – Элвис Пресли – по большому счету тоже был каверщик, но это не помешало ему стать великим.
С другой стороны, если посмотреть на то, как у меня получается с собственными песнями, какое-то развитие я тоже вижу. Иногда выбираюсь в туры, и предложений выступать со своим материалом куда больше, чем может на первый взгляд показаться. Просто приходится их фильтровать, исходя из плотности графика. Опять же иногда после выступления «Баттерфляя» люди спрашивают: «А есть что-то свое?» И потом они же приходят на концерты уже с моими песнями.
Бывают интересные реакции. К примеру, я выложил в интернет новую песню «Скорый поезд бежит под Ла-Маншем», и через несколько дней одна русскоязычная девушка меня благодарила, что ей очень своевременно попалась эта песня. А недавно дома услышал, как маленькая дочка напевает «Санта-Клаус возвращается в город» – значит, тоже цепляет и запоминается. Ну, здесь «нам не дано предугадать, как слово наше отзовется».
– Как раз с собственными песнями ты регулярно выступаешь в Москве и других городах. Концерты проходят по одному и тому же сценарию? Территориальные различия не накладывают свой отпечаток?
– Если получается тур, то программу я выстраиваю примерно одинаково, исключительно чтобы самому не запутаться. Ну, а когда основное сыграно, уже наступают моменты для вольной импровизации. И здесь по-разному может происходить. Вдруг на ум придет песня, которую давно не исполнял. Или просят спеть из театрального репертуара – в этом случае я обычно играю песенку инженера Щукина из нашего спектакля «12 стульев». Где-то предлагают почитать стихи, где-то хотят услышать каверы. Различия бывают небольшие, но любопытные. Например, в Ростове-на-Дону или Новочеркасске стараюсь исполнять свою песню «Падают звезды» именно потому, что я ее написал, пока ехал на автобусе через Ростовскую область. А в Великом Устюге у меня часто просят спеть песни Дмитрия Лорина – там они пользуются у публики особой любовью. Я с радостью это делаю – приятно, когда и песни моих друзей пользуются спросом.
– Бывали города, запомнившиеся особой непохожестью на Рязань?
– Все города так или иначе различаются – какие-то в лучшую сторону, какие-то в худшую. Если говорить о частностях, любимейшим городом у меня был и остается Минск – возможно, в силу моего белорусского происхождения. С большим удивлением я обнаруживал в Санкт-Петербурге некоторые районы, один в один похожие на Рязань. Очень понравился центр Смоленска, весь сделанный под пешеходную зону. Недавно были в Новоуральске, и меня немного озадачила там схема общественного транспорта – я до конца не смог в ней разобраться и понять логику, хотя поездить удалось. И, конечно, горы в черте города там восхитительные. Краснодар зимой неприятно удивил ужасной уборкой улиц после снегопада, из-за чего я опоздал на поезд. А единственным городом, в котором я умудряюсь время от времени заплутать, была и остается Москва. Хотя последнее время с этим проще – спасибо Яндекс-картам.
Вообще я стараюсь максимально познакомиться с каждым населенным пунктом, где бываю – ищу интересные достопримечательности, если есть возможность, хожу в музеи. Окончательно познанным городом для меня считается тот, где самостоятельно удается поездить на общественном транспорте. Но это уже моя личная заморочка, которую, возможно, и не стоит принимать всерьез.
Китеж, Ла-Манш, инженер Щукин…
– Какие из своих песен считаешь творческой удачей? Мне, например, нравится твоя пародия на Окуджаву.
– Творческой удачей можно считать песню, которая удивляет тебя самого, и ты понимаешь, что написалось что-то неожиданное. В этом смысле и новое свое произведение «Скорый поезд бежит под Ла-Маншем» я несомненно отношу к таким. Когда-то и ранние песни, которые толкали меня к новому этапу, я считал несомненной удачей – это и «Молитва звезд», и «Китеж-град».
Однозначной творческой удачей можно считать песню, которую хочется регулярно исполнять на протяжении многих лет – например, «До встречи», или ту, что регулярно просят зрители – «Как падает снег». Из недавнего таковой является «Санта-Клаус возвращается в город» – это мой своеобразной реверанс Элвису Пресли с его «Santa Claus is back in town». Причем мне показалась тема настолько очевидной, что я поразился, почему никто из отечественных авторов такого до сих пор не написал. В итоге я даже не поверил себе и начал показывать эту песню своим знакомым, осторожно расспрашивая – не слышали ли они нечто подобное. Но нет, оказалось, что пальму первенства можно смело застолбить за собой.
– Творческий вечер – это отлично, но жизнь продолжается и помимо бенефисов. Когда ближайшие концерт и спектакль?
– Из ближайших спектаклей сразу выделю «Бременских музыкантов», который сейчас репетируем и будем показывать все новогодние праздники. Я там играю роль Короля. Ну, а песни всем хорошо знакомы по мультфильму, здесь будет интересно и взрослым, и детям. До этого в ноябре мы покажем «12 стульев», а в начале декабря «Проделки Ханумы», и в каждом из этих спектаклей мне отведены весьма интересные роли.
Ведем переговоры о ближайшем концерте группы «Складень» – пока ищем подходящую дату, но я обещаю, что выступление непременно состоится. А что там будет еще дальше – посмотрим...
– Если бы встретил себя начинающего – вдвое моложе, чем сейчас – было бы, что сказать и от чего предостеречь?
– Ну, пожалуй, разве что не бояться быть самим собой, несмотря ни на что – в будущем это очень может пригодиться. Ну, и на прощание заметить, что не стоит слушать непрошенных советов случайно встреченных незнакомцев.
Беседовал Анатолий ОБЫДЁНКИН
Скорый поезд бежит под Ла-Маншем
Скорый поезд бежит под Ла-Маншем,
Прорезая подземную мглу.
Скорый поезд бежит под Ла-Маншем,
Где с пути не свернуть никому.
А над ним мерно плещутся волны,
И плывут по воде корабли,
Наверху облака, ветра шум, крики чаек,
А внизу –
Путевые огни.
Скорый поезд бежит под Ла-Маншем,
Пассажиры не смотрят в окно.
Скорый поезд бежит под Ла-Маншем,
За окном словно ночью темно.
Может быть, тихо дремлет Монмартр
И молчит опустевший Гайд-Парк,
Ночь и день поменялись местами, возможно
На земле
Нынче что-то не так.
То ли едешь вперед,
А в итоге – в начале пути.
То ли хочешь бежать,
А приходится просто идти.
Прорубая тоннель в конце света,
Не забудь поискать рядом дверь,
Корабли, выходящие на глубину
Всё ж рискуют нарваться на мель…
Скорый поезд бежит под Ла-Маншем,
Но прибудет ли он точно в срок?
Скорый поезд бежит под Ла-Маншем,
Ученик отвечает урок.
Всё смешалось и спуталось в мире,
Лондон, Дели, Брюссель и Париж,
Чехарда вавилонского столпотворения,
А ты спишь…
А ты в поезде спишь…
Под Ла-Маншем…
Ты спишь…
