Слова Лао-Цзы определили весь дальнейший ход китайской – да и не только китайской – мысли.
Сначала появилась книга. Потом те, кому она пришлась по сердцу, начали писать на нее комментарии. Канон разрастался – а вместе с ним росли и ширились ряды последователей Лао-Цзы. Даосизм начал становиться популярным.
Постепенно в него влилась народная религия поклонения духам со своими практиками и ритуалами. При династии Тан (VII–XI вв.) даосизм получил официальное признание. Императоры этой династии повелели считать Лао-Цзы своим божественным предком.
Но как пишет Драгоценный Господин Ма: «Даосизм – поразительная школа, которая не имеет постоянной формы, четко структурированного учения или жестких форм поклонения и практики. Само понятие «даодзя» (Учение о Дао) наполняется новым содержанием в зависимости от эпохи, школы или даже
местности. Все попытки государства привести его к общему знаменателю, создать иерархию даосских наставников, получающих некие лицензии от государства, потерпели провал. Тот причудливый конгломерат мыслей, идей и форм поклонения, который называется «даосизм» просто не приемлет структуры как таковой».
Поэтому даосизм не стал общепринятой государственной религией. И действительно – хороша была бы общегосударственная религия, не ставящая ни в грош общественные отношения и делающая упор на естественность поведения, а оптимальным поведением считающая из этого самого общества удалиться.
Зато большинство поэтов и деятелей культуры уже более двух тысяч лет находят в даосизме источник вдохновения и модель правильного поведения.
Зато большинство поэтов и деятелей культуры уже более двух тысяч лет находят в даосизме источник вдохновения и модель правильного поведения.
Во время династии Цинь даосы и вовсе вышли из фавора; книги по даосизму даже были изъяты из императорской библиотеки. И его место окончательно заняло лишенное всякой мистики конфуцианство.