Доброго здравия, господа-товарищи!
Наверное, даже пятиклассники знают, что Джордано Бруно был великим ученым, но его употребили не по назначению, обратив в барбекю.
Действительно, Джордано Бруно был еретиком всех времен и народов, и в любом рейтинге является одним из главных претендентов на сие громкое звание.
Важно отметить, что еретиком может быть только христианин, осмелившийся поставить под сомнение догматы церкви, а разные иноверцы, хотя и записывались в заблуждающиеся, но еретиками не считались.
Однако Джордано был не просто христианин – он был священнослужитель!
- Более того, он был частью ордена доминиканцев. Именно доминиканцы штамповали кадры для инквизиции, и их боялся весь христианский мир, ибо это были наиболее мотивированные и аскетичные люди.
Прибытие доминиканцев в тот или иной город воспринималось как предвестие грядущих чисток.
Даже название ордена, произошедшее от имени святого Доминика, тогдашними «задорновцами/чудиновцами» расшифровывалось от слов «домини» («господни») и «канис» («собаки», «псы»). Так и называли доминиканцев за глаза – Псы Господни, что только льстило оным, ибо они более других стояли на страже католического мира.
Время ведьм
Вот только эпоха Возрождения, на которую пришлась жизнь Джордано, религиозной ортодоксии не способствовала. Повсюду веял ветер перемен, и одним из таких ветров был активный интерес к магии, помноженный на появление печатного станка.
К тому времени в Европу проникло огромное количество колдовской и магической литературы, которая была унаследована от эллинистического мира арабами и дополнена ими.
Долгое время церковь смотрела на колдовство сквозь пальцы. Терпимости, конечно, не было, но до тех пор, пока разного рода маги не вступали в конфликт с интересами церкви, до них обычно не было и дела.
Более того, часть магических трактатов не осуждалась, считаясь естественнонаучными и не противоречащими учению церкви. В этих дисциплинах порой подвизались и сами священнослужители, причем особо не таясь.
Но в эпоху Возрождения голову поднял и древний, еще дохристианский герметизм и во многом связанный с ним гностицизм!
В отличие от разного рода демонологии, где маги заклинали разных духов и демонов именем Отца, Сына и так далее, в герметизме/гностицизме все шло несколько иначе.
Фактически это была совсем другая религия – религия магов, опровергающая сами основы христианского учения. И у этой религии нашлись свои последователи.
Однако теперь стоит перейти к самому Джордано.
Психологический портрет еретика
Этот дядя еще юношей осознал, что быть с кем-то заодно ему не по силам.
Уже в доминиканском монастыре его заподозрили в чтении запрещенной литературы и сомнениях в истинности учения.
Тогда Джордано дал тягу в Женеву, где правили бал кальвинисты, с которыми он ненадолго сошелся.
Вскоре обнаружил, что протестанты-кальвинисты к сомневающимся относились не лучше доминиканцев.
И это если говорить мягко, ибо везде, где протестанты раннего образца получали власть, они проявляли куда большую свирепость, нежели католики.
Пришлось уехать.
Во Франции можно было жить припеваючи, но и там Джордано разругался с профессорами Сорбонны, подвергнув сомнению учение весьма уважаемого в христианском мире Аристотеля.
Пришлось уехать.
В Англии он сцепился уже с профессорами из Оксфорда.
Пришлось уехать.
И даже в Германии, где этот католик-доминиканец восхвалял отца протестантизма Мартина Лютера (!), он, в конечном счете, перессорился со всеми так, что был вынужден убираться восвояси.
И так было везде, где появлялся беспокойный и самоуверенный монах.
Удача is dead
В конечном счете он попал Венецию, по приглашению местного аристократа, желавшего приобщиться к действительно высокой образованности ученого.
Видимо и в гостях не удержался, и начал излагать свои взгляды в характерной для него манере.
Аристократ накатал донос в инквизицию, содержание которого более чем серьезно. Но, важно то, что в доносе нет ни слова о научных пристрастиях Бруно.
Между тем многие искренне считают, что Джордано был сожжен за то, что считал землю круглой (вообще-то это знали еще за 1,5 тысячи лет до того). И не за коперниковскую систему его сожгли (она на фоне других его воззрений вообще считалась детской шалостью).
