Найти в Дзене
НЕ ВСЕ РАВНО 2023

«Хотите подарить людям свободу? А что они с ней будут делать»: пьесу «Дракон» прячут от молодежи

Пьесу Шварца «Дракон» прячут от молодежи в России: закатывают в целлофан и ставят возрастной ценз «18+». Хотя секса там и нет, а что есть? Современная РФ концентрировано и карикатурно вмещает в себя сразу все антиутопии мира, идеологии государств иногда кардинально противоположных друг другу: как Российская империя и СССР. Как все это влезает в одни и те же головы, уму непостижимо. Оксюморон какой-то. Наверное, когда-нибудь этим займутся психиатры, ну а пока живем как живем. Запрещаем «Дракона», чтобы не научить детей чему-то плохому, например, думать. Даже Сталин не запрещал «Дракона», обосновали это тем, что речь идет о фашистской Германии и, значит, с нашего дракона взятки гладки. А здесь это просто чистосердечное признание: да, мы такие, мы построили Драконье царство, которое не сокрушит ни один Ланселот. Поэтому подрастающему поколению о свободе и правах человека читать нельзя. Лучше зубрите «Историю» от Мединского, в которой от самой истории только название. Ибо все сейчас

Пьесу Шварца «Дракон» прячут от молодежи в России: закатывают в целлофан и ставят возрастной ценз «18+». Хотя секса там и нет, а что есть?

Современная РФ концентрировано и карикатурно вмещает в себя сразу все антиутопии мира, идеологии государств иногда кардинально противоположных друг другу: как Российская империя и СССР. Как все это влезает в одни и те же головы, уму непостижимо. Оксюморон какой-то. Наверное, когда-нибудь этим займутся психиатры, ну а пока живем как живем. Запрещаем «Дракона», чтобы не научить детей чему-то плохому, например, думать.

Даже Сталин не запрещал «Дракона», обосновали это тем, что речь идет о фашистской Германии и, значит, с нашего дракона взятки гладки.

А здесь это просто чистосердечное признание: да, мы такие, мы построили Драконье царство, которое не сокрушит ни один Ланселот. Поэтому подрастающему поколению о свободе и правах человека читать нельзя. Лучше зубрите «Историю» от Мединского, в которой от самой истории только название.

Ибо все сейчас за Дракона и все его неотьемлимые части одного неделимого целого.

Дракон не мифическое существо и не реальный диктатор, он — пазл.

И в каждой его части, как и в каждом человеке отражаются все три головы. Или сколько их там у этой гидры.

А в самой пьесе больше всего мне нравится финал. Он не такой как в фильме, когда победивший Абдулов и побеждённый Янковский вместе пускают с детьми, не знавшими власти Дракона, бумажного змея, а потом уходят за горизонт.

Они даруют им свободу и право выбора.

-2

А взрослые остаются в Городе в ожидании нового Дракона.

В пьесе все более жестко. Никакой свободы, пока не научитесь ее ценить.

Так, собственно, в свое время поступили с нацистской Германией, когда в 1945 их не стали предоставлять самим себе, а методично перевоспитывали, заставляя вычищать мусор на останках Бухенвальда и Освенцима. Ведь многие же добрые немецкие люди до последнего не верили, что способны на такое. Дракон же вещал совсем о другом.

Итак, концовка пьесы…

Ланцелот . Нам нельзя будет уйти… Эльза . Ничего. Ведь и дома бывает очень весело.

Ланцелот . Работа предстоит мелкая. Хуже вышивания. В каждом из них придется убить дракона.

Мальчик . А нам будет больно?

Ланцелот . Тебе нет.

1-й горожанин . А нам?

Ланцелот . С вами придется повозиться. Садовник . Но будьте терпеливы, господин Ланцелот. Умоляю вас – будьте терпеливы. Прививайте. Разводите костры – тепло помогает росту. Сорную траву удаляйте осторожно, чтобы не повредить здоровые корни. Ведь если вдуматься, то люди, в сущности, тоже, может быть, пожалуй, со всеми оговорками, заслуживают тщательного ухода...

-3

Кто был прав, по-вашему, Шварц в своем произведении или Захаров в фильме?

Нужно ли дорасти до того, чтобы быть свободными после векового рабства, стоит ли оставлять право людям быть самими собой, каждый раз наступая на одни и те же грабли и поклоняясь очередному любимому диктатору?

Если что, то это, конечно же, про фашистскую Германию.

Упссссс. Оказывается, в Советском Союзе пьеса тоже была запрещена и не ставилась до 1962-го года.