Бангладеш, свергшая в августе 2024 г. жёсткий режим Шейх Хасины Вазед, оказалась перед лицом новой опасности. В политическом вакууме, возникшем после свержения авторитарного лидера Бангладеш, там подняли голову исламские радикалы. При полицейском режиме Вазед они были запрещены и сурово преследовались, но после её свержения легализовались. И сразу оказалось, что десятилетия подавления не уменьшили их влияния на бангладешскую «улицу».
Это влияние проявилось ещё во время революции против Хасины Вазед: тогда толпы фанатиков-исламистов нападали на индуистов, которых приверженцы радикального ислама считают агентами Индии и опорой режима. Бангладешский совет индуистско-буддийско-христианского единства сообщил, что с 4 по 20 августа по всей стране произошло в общей сложности 2010 инцидентов (включая 69 нападений на храмы) против меньшинств. В т.ч. нападения на 157 домов, грабежи, вандализм, поджоги и погромы предприятий. Минимум 5 индуистов были убиты.
Затем в восточном порту Читтагонг и его окрестностях начались нападения на общины местных народностей сино-тибетского, мон-кхмерского и дравидского происхождения. Они резко отличаются от бангладешцев монголоидной внешностью (дравиды – тёмной кожей и буйной шевелюрой), но самое главное – они «неверные». Крупнейшая народность, чакма – буддисты, гаро и мизо – христиане, дравидское племя ораонов исповедует индуизм.
Со временем исламисты начали контролировать собственно исламские сообщества. Где-то они запрещают женский футбол, где-то заставляют полицию освободить мужчину, пристававшего к женщине за то, что она не покрывала голову. В Дакке исламисты провели массовую демонстрацию с требованием предавать казни тех, кто оскорбляет ислам. Прошли и митинги с требованием установить халифат.
Особенно жёстким атакам подвергаются сторонники секты ахмадия. Она придерживается реформаторского, гуманистического и веротерпимого направления в исламе. В большинстве исламских стран ахмадия подвергается преследованиям. Наиболее сильны нападки на миролюбивую секту в Пакистане и Бангладеш, где у неё больше всего адептов (ахмадия возникла в Британской Индии в конце XIX века, и действует в основном на территории бывшей колонии, т.е. в Пакистане и Бангладеш).
Религиозные объекты ахмадия были разгромлены, и их невозможно восстанавливать из-за угроз фундаменталистов. Открыто звучат угрозы в адрес сектантов, и требования изгнать их из Бангладеш.
Полиция после свержения Вазед остаётся деморализованной, и вяло реагирует на выходки фундаменталистов. Скорее всего, в её рядах немало сторонников радикального исламизма.
Многие бангладешцы считают, что временное правительство страны во главе с 84-летним лауреатом Нобелевской премии Мухаммадом Юнусом недостаточно решительно противостоит экстремистским силам. Они обвиняют г-на Юнуса в мягкотелости, в том, что он избегает конфликтов и не может сформулировать чёткую концепцию, в то время как экстремисты занимают всё больше общественного пространства.
Нахид Ислам, лидер студенческих протестов, свергнувших Хасину Вазед, некоторое время был министром в правительстве Мухаммада Юнуса, но ушёл в отставку, недовольный тем, что правительство не противодействует экстремизму.
Крупнейшая исламистская партия «Джамаат-и-Ислами» была под запретом со времён войны за независимость, когда она помогала пакистанским войскам подавлять восстание под руководством шейха Муджибура Рахмана – отца свергнутой Хасины Вазед. Тогда пропакистанские боевики, в основном члены «Джамаат-и-Ислами», убили около трёх миллионов человек. Теперь эта партия легальна. Её лидер Миа Голам Парвар говорит, что «Джамаат-и-Ислами» хочет создать исламское государство всеобщего благосостояния по модели, которую предлагает президент Эрдоган в Турции. «Джамаат-и-Ислами» также осудило насилие в отношении религиозных меньшинств, заявив, что все граждане Бангладеш должны иметь равные права и быть под защитой.
Однако рядовые члены партии понимают исламское государство по-другому: они требуют установления халифата, преследуют женщин и нападают на «неверных» и «еретиков». Как это всегда бывает в такой ситуации, массы гораздо радикальнее и нетерпимее лидеров, и со временем смещают их, выдвигая на первый план всё больших и больших радикалов.
Противодействовать такой трансформации исламистского движения может только сильная власть, умело сочетающая твёрдость и жёсткость с дипломатией (у Хасины Вазед с жёсткостью было всё в порядке, а вот с дипломатией – нет). Но президент Юнус, прекрасный экономист и выдающийся гуманист, не склонен к твёрдости, да и слабо контролирует госаппарат, особенно силовые структуры. Которые отчасти деморализованы, отчасти сами находятся под влиянием радикалов. В такой ситуации будущее Бангладеш представляется мрачным.
Читайте новости на телеграм-канале "Патагонский казакъ" t.me/...nez