В Золотой век пиратства тысячи морских разбойников стремились к славе и богатству. Но на самом деле жизнь пирата была далека от той привлекательности, которую изображают в фильмах и телешоу.
Триста лет назад в Восточном Лондоне разразилась культурная революция. Узкая улица Патерностер-Роу, вдоль которой сегодня расположены модные кафе и суши-бары, кажется неподходящим местом для возникновения пиратов Карибского моря. Однако когда-то это было сердце издательской индустрии английской столицы и место, где вершили правосудие над самыми опасными разбойниками.
Патерностер-Роу находится в нескольких кварталах от судов Олд-Бейли и тюрьмы Ньюгейт, куда многих морских разбойников приводили закованными в цепи, судили и приговаривали к смертной казни. Поэтому неудивительно, что «Всеобщая история пиратов» — всеобъемлющая биография, сформировавшая представление о пиратах как тогда, так и сейчас, была впервые продана здесь в мае 1724 года.
Автор книги, некий капитан Чарльз Джонсон, стал автором бестселлера. В том же году вышла расширенная версия, за которой в 1725 году последовало третье издание, а в 1726 году — четвёртое. Вслед за ними последовали переводы на голландский, немецкий и французский языки. Три столетия спустя этот бестселлер по-прежнему издаётся. Глава за главой книга знакомит читателей с пиратами, имена которых стали нарицательными, от Генри Эйвери до Черной Бороды и Энн Бонни — фигурами, вдохновившими такие телевизионные хиты, как «Черные паруса» и «One Piece», и обогатившими франшизу «Пираты Карибского моря» стоимостью 4,5 миллиарда долларов.
Однако многое из того, что мы думаем о золотом веке пиратства, на самом деле является мифом. Джонсона не существовало (он был псевдонимом автора, которого также называли Даниэлем Дефо или Натаниэлем Мистом), и большинство клише той эпохи — хождение по доске, зарытые сокровища и пьяные пираты в образе обаятельного негодяя капитана Джека Воробья — выдумка, созданная Робертом Льюисом Стивенсоном для его романа «Остров сокровищ» 1883 года.
«Первый настоящий роман о пиратах», — говорит Ребекка Саймон, автор книги «Пиратский кодекс: законы и жизнь на борту корабля». «Практически всё, что мы знаем о пиратах в массовой культуре, взято из «Острова сокровищ».
Итак, какими же были настоящие пираты Карибского моря? Были ли они революционерами, основавшими пиратские республики, где все были свободны и равны? Или они были террористами и насильниками, врагами всего человечества, набивавшими свои карманы, будь проклят этот мир?
Под черным флагом
В целом, около 4000 морских разбойников терроризировали морские пути в золотой век пиратства. В 1690-х годах первые пираты курсировали между западной Индией и побережьями Красного моря в современных Йемене и Саудовской Аравии. Несколько десятилетий спустя, в 1710-х и 1720-х годах, они переключили своё внимание на испанские и европейские торговые пути в Карибском море и работорговцев у берегов Западной Африки.
На пике хаоса, примерно в 1720 году, в Карибском море в любой момент времени действовало до 32 пиратских кораблей с экипажами из 2400 моряков разных национальностей. Возраст пиратов варьировался от 14 до 50 лет, хотя большинству было от 20 до 30 лет. Примерно половина из них были англичанами: четверть этих английских пиратов были родом из портовых городов Бристоль, Ливерпуль и Плимут, а ещё треть — из Большого Лондона. Четверть всех пиратов были американцами из Вест-Индии и Северной Америки. Многие из них выходили в море из Бостона, Род-Айленда, Нью-Йорка и Чарльстона.
«Пираты были морскими разбойниками, а не обиженными аристократами, мстящими за свою утраченную честь, как хотел бы убедить нас Голливуд, — говорит Маркус Редикер, автор книги «Злодеи всех народов: атлантические пираты в Золотой век». — Некоторые из них были порабощёнными портовыми рабочими, рыбаками и каперами. Подавляющее большинство были моряками Королевского военно-морского флота и особенно торгового флота, где они подвергались смертельному риску, питались скудной пищей (сухари были настолько кишащими паразитами, что, по их словам, могли передвигаться сами по себе) и страдали от «девятихвостки» капитана.
Как выразился английский писатель Сэмюэл Джонсон, «никто не станет моряком, если у него не хватит хитрости, чтобы попасть в тюрьму, потому что быть на корабле — значит быть в тюрьме, где есть шанс утонуть».
Каждый пятый пират начинал свою карьеру после морского мятежа, но большинство из них добровольно вступали в ряды пиратов после того, как те захватывали их торговые суда. Высококвалифицированных плотников и врачей могли завербовать насильно, но большинство капитанов, таких как Сэмюэл «Чёрный Сэм» Беллами, «никого не заставляли идти с ними и говорили, что никого не возьмут против их воли», как позже свидетельствовал один моряк.
