Когда Марта Грэм впервые вышла на сцену в своей необычной постановке, зрители замерли – вместо привычной воздушной грации они увидели танец, пропитанный силой земного притяжения. В этот вечер рождался новый язык движения. Сегодня её техника преподается в ведущих танцевальных школах мира, а её имя стало синонимом смелости в искусстве.
Ранние годы и путь в танец
О танце Марта Грэм даже не мечтала до 22 лет. В начале XX века это казалось немыслимым – все профессиональные танцовщицы начинали обучение с пеленок. Дочь питтсбургского доктора, она вела обычную жизнь, пока случайно не попала на выступление экзотической танцовщицы Рут Сен-Дени. Этот вечер изменил всё.
В престижную школу "Денишоун" её приняли с сомнением. "Слишком взрослая", – качал головой Тед Шоун. Но страсть к танцу оказалась сильнее предубеждений. После занятий она оставалась в зале допоздна, оттачивая каждое па. Пока другие студентки перешептывались о её "неидеальной фигуре", Марта открывала в себе новые возможности.
Восемь лет в "Денишоун" превратили поздно пришедшую ученицу в приму. Однако внутри зрело понимание: традиционная хореография – это прекрасная клетка, а ей нужна свобода. Настоящий танец, считала она, должен говорить о жизни без прикрас.
Революция в современном танце
В 1923 году Марта ушла из "Денишоун", оставив позади уютный мир традиционного танца. Ей нужна была свобода для экспериментов. "Тело никогда не лжет", – это убеждение легло в основу её техники. Она отказалась от воздушных прыжков и грациозных пируэтов в пользу движений, идущих из самых глубин человеческого естества.
Её танцоры падали на пол и поднимались, их тела сжимались в тугую пружину и резко распрямлялись. Главным стало "сжатие и высвобождение" – contraction and release. Этот принцип Грэм подсмотрела в самой природе: так дышит человек, так бьется сердце, так накатывают и отступают волны.
Критики были в замешательстве. Публика разделилась на два лагеря: одни называли её танец безобразным, другие видели в нем прорыв к новой искренности в искусстве. А Марта продолжала исследовать возможности тела. Она заставляла своих танцовщиков работать босиком, чтобы лучше чувствовать землю. В её постановках появились угловатые позы, резкие жесты, напряженные мышцы живота – всё то, что классический балет старательно прятал.
Творческое наследие
"Танец должен быть как удар молнии – он должен потрясать и пробуждать", – говорила Марта Грэм. И она создавала именно такие спектакли. За шестьдесят лет на сцене из-под её рук вышло 181 произведение, и каждое било точно в цель – в человеческое сердце.
Возьмем "Весну в Аппалачах". 1944 год, разгар войны, и вдруг – история о простой девушке из американской глубинки, готовящейся к свадьбе. Казалось бы, причем тут война? Но зрители плакали. В этой постановке Грэм сумела передать то, что чувствовала вся страна – жажду мира, надежду на счастье, веру в будущее. Когда она танцевала главную партию, в её движениях была такая сила, что казалось – горы Аппалачей сами встали и пустились в пляс.
А её "Лабиринт"! Кто бы мог подумать, что древний миф о Минотавре можно рассказать глазами женщины? Грэм это сделала. Её Ариадна металась по сцене среди причудливых конструкций Исаму Ногучи, и в каждом её движении читался извечный вопрос: что делать, если любовь и долг тянут в разные стороны?
Но самой личной работой стало "Письмо миру" – спектакль о поэтессе Эмили Дикинсон. Марта словно заглянула в душу затворницы из Амхерста и станцевала её стихи. Это был разговор двух одиноких художниц через время – той, что заперла себя в четырех стенах, и той, что вышла на сцену, чтобы перевернуть представление о танце.
Школа и компания Марты Грэм
В 1926 году Марта открыла свою студию. Первые ученики занимались в крошечном помещении, где даже зеркал не было. Но их это не смущало – они пришли не за комфортом, а за новым взглядом на танец.
Быть учеником Грэм означало полное погружение в работу. "Великим танцором становишься не благодаря чему-то, а вопреки всему", – часто повторяла она. На занятиях Марта могла часами добиваться от танцора правильного ощущения в одном-единственном движении. При этом сама демонстрировала каждый элемент, не жалея себя.
В её труппу попадали только самые стойкие. Среди них оказалась совсем юная Бетти Блум, которая потом стала известна миру как Бетти Форд – да-да, та самая первая леди США! А Мерс Каннингем, впоследствии создавший собственное направление в современном танце, семь лет был солистом в труппе Грэм.
Сегодня школа Марты Грэм – это целый центр современного танца в Нью-Йорке, где её техника преподается в первозданном виде. Но главное – здесь по-прежнему учат не просто движениям, а честности в искусстве.
Личность и философия
В свои 76 лет Марта Грэм всё ещё выходила на сцену. На вопрос: почему она не уходит на покой, она отвечала: "А вы бы спросили у Пикассо, почему он не бросает рисовать?"
Её характер был под стать её танцу – такой же неукротимый и бескомпромиссный. Репетиции могли длиться часами. "Устала? Все устали. А теперь повторим ещё раз", – говорила она своим танцовщикам. И они повторяли, потому что видели – она требует от них не больше, чем от себя самой.
Марта верила, что танец – это больше, чем красивые движения. Для неё это был способ говорить о том, что словами не выразить. Она часто повторяла: "Движение никогда не лжёт. Это барометр, показывающий состояние души".
В частной жизни она была сложным человеком. Могла быть резкой, требовательной, порой невыносимой. Но когда речь заходила о танце, все личные противоречия отступали. В такие моменты она становилась просто проводником великих идей.
Влияние на современный танец
"Я хочу остаться в истории как нарушительница правил", – усмехнулась однажды Марта в ответ на вопрос журналиста. И ведь правда – она открыла дверь, в которую потом вошли все, кто мечтал танцевать по-новому.
Забавно, но её "контракшн" сегодня используют даже фигуристы. А те самые "некрасивые" движения, за которые её критиковали, помогают атлетам лучше чувствовать своё тело. Даже в восточных единоборствах можно заметить что-то от техники Грэм – тот же принцип работы с центром тяжести, те же спирали.
"Танцуйте правду", – говорила она. И в нашем мире идеальных инстаграм-картинок этот призыв звучит как глоток свежего воздуха.
Заключение
В последний раз Марта Грэм вышла на сцену в 76 лет. Её тело уже не слушалось так, как прежде, но глаза горели всё тем же огнем. Она оставила миру не просто технику танца – она показала путь к свободе самовыражения. "Танец – это скрытый язык души", – говорила она. И этот язык теперь понятен во всем мире.