Тема-то вам, гляжу, понравилась и вызывает живенькое обсуждение. Кому за что и насколько справедливо прилетало в СССР.
Еще один деятель, который у нас ярко провозглашается пострадавшим - это нобелевский лауреат по литературе тов. Бродский. В СССР его за тунеядство почти посадили, а вот в нормальных-то странах аж гением признали. Как говорили в самом смешном переводе:
Нет, не умеем мы еще с людями работать!
Давайте разбираться, что там случилось с Иосифом Санычем.
СССР и тунеядцы
Здесь надо вкатиться в самое начало - в Октябрьскую революцию и первую конституцию России. Ага, сегодня мало кто помнит - первая Конституция у нас была принята в 1918 году.
И была в этой Конституции истинно христианская норма:
...если кто не хочет трудиться, тот и не ешь.
2Фес 3:10
Ну, правда, сформулирована чуть иначе. Труд является долгом каждого жителя. Понятно, что труд - это любые полезные действия на благо общества. Дети выполняют свой долг, обучаясь в школе. Молодежь - осваивая профессию. Женщина рожает ребенка и заботится о нем в первые годы жизни - это тоже труд. Кто-то на заводе, кто-то в армии - все так или иначе работают.
Но постепенно пошли интересные вариации. При товарище Сталине к лентяям относились строго, да и время было суровое. А потом суровости Сталина были объявлены гадством преступным. И в какой-то момент часть наших сограждан решила, что можно пошалить.
Например, не работать, а сдавать квартиру и жить на эти деньги. Особливо если квартир две-три. Или заниматься частным бизнесом. При Сталине частный бизнес процветал (непопулярно говорить, но на момент смерти Виссарионыча в стране официально было зарегистрировано около миллиона артелей, кооперативов и единоличников, работавших в официальном правовом поле СССР). Хрущев его свернул, однако ж часть бизнеса ушла "в подполье". Это такая увлекательная тема про советский бизнес, которую надо будет как-нибудь отдельно обсудить.
А власть этот ключевой момент не поменяла. И потому в 1961 году выходит хрущевский указ о борьбе с тунеядством. А в УК появляется статья 209.1. И по этой статье человек, который больше 4 месяцев в году не имеет постоянной занятости официальной, направляется на принудительные работы
При чем тут Бродский?
О, а Бродский - человек очень интересной судьбы. Сын военного моряка и бухгалтера, племянник известной ленинградской актрисы. Рос без отца. Недоучился в школе - бросил ее просто посреди учебного года. Подал заявление в мореходку - не взяли. Пошел на завод, учеником фрезеровщика (тогда вместо ПТУ были учебки при заводах), его хватило на 9 месяцев. Загорелся мыслью стать медиком, пошел помощником прозектора в морг работать, даже неплохо начал разбираться в анатомии - но бросил. успел побывать и истопником, и работником маяка. Нигде не задерживался подолгу, ничего не зацепляло по-настоящему. Более или менее серьезно зацепился за место разнорабочего в северных экспедициях, четыре года ходил с учеными и геологами в Якутию. Но потом словил нервный срыв и в 1961 году вернулся в Ленинград.
Где-то в этом круговороте он, видимо по линии еврейского круга знакомых, попадает в литературные кружки и начинает писать первые стихи. Стихи странные, сильно неровные с технической точки зрения, в официальную публикацию они пробиться не могли - советские журналы худчасть отслеживали строго и за содержание и рифмы типа
И они обретали его.
В виде распада материи.
Ничего не помня.
Ничего не забывая.
За кривым забором из гнилой фанеры,
в четырех километрах от кольца трамвая.
редакторов могли из журнала уволить. А уж если там были строчки типа
Еврейское кладбище около Ленинграда.
Кривой забор из гнилой фанеры.
то увольнение было почти гарантированным. Так что стихи юного Йоси не пробивались в серьезную публикацию. Но "свои" мальчику не могли не попробовать пробиться. Хотя лучше бы не помогали. Стихи взялся напечатать в самиздитовском журнале еврейский диссидент Александр Гинзбург (не тот, который Галич, а другой, Ильич). А потом он на одном из вечеров молодых поэтов выпустил Иосифа с вот этим самым стихом про еврейское кладбище и гнилую фанеру. В итоге Бродский попадает в поле зрения КГБ. А до кучи среди его друзей регулярно идут антисоветские настроения и эксцессы. У него друзья, Шахматов и Уманский попались на вещах типа хранения оружия и антисоветской пропаганде. И вроде претензий к Бродскому в связи с этим нет, но внимание пристальное идет.
Параллельно с этим он честно пробует публиковаться - но реально смог опубликовать аж одно стихотворение, "Балладу о маленьком буксире". Все остальное было неформатным. Назовем это "самобытным" - но оно было нестандартным как картина "Бой негров в темной пещере глубокой ночью", которая известна как копия "Черного квадрата". Оно не проходит. Да, еще Бродский публикует несколько переводов стихов югославских поэтов.