Пиратские команды состояли из людей из всех слоёв общества. Уолтер Кеннеди, уроженец лондонского района Уоппинг, был бедным карманником, в то время как Стид Боннет был «владельцем огромного состояния», накопленного на плантации сахарного тростника на Барбадосе, согласно «Всеобщей истории». Валлиец Бартоломью Робертс бросил вызов суровой репутации хмурого пирата, надев алые бриджи и воткнув в шляпу красное перо; он также пил чай, а не ром.
Что объединяло этих разных пиратов, так это мечта о богатстве. Пираты могли получать в 100–1000 раз больше, чем англо-американский моряк. А несколько отчаянных сорвали куш: например, в июле 1693 года Томас Тью из Род-Айленда разграбил корабль, направлявшийся в Саудовскую Аравию, и забрал с него 100 000 фунтов стерлингов золотом и серебром, драгоценными камнями, жемчугом, слоновьими бивнями, специями, шёлком и порохом.
Затем, в сентябре 1695 года, Эйвери захватил корабль с сокровищами императора Великих Моголов Аурангзеба и присвоил 600 000 фунтов стерлингов золотом, серебром и драгоценностями (около 130 миллионов долларов на сегодняшний день) — это была самая крупная добыча в истории пиратства. Несмотря на то, что сегодня основное внимание уделяется пиратам Карибского моря, самые богатые корабли ходили между портами Красного моря: Джиддой в современной Саудовской Аравии, Моккой в Йемене и Суратом в Индии.
Но пираты не всегда разумно тратили свои доходы. В конце XVII века голландский хирург Александр Эксквемелин писал, что пираты тратили свои деньги «по своему обычаю, за несколько дней спуская их в тавернах… предаваясь всевозможным порокам с блудницами и вином».
Во время войны за испанское наследство, которая длилась с 1701 по 1714 год, каперы, нанятые европейскими правительствами для захвата вражеских кораблей, получали около 80 процентов своей добычи. Как только был подписан мирный договор, этот прибыльный источник дохода исчез. Британский Королевский флот демобилизовал свои военные корабли, сократив численность моряков с 49 860 человек в 1712 году до 13 475 всего два года спустя. Рабочих мест стало меньше, а семьи голодали.
«К тому времени, когда золотой век пиратства подошёл к кровавому концу [в 1720-х годах], после того как королевские губернаторы повесили сотни пиратов, — говорит Редикер, — „джентльмены удачи“ захватили и разграбили более 2400 судов, из них 400 — Робертс и его команда. В период своего расцвета, с 1716 по 1726 год, пираты нанесли британской торговле в Атлантике больший ущерб, чем Франция и Испания во время недавней войны за испанское наследство».
Свобода, равенство, братство
Пиратский корабль был миром, перевернутым с ног на голову. Команды не называли ни одну страну своим домом, а вместо этого приходили «из морей». Пиратские корабли, как плавучие Вавилонские башни, на которых плавали бедняки разных религий и национальностей, принимали в братство всех, кроме женщин, которые считались дурной приметой. (Приключения Бонни и Мэри Рид с Калико Джеком Рэкхемом длились всего два месяца.) На пиратских палубах не было социального расслоения. Все могли голосовать за решения и получать справедливую долю добычи.
Вдали от голливудского образа анархии пиратские команды подписывали статьи о строгом контроле за жизнью на море. Эдвард Лоу, самый подлый пират золотого века, запретил пьянство во время нападения. Робертс запретил зажигать свечи после 20:00. Статьи Джорджа Лоутера включали компенсацию за потерю конечности в результате нападения.
Пиратские лорды, безусловно, могли быть эксцентричными. После смерти жены Лоу запретил женатым мужчинам служить в его флоте, проявив редкую сентиментальность. Боннет искал утешения в море из-за «некоторых неудобств, которые он испытывал в браке», что привело к «расстройству рассудка», как отмечается в «Всеобщей истории».
Боннет, у которого не было опыта плавания под парусом, не просто сбежал от жены. «Есть предположение, что он предпочитал окружать себя другими мужчинами», — говорит историк Кэтрин Хоу, редактор «Книги о пиратах» издательства Penguin и потомок торговца из Массачусетса, которого повесили на вантовом кране корабля пираты, требовавшие отдать им ценности.
Даже власть капитана не была неприкосновенной. Если он проявлял хоть малейший признак слабости или нечестности, его могли высадить на необитаемом острове или просто убить. Власть осуществлялась по принципу большинства, и команда «позволяла ему быть капитаном только при условии, что они могут быть капитанами над ним», согласно «Всеобщей истории».
Черепа и скрещенные кости
Хотя насилие иногда было неизбежным, главной целью пиратов было убедить жертв отдать им груз без боя. «Это был своего рода компромисс, но пираты не были такими кровожадными, как мы думаем, — говорит Саймон. — Если вы собираетесь вступить в масштабное сражение, это означает, что вы потеряете много своих людей, а пираты этого не хотят. Они хотят проникнуть на корабль и уйти как можно быстрее».
Хотя большинство пиратов по возможности избегали насилия, некоторым оно нравилось. Чёрная Борода, предположительно, поджигал фитили в своей бороде, когда приближался к вражеским кораблям, и выглядел как демон, явившийся прямиком из ада. Но ни один морской пёс не мог сравниться в жестокости с Лоу. Когда пират узнал, что капитан захваченного португальского корабля выбросил в море мешок с 11 000 золотыми монетами, вместо того чтобы отдать его, он отрезал мужчине губы, зажарил их и скормил помощнику капитана. Лоу и его команда убили капитана и его команду из 31 человека.
