Как мало людей знают об этом святом и как удивителен его короткий жизненный путь, который продлился 17 лет. Юноша принял смиренно то, что ему было угатовано, а до этого совершал чудеса.
Первая половина ХХ века в России – это эпоха, насыщенная трагическими событиями, жестокими репрессиями и безумным отношении власти к верующим.
Тысячи людей были безжалостно уничтожены, еще больше отправлены в лагеря, а многие просто исчезли в бездне истории.
Среди них – Николай Гусев, судьба которого показывает нам всю абсурдность и безжалостность режима.
Николай Гусев родился 9 декабря 1919 года в Москве. Его отец, Иван Гусев, был кузнецом и погиб в огне Гражданской войны, оставив семью без средств к существованию. С ранних лет Коля сталкивался с трудностями и лишениями, что, возможно, и привело его к жизни на улице.
В 1937 году, в разгар сталинских репрессий, Николай был арестован и приговорен к расстрелу.
Официальной причиной обвинения стало «бродяжничество», что в те времена означало отсутствие документов и постоянное место жительства.
На первый взгляд, такая формулировка обвинения кажется абсурдной. Как можно было вынести смертный приговор человеку, который просто не имел документов и жил в шалаше, построенном собственными руками?
В условиях жестокого режима, когда миллионы людей подвергались репрессиям, жизнь Николая Гусева стала лишь одной из многих трагедий, но его случай выделяется на фоне остальных своей беззащитностью и нелепостью.
Важно отметить, что в 1937 году смертные приговоры несовершеннолетним выносились крайне редко.
Согласно Постановлению СНК СССР и ЦИК СССР от 7 апреля 1935 года, к уголовной ответственности могли привлекаться лишь лица, начиная с 12-летнего возраста, и только за серьезные преступления, такие как кража, насилие или убийство.
Николаю на момент ареста был всего 17 лет и не совершал никаких из перечисленных преступлений. Однако, несмотря на это, он стал жертвой системы, которая не щадила никого, даже самых уязвимых.
Как это возможно? Этот вопрос остается без ответа. Время, в которое жил Николай, было пропитано страхом и недоверием. Люди, попадавшие под подозрение, могли стать жертвами произвола власти. На фоне массовых репрессий и политических чисток, жизнь одного человека перестала иметь значение. Судебные процессы были формальными, а решения принимались заранее, без учета индивидуальных обстоятельств.
Жизнь Николая Гусева – это не только история трагедии, но и напоминание о том, как легко можно потерять человечность в условиях такого режима. Его судьба служит символом тех, кто был безвинно осужден, тех, кто стал жертвой абсурдной системы, не знающей жалости. Важно помнить о таких историях, чтобы не допустить повторения подобного в будущем.
Каждый раз, когда мы вспоминаем о мучениках и жертвах репрессий, мы должны осознавать, что это не просто статистика, а судьбы реальных людей, чьи жизни были разрушены безжалостной рукой власти.
Николай Гусев – один из них, и его история должна жить в нашей памяти, как напоминание о том, что человеческая жизнь имеет ценность, и что мы должны защищать эту ценность от любых проявлений жестокости и несправедливости.
Из жития нам известно, что Коля очень любил Бога и, вероятно, бабушка заложила в Коле основы духовной жизни, но, скорее всего, именно Бог наделил его сердцем, полным любви и веры, которое с каждым днем расцветало под Его заботливым взором. В рассказах о Коле не удержаться от мыслей о святом Иоанне Предтече, который, оставшись сиротой с младенчества, был воспитан в горах ангелами.
Коля был неизменно привязан к церковным традициям, и, несмотря на то, что в его время храмы закрывались один за другим, он всегда находил возможность посещать богослужения. Судя по всему, по воле Божьей Коля нашел для себя идеальное место под Реутовым, неподалеку от села Косино, где находились святые источники. Именно там он вырыл себе землянку и украсил ее скромным навесом, а внутри установил иконы и лампады, которые никогда не гасли.
В начале 20-го века в Косино располагалось три храма. Эти святые места были близки Коле.
Службы в Успенском храме продолжались на протяжении всей жизни Коли. Храм закрыли лишь в 1940 году, после его смерти, что вновь подчеркивает Божий Промысл в жизни этого блаженного мальчика, который всегда мог молиться и принимать Святые Таинства.
Удивительно, как Коля устроил свой быт вдали от человеческих глаз, в лесной чаще. Он зарабатывал себе на пропитание, собирая вторсырье и грибы, а одежду ему предоставляла одна из прихожанок местного храма.
Колю почитали как блаженного, прозорливого и целителя, и вправду, Бог наделил его удивительными дарами.
Неподалёку от его скромного жилища по молитвам Коли чудесным образом появились четыре источника с водой. Собрав воду во флаконы и помолившись, Коля раздавал её нуждающимся, страдающим. И, как свидетельствуют люди, они получали помощь благодаря молитвам этого благословенного юноши.
Обо всех этих событиях мы узнаём ещё и из официальных документов, в частности, из показаний свидетеля по уголовному делу, заведённому против Коли в 1937 году:
«Да, Колю я знаю. Это Николай Иванович Гусев, блаженный Николай. Проживал он в шалаше, километрах в восьми от Косино в Никольском лесу. Занимается он исцелениями обращающихся к нему верующих, считает себя за блаженного и прозорливого. В шалаше он имеет иконы, лампады. Исцеления он проводит путем выдачи пузырьков с водой. Прославившись блаженным и прозорливым, Гусев имеет среди верующих большой авторитет, в силу чего к нему началось большое паломничество верующих с целью получения исцеления. Кроме того, Гусев благоустраивает новые святые источники на святом озере, которых им на сегодняшний день открыто уже четыре. Всем необходимым, питанием и одеждой Гусев снабжался церковницей из села Косино. К Гусеву приезжают на исцеление из разных мест».