В общем складывается в 1961-1962 годах ситуация, когда его поэзия прям не к месту (ее и сегодня многие считают откровенным бредом), а сам он места в жизни не нашел. К 25-26 годам нет ни профессии, ни какого-то опыта, ни желания что-то делать. А вместо этого есть учет в психдиспансере, умершая любовь и богемная тусовка, которой нравится все, что не проходит в формат. Ну как сегодня нормальное искусство - скучно, а вот протест и голые вечеринки идут на ура.
И ловит наш Иосиф первые свои работы за тунеядство. Потому как ничем толком не занят.
Но на этом он не образумился, не начал пробовать искать свое место. А напротив, словил головокружение от успехов - в тусовочке прослыл гением. А так как в рамках тусовочки советскую власть активно ругали и делали "правозащитную деятельность" в ее либеральном понимании, то Бродский, во все это втянувшийся плотненько, словил повторочку. Привлечение в 1970 году за тунеядство и антисоветскую пропаганду.
Поэты и преследования
Вообще быть поэтом в СССР было можно. Были серьезные профессиональные поэты. Ну то есть никто не обвинял в тунеядстве Евтушенко, Рождественского, Асадова, Кима или Ахмадуллину. Правда, к творчеству относились строго. Сегодня часто пишут, мол, "преследовали за взгляды". На деле в СССР в первую очередь не пропускали халтуру откровенную. Называешь себя поэтом - соответствуй. Рифмы четкие, размеры там... стихотворение должно быть стихотворением. А во-вторых, общее направление должно быть позитивным. Не вгоняй людей в депрессию, не призывай к свержению режима - и будет норм. Веди к позитиву. Вон, Галич "Верные друзья" снял: сатира, жесткая критика системы от диссидента - ан ничего, классика советского кинематографа. А у Бродского что?
Не выходи из комнаты, не совершай ошибку.
Зачем тебе Солнце, если ты куришь Шипку?
За дверью бессмысленно всё, особенно — возглас счастья.
Только в уборную — и сразу же возвращайся.
И на этом фоне Бродский не попадал в профессиональные литераторы. Но это не было бы бедой. Городницкий писал стихи - и был геологом. Юрий Визбор писал стихи - и был журналистом и актером. Высоцкий регулярно писал депрессивные вещи - но он был актером театра и кино. Даже Иосиф Виссарионыч пописывал стихи, но никто его в союз писателей вступать не заставлял. Так и Бродский мог бы писать стихи параллельно с основной профессией. Но вот беда - не хотел он работать. Бросил, и три года маялся без дела. И ему ясно дали понять - с этими стихами ему не пробиться. Займись делом, парень. Вместо этого он углубился в тусовку. И словил дело. Причем на суде о роде занятий сказал, что он поэт. На вопрос "Какие ваши доказательства" ответил, что поэт - это не по документам, а просто от Бога талант.
Ну и получил наш невротик с официальным психиатрическим диагнозом, отсутствием работы, статусом непризнанного гения и пафосом тусовщика статейки "Антисоветская пропаганда" и "Тунеядство". Сегодня пытаются сказать, что "придрались", но таки имели место и то, и другое. Так что отправился наш непризнанный на полезные для общества работы, только уже не на полторы декады, а на 5 лет. Правда, 5 лет ему дали исходно, а через 1,5 года по состоянию здоровья и за поведение выпустили.
Травля? Критика?
В 1962-1963 годах в литературных кругах Союза прошло несколько публикаций. Некоторые были направлены против общей ленинградской тусовки "странных поэтов", другие затрагивали Бродского лично.
Разумеется, в мемуарах "тусовки" и современной подаче это подается как "намеренная травля". Но меня эта подача очень смущает.
Еще раз - стихи Бродского специфические. Авторские проблемы с психикой, его депрессия, эпатаж в текстах даже выискивать не надо. И потому большинству людей Бродский или не заходит вообще, или нравятся какие-то отдельные вещи. Мне-то его стихи интересны, но я понимаю отчетливо, что я скорее исключение. И что если 95% людей, кричащим "гнобили гения" прочитать его стихи без уточнения авторства, они скривятся.
Так что давайте честно скажем - критика литературная была заслуженной. Попытки играть словами, свойственные ленинградским поэтам, есть, некоторые даже удачные. Но это откровенно не Константин Арбенин, не Пастернак, не Ахматова. А с учетом того, что критиковались в 1962-1963 году не серьезные вещи, а юношеские поделки, которые начинали выдавать за серьезное творчество, критика была абсолютно логичной. Ранний Бродский не отличался художественной ценностью. Это суровая правда.