Угроза была распространённой тактикой, позволяющей убедить жертв раскрыть местонахождение спрятанных сокровищ, и часто включала театральные представления. Команды под предводительством Беллами и Полсгрейва Уильямса захватили «Сент-Мари», напав на французский корабль в обнажённом виде. Говорят, что Рид сражалась с обнажённой грудью по той же причине, отвлекая внимание ошеломлённых зрителей, пока её товарищи-пираты вступали в бой.
Главным атрибутом был пиратский флаг, который можно было украсить черепом и костями (как на классическом Весёлом Роджере), окровавленными сердцами, песочными часами, копьями, саблями и скелетами. Чёрный флаг говорил напуганным экипажам, что пираты готовы пощадить их, если они сдадутся. Когда ничего не помогало, кроваво-красный флаг означал, что пощады не будет.
Пиратские набеги были «в меньшей степени связаны с пытками ради пыток, чем с активным убеждением», — говорит Хоу. «Это не значит, что это не было ужасным делом. Это всё равно могло быть очень отвратительным».
Конец пирата – повешение
Легенды, которые дожили до того, чтобы насладиться своими неправедно нажитыми богатствами, составляли ничтожное меньшинство. Эйвери бесследно исчез, прежде чем купить королевское помилование и присоединиться к писателю Дефо в качестве шпиона, чтобы защитить английскую корону от угрозы со стороны католической Франции, как предполагает новая теория. Кристофер Кондент, более известный как Однорукий Билли, добился королевского помилования и удалился в старое пиратское логово Сен-Мало на севере Франции.
Что касается остальных крупных пиратов, Уильяма Кидда, Чарльза Вейна, Боннета, Рэкхема и Оливье Левассера, то все они были повешены. Тью умер в Красном море в сентябре 1695 года, когда его выпотрошило пушечное ядро. Чёрная Борода был обезглавлен в стычке с Королевским флотом у берегов Северной Каролины в 1718 году. Беллами и все, кроме двоих членов его команды, утонули у мыса Кейп-Код в 1717 году, а Робертс был застрелен на фрегате Королевского флота у берегов Сьерра-Леоне в 1722 году.
Согласно исследованию, проведённому историком Кеннетом Дж. Кинкором, от 25 до 30 процентов пиратских экипажей состояли из чернокожих. Хотя много говорилось о том, что африканские пираты сражались и умирали бок о бок со своими белыми собратьями, судьбы этих людей были совсем другими. Колониальные власти редко предоставляли чернокожим пиратам право на суд. «Многих продавали обратно в рабство», — говорит Саймон. “Это было более равноправно [на пиратских палубах], чем можно было ожидать в тот период времени, но это не так идеально, как нам хотелось бы думать”. Хоу добавляет: “Пиратов интересовали деньги. Их не интересовали люди.”
В конечном счёте пиратство было не образом жизни, а скорее кратким актом неповиновения. Большинство морских разбойников мечтали о крупном куше и о том, чтобы влиться в приличное общество. В реальности всё редко складывалось так хорошо. Почти все пираты терпели неудачу и встречали печальный конец. Так почему же они так прочно засели в народном воображении?
«Пираты остаются популярными благодаря своему «изюминку» — странному магнетизму, который привлекает представителей обоих полов», — пишет Саймон в «Коде пиратов».
Хоу, тем временем, говорит:
«Они любимы за то, что олицетворяют: романтику и гламур, идею свободы, свержения власти. … Моя более циничная сторона также говорит, что это способ для нас романтизировать морскую жизнь в эпоху парусных судов и не думать о рабстве, способ создать гламурную оболочку поверх суровых реалий жизни не только для рабов, но и для рабочих в целом [в то время].»
Когда всё было сказано и сделано, многие пираты оказались преступниками, террористами и насильниками. «В мотивах этих пиратов не было альтруизма, — говорит Саймон. — Они ничего не хотели отдавать взамен. Они действовали против закона, нападали на людей, похищали [их].»
Нельзя отрицать, что пираты Карибского моря жили и умирали по-своему. Они устраивали шумные вечеринки, ругались, поминали Бога и от души веселились. Когда в 1721 году Филип Лайн захватил официальные документы лордов Адмиралтейства, его люди «вытерли ими задницы», заявив, что «теперь они [стали] повелителями морей». Когда экипажи Беллами и Робертса были пойманы или убиты, они были пьяны в стельку или страдали от похмелья.
Большинство людей, плававших под чёрным флагом, делали это всего год или два, прежде чем их настигал закон или ураган. Таким образом, путь пиратов был не столько «мёртвые не рассказывают сказок», сколько «живи быстро, умри молодым». Или, как выразился Робертс, «на честной службе — скудная еда, низкая зарплата и тяжёлый труд. Здесь же изобилие и сытость, удовольствие и лёгкость, свобода и власть. … Нет, моим девизом будет веселая и короткая жизнь».