По мотивам видео «Безнадежные» протоиерея Павла Балина. Статья из цикла «Рассказы сельского батюшки».
Есть у меня два брата, я старший. Как говорится, первый сын - Богу, второй - царю, третий - себе на пропитание. Мама родила третьего, как-то не очень хотела его, так с ним сейчас и живут, выпивает он маленько.
У моего младшего брата один сын, старший, Максим, и четверо девчонок. Я подхожу как-то к нему и так в шутку:
— Леш, а что у тебя один сын? Ты что, сына-то больше не мог родить?
Он мне по-серьезному отвечает:
— Знаешь, батюшка, я первый раз сходил в церковь, помолился, попросил: «Господи, дай мне сына». И больше я не ходил.
Он так задумался и ушел. Через 9–10 месяцев у Алексея родился Ваня, а потом еще и Тимофей.
А средний брат, он у меня не очень духовный, он такой практичный, земнородный, как я говорю. Как-то с ним тоже случай такой получился. Я уже заканчивал семинарию, и ехали мы с батюшками в Екатеринбургскую духовную семинарию, и по дороге заехали к маме, мама там по пути живет в деревне.
Заезжаем, а там братец мой, Вадим, сидит с другом, выпивший маленечко. В огороде у нас там столик, мы сели тоже за стол. Мы к маме заехали хоть чай попить.
И что-то он начал водить меня.
— Вот у меня друг. Вот этот друг, он такой хороший доктор, он людей лечит, он людей спасает, не то, что вы, попы. Что от вас толку? Никакого от вас толку нету, а вот он людей спасает каждый день. Он вчера девочку спас. Доктор, ты скажи, скажи, ты же мне рассказывал.
Доктор смущается:
— Да ладно, Вадим, что ты? Ну да, ну было, да, спас девочку. Машина сбила ее, и у нее печень разорвалась, я зашил, спас девочке жизнь.
— Во, во, видали, какой у меня друг доктор, не то, что вы, попы. Вот у меня настоящий спасатель.
А я что-то сижу, надоело мне слушать его, я возьми да ляпни:
— Только руки у него по локоть в крови.
Я же сам испугался. Как-то я грубовато сказал. И все в шоке были. Я так не говорю. Вадим:
— Ты че, братан?
А я как-то растерялся немножко.
— Ну а что, у каждого доктора есть свое кладбище.
Вадим поднимается:
— Братан, да ты че, да я тебя вообще сейчас поколочу за этого моего друга.
Доктор так напрягся, говорит ему:
— Вадик, сядь.
И доктор начал свой рассказ.
— Да, было. Я убивал людей. Я не людей убивал, я просто добивал раненых солдат. Не просто раненых, а которые без рук, без ног, которые без сознания будут лежать всю жизнь. Я отключал аппарат или ставил укол, или еще что-то делал такое. Я же доброе дело делал-то.
Они без рук, без ног, как они будут жить? Уже убитый, но еще не умер. И вот что, матери мучиться с таким инвалидом всю жизнь, горшки из-под него выносить?
Лучше один раз перемучиться, лучше один раз поплакать, пережить это горе, потом спокойно жить дальше. Нет, я был прав. Я все равно был прав. Я все правильно делал.
Соскочил этот доктор и побежал. Вадим тоже за ним побежал.
Я сижу, и как-то не по себе мне стало после рассказа доктора. Он служил в Чечне, и во время войны, видимо, таким делом занимался: лишал жизни безнадежных. Но это не его, не человеческое дело, это Бог должен решать, кому жить, кому умирать.
У меня случай был в Илизаровской больнице. Греки приехали из Греции, и через переводчика мы разговаривали. Состоятельные люди родили девочку, а у девочки пальчики на правой руке неразвитые, их можно сказать почти нет, 2–3 сантиметра, и они не растут. Пригласили священника, я пришел, и через переводчика беседуем.
— У нас есть все. Мы люди состоятельные, мы люди богатые, мы всем обеспечены. Но вот такое горе на нас свалилось. У дочки нет пальчиков. Она всех нас заставила молиться. Мы все молимся о ее здравии. Если бы не это, мы вообще были бы счастливы. А так мы все вопрошаем: «Господи, за что?»
Как им объяснить, что не за что, для чего? Когда люди живут в радости, они забывают Бога. Часто такое бывает. А тут небольшая беда. Она нормальная девочка, она не чувствует себя инвалидом, она бегает шустро, но она своей болячкой всю родню заставила молиться. А как еще заставить?
Эти раненые солдаты и не только мамы, но, наверное, и другие родственники, они бы все молились за своих детей. А дети-то всегда нужны, хоть какие они: хоть без рук, без ног, лишь бы они были. Доктор перегнул немножко, перестарался. Больше я его не видел, и слава Богу.
Пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Чтобы гремело поменьше, надо, наверное, самим креститься почаще.
Понравился рассказ? Читайте другие 👉истории сельского батюшки👈