И сегодня этой критики тоже немало:
Эмиграция
И вот тут начинает складываться у Бродского нестандартная ситуация. Непонятно, что ему делать дальше. В СССР его не печатают. Он пытается книгу издать - ее не издают (по мнению тусовочки - из-за козней KGB, по мнению официальному - из-за никакущей художественной ценности). Пробиваются отдельные стихи, единичные, вроде "Пилигримов". Неожиданно часть его стихов пробивается в детские журналы, но он не хочет идти в детские авторы, он видит себя серьезным поэтом. Что-то кладут на музыку барды Ленинграда - Клячкин, Мирзаян. Основной его работой становятся литературные переводы.
В какой-то момент кажется, что здесь можно найти точку равновесия. Бродскому чуть за 25, он молод, у него вся жизнь впереди. У него родился сын от его любимой.
Но здесь начинаются два потока.
Первый - Бродский активно и некошерно лезет в политику. И в первую очередь - во Вьетнамскую войну. Призывает "бомбить нелюдей" - вьетнамцев.
Второй - движение за рубежом. Так уж вышло, что часть "тусовочки" уже свалила за рубеж. И творчество "своих" там начала рекламировать. Причем Бродский попадает в тему "Человек, которого не принимают в СССР - это точно отличный человек". Он еще будет с этим сталкиваться и бороться. Но пока его творчество возносят. Начинают выпускать его стихи. Объявляют академиком Баварской академии искусств. Зовут на международные поэтические фестивали.
Здесь важно понять - речь не о творческом уровне. Речь о системе "свой-чужой". Про это Крылов еще когда-то писал: "за что же не боясь греха кукушка хвалит петуха...". Речь о довольно тесной и сплоченной группе людей, которые продвигают своих. Чтобы вы поняли уровень "своих" - когда Бродский вылетел за границу, ему сразу пришло предложение преподавать литературу в Мичиганском университете. Ну то есть представьте себе, что сегодня молодого парня, бросившего школу в 10 классе, несколько лет поработавшего на стройке, дважды судимого, вдруг приглашают преподавать в зарубежном университете. При том, что он не преподавал в классическом смысле, а просто трепался о литературе как он ее понимал - и его не увольняли. Так работают "свои", которые у Бродского набрались за границей в немалых количествах.
Ну и речь о 1970-х, когда холодная война набрала обороты и любой эмигрант воспринимался на западе как освобожденный сторонник. Бродского сразу подняли как знамя, хотя он активно этому сопротивлялся. Он не считал себя диссидентом, он не считал себя антисоветчиком. Но его мнение тут уже было неважно. Западу был нужен диссидент-антисоветчик, который не признан на родине. Там как раз в 1970-м Солженицыну Нобелевку выдали за "Архипелаг". Тусовке было важно своего продвинуть. Причем это было не только противостояние с СССР - любые антизападные проявления так работали. Вспомните скандал 1988 года с крайне вольными антимусульманскими "Сатанинскими стихами" Рушди.
Все это привело к тому, что перед властями СССР встала интересная проблема: что делать с этим парнем. Вроде он сам не совсем советский по смыслу - но и не антисоветчик. Он не рвется на Запад, но по духу западный и там его продвигают. Здесь он не к месту, само его присутствие - это проблема. А признавать его на официальном уровне - ну не настолько он нужен.
Решение напрашивалось само собой. Либо мы его отправляем философским пароходом (то есть самолетом) туда, где его признают - либо делаем так, чтобы он не отсвечивал. Благо психиатрический диагноз у товарища Бродского открытый, получен без всякого вмешательства КГБ. Шизоидная психопатия с возраста подросткового. Так что или аэропорт-самолет-Израиль, или добрые дяди санитары с модной длиннорукавной одежкой. Выбор был очевидным, и в 1972 году Бродский улетает.
Итог?
Я не буду разбирать биографию Бродского до конца. Скажу только, что Нобелевку ему дали сильно не сразу, а лишь в 1987-м, да и то с формулировкой
"За всеобъемлющее творчество, пропитанное ясностью мысли и страстностью поэзии"
Ну то есть не за что-то конкретное, а просто за то, что он молодец. Сравните, за что дали в 1984 году нобелевку чешскому поэту Сейферту:
За поэзию, которая отличается свежестью, чувственностью и богатым воображением и свидетельствует о независимости духа и разносторонности человека
Бродский - это не диссидент и не антисоветчик. Это довольно несчастный человек, не нашедший места в жизни. Он не смог приткнуться, найти свое место в жизни - и потому нашел свой аналог секты. В результате вокруг него развернули политику, а он сам не нашел ни сил, ни желания все это прекратить. Наказание за тунеядство было вполне себе заслуженным - и надо еще раз вспомнить, что это не было лично ради него придумано, там наказанных считали сотнями тысяч. Но либеральной тусовке было крайне полезно использовать молодого неприкаянного парнишку, чтобы сделать символ. Мне его в чем-то жаль. Но здесь довольно странно кричать о "преследовании гения" или какой-то тоталитарности.