Восемь километров от Косино, но Коля не пропускал ни одной церковной службы. Восемь километров туда и столько же обратно, всегда пешком. И он также ходил пешком в Реутов, что подтверждается его показаниями в качестве обвиняемого. Так блаженный Коля неустанно ходил пешком. Для него это было единственной реальностью, в которой он существовал, и он воспринимал это как само собой разумеющееся. Его повседневная жизнь состояла из долгих пешеходных маршей до храма и обратно, проживания в землянке под шалашом в любую погоду, от суровых зим до жарких лет, и скромного питания, поддерживающего лишь физические силы... И, конечно, из неустанной молитвы, где главным украшением его шалаша – это иконы. Коля вёл жизнь подвижника. По всей видимости, благодаря его необычайной мягкости и скромности, юноша был вознагражден Божьими дарами.
Осень 1937 года стала знаковым моментом в истории Советского Союза, когда волна репрессий достигла своего апогея.
В это время, среди лесов Реутова, разыгралась драма, в центре которой оказался блаженный Коля — человек, решивший жить в гармонии с природой, но ставший жертвой жестокой системы.
Коля, не имея паспорта и крыши над головой, построил себе шалаш в лесу. Это было его убежище, где он мог молиться и проводить время в одиночестве, вдали от суеты городской жизни. В шалаше он разместил иконы и зажег пять лампадок, символизируя свою веру и стремление к духовной жизни. Он даже приобретал масло для лампадок в аптеке.
Однако его мирное существование не могло продолжаться долго. В один из дней, возвращаясь из Реутова, Коля встретил женщину, которая поинтересовалась, где он живет. Он, не подозревая о грозящей опасности, показал ей свой шалаш. Этот невинный разговор стал началом его трагической истории.
Вскоре после этого его задержали сотрудники милиции, и он оказался в Бутырской тюрьме.
Допрос Колю провели в тот же день, и, как показывает протокол, следователь не проявлял особого интереса к его жизни или обстоятельствам. Вопросы касались лишь факта его проживания в лесу без документов.
«Шалаш строил я среди лета для жилья», — отвечал он, не подозревая, что его слова будут использованы против него.
В тот момент, когда он не подписал протокол допроса, его судьба была уже предрешена.
В условиях, когда правосудие находилось под контролем НКВД, и безжалостно выносились приговоры, Коля оказался в ловушке системы.
8 октября 1937 года он был приговорен к расстрелу. Обвинение выглядело абсурдным: жить без документов в шалаше — это было преступлением, за которое полагалась смертная казнь.
На следующий день, 9 октября, его расстреляли на полигоне НКВД в Бутово, и тело было сброшено в общую могилу.
Эта история Коли — не просто рассказ о трагедии одного человека, это безжалостность богоборческого режима, который не щадил никого, даже тех, кто искал спокойствия и уединения.
Время, когда он жил, стало временем страха, когда правосудие было искажено, а человеческие жизни не стоили ничего. Его судьба — это напоминание о том, как легко можно стать жертвой произвола и как важно помнить о тех, кто страдал в тени репрессий.
В Бутырской тюрьме, где Колю приговорили, существовала традиция фотографировать тех, кто ожидал своей участи. Эти снимки, запечатлевшие последние мгновения жизни многих людей, стали страшным свидетельством эпохи, когда страх и недоверие стали нормой.
Вспоминая сегодня о блаженном Коле, мы должны помнить о тех, кто страдал, и о тех, кто боролся за право на жизнь, даже в самых тяжелых условиях.
На этой фотографии запечатлен юный Коля, которому не хватило всего двух месяцев до совершеннолетия.
Можем ли мы, открывая этот снимок, разглядеть здесь семнадцатилетнего подростка? Подумает ли кто-то, что перед ним ученик десятого класса, если судить современными мерками
Блаженный Коля предстает перед нами с лицом, несущим не детские черты.
Житие Коли говорит нам, что он был равнодушен к мирским и материальным благам, а одеяния получал в дар от прихожанки храма, которая отдавала то, что уже не носила – ненужное и старое. Коля принимал это с благодарностью и смирением.
Этот снимок был взят из уголовного дела, это действительно 17-летний блаженный Коля, это его единственное фото. Здесь заметно, что многие испытания и тяготы придали его лицу черты взрослости.
Этот снимок – больше, чем просто фотография. Коля был осведомлен о том, для чего и для кого его фотографируют. Такими же смиренными глазами он смотрел на своих казнителей и, возможно, в его сердце звучали слова:
«Отче, отпусти им: не ведят бо что творят» (Лк. 23: 34).
Ясный кроткий Колин взгляд, неземное спокойствие его лица...
Тропарь, глас 2
Христа всем сердцем возлюбив,/ желания плотская отвергл еси/ и, пустыннаго жития взыскуя,/ яко странник в кущи лесной вселился еси./ Егда же призва тя Бог к славе жизни вечныя,/ исповедание доброе пред гонители мужественне принесл еси/ и венец сугуб девства и мученичества от Господа приял еси./ Темже, святый мучениче Николае,/ моли Христа Бога// спастися душам нашим.
Полное житие можно найти: «Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века Московской епархии. Дополнительный том 3». Тверь, 2005 год, стр. 102-104.
Слава Богу за всё!