Если перечислить вкратце, то священник Бруно:
- считал все религии ложными;
- не верил в церковные чудеса;
- считал Христа магом, который не желал своей казни и препятствовал ей как мог;
- считал апостолов тоже колдунами и учениками колдуна;
- что сам он круче, чем апостолы;
- что нет никакого наказания за грехи;
- что души творит Природа;
- что Природа и есть бог;
- что есть перерождение душ;
- что нет никаких доказательств, что церковь хоть как-то отличилась перед богом;
- что монахи – дуpaки и позор мира сего;
- что Дева Мария была бесплодна;
- что Святой Дух – это Душа Вселенной;
- что миры вообще множественны;
- ну и что сам он создаст новое учение.
Сим учением, очевидно, был несколько переработанный герметизм.
Важный штрих
Подобные идеи в духе неогерметизма и неоплатонизма высказывались и ранее, но людьми более осторожными и не столь конфликтными и склонными к демонстративным выходкам.
К примеру, родившийся за сто лет до Бруно Марсилио Фичино тоже был священником и оказал колоссальное влияние на оккультизм и магию. Он даже перевел весь Герметический корпус (куча книг приписываемых Гермесу Трисмегисту, являющихсмя чем-то вроде Библии оккультизма).
Тем не менее лап инквизиции избежал, остался уважаемым членом церкви, ни на какие костры не попадал и лучше всего это объясняет то, что он сумел собрать группу единомышленников, с которой нисколечки не скандалил.
Его работы оказали влияние и на взгляды самого Джордано, но исключительно на взгляды, но не на характер.
Аз есмь д’Артаньян, а вы все...
Идеи Коперника были восприняты буйным монахом-антихристианином тоже не столько в естественнонаучном, сколько философско-герметическом контексте с солидной добавкой собственной желчи.
Самого Коперника Бруно тоже ставил, хотя и высоко, но ниже себя, считая, что польский ученый и сам не понимает величия своего открытия.
Самомнения у Бруно вообще было ничуть не меньше, чем ума, и все данные указывают, что к этим качествам добавлялся еще и фанатизм и манию величия.
Себя же он считал:
- другом бога (не рабом, не слугой, не чадом, а другом);
- любимым и признаваемым всеми истинными мудрецами;
- отвергаемым только невеждами и гордецами;
- профессором безвредной и чистейшей мудрости;
- доктором самой глубокой теологии.
Одним словом, церковные обвинения в гордыне были не до конца безосновательны.
Кошмар для инквизитора
Поняв, какой подарочек им подвалил, и сколько инфарктов они рискуют получить, венецианские инквизиторы поспешили сплавить сие сокровище и брата-монаха по совместительству на́ффэх в Рим.
Как говорят в наших деревнях, Бруно с возу - кобылам легче.
Но и в Вечном городе инквизиторы 6 лет пытались склонить еретика к покаянию. Шесть лет!!!
Но тот только отвечал на это новыми премудростями и новыми ересями, ничуть их не скрывая.
По словам инквизиторов, трудно было найти ересь, которую не подержал бы Джордано.
Итог: 52-летний Джордано был лишен сана, отлучен от церкви, и отдан в руки светских властей с просьбой не проливать его мятежной кровушки.
Иными словами церковь попросила сжечь крэйзи-бунтаря, что и было сделано.
Была высокая вероятность, что его сначала задушат, а уж потом сожгут, но уж слишком вызывающе вел себя осуждённый.
Сам Бруно, правда, не особо испугался. Уж трусом Джордано точно не был. Возможно, безумцем, возможно нарциссом, да и ещё много кем, но только не трусом.
Он знал, что его ждет, и перед казнью сказал, что выносящие приговор, делают это с бо́льшим страхом, чем он, выслушивая оный.
Лично я в этом не уверена. Скорее они испытывали искреннее облегчение, что бесконечный процесс наконец закончился. Вероятнее всего, Бруно просто принял типичную для себя позицию "Да просто меня даже палачи боятся! Меня страшится весь мир!"
Далее он сказал, что сжечь – еще не значит опровергнуть и добавил, что умирает мучеником и точно знает, что попадет в рай.
Добавлю: последнее смахивает на легенду, ибо несколько противоречит тезису самого Джордано, что наказания за грехи нет, что обычно связывается и с идеей отсутствтия награды. Да и ряду других идей противоречит.
Сочинения Джордано были запрещены церковью до середины прошлого века, а возможность его реабилитации была отклонена Ватиканом и в более поздние времена.
Папа Иоанн Павел II отметил, что действия церкви были оправданы и верны.
Между тем, на том месте, где был сожжен мятежный доминиканец, уже 130 лет стоит памятник Джордано Бруно, как символ непоколебимого свободомыслия, но отнюдь не дурного характера.
До встречи!