С апреля крупнейший производитель сельхозтехники в России — компания «Ростсельмаш» — переходит на четырехдневную рабочую неделю, сообщил совладелец предприятия Константин Бабкин, объяснив такое решение резким сокращением спроса на трактора и комбайны. По его словам, склады предприятия уже забиты готовой продукцией почти на полгода вперед. Представители завода в Ростове-на-Дону ситуацию не комментируют, однако отраслевые эксперты подтверждают: интерес к сельхозтехнике в стране стремительно снижается. Ситуация на «Ростсельмаше» — лишь отражение общих проблем в отрасли.
По данным ассоциации «Росспецмаш», за первые два месяца 2025 года продажи российской сельхозтехники на внутреннем рынке упали почти на 40 процентов по сравнению с тем же периодом 2024-го. Причина проста: у аграриев нет средств на обновление техники. Если еще несколько лет назад сельское хозяйство стабильно развивалось и демонстрировало рост, то за последние полтора года расходы на производство сельхозпродукции резко увеличились.
Сельхозтехника подорожала на миллионы рублей, а вместе с ней — удобрения, семена и агрохимия. При этом цены на зерно уже несколько лет практически не меняются. В какие-то периоды происходит даже их снижение. Дополнительную нагрузку создают экспортные пошлины, «съедающие» львиную долю доходов фермеров. В результате рентабельность агробизнеса может уйти в минус, предупреждают аналитики.
Сейчас на юге России завершается сев яровых культур. Весенняя кампания стартовала в начале марта, и аграрии были технически готовы: техника, семена и топливо в большинстве хозяйств были закуплены заранее и в полном объеме. Однако уверенности в положительных итогах сезона у фермеров и экспертов нет. Отрасль вступает в один из самых непростых периодов за последние 10 — 15 лет.
— Финансовое состояние аграрного сектора резко ухудшилось. Основная причина — рост себестоимости при стабильных или даже снижающихся ценах на продукцию. Удобрения, семена, средства защиты растений и сельхозтехника подорожали, а зерно — ключевой экспортный товар — торгуется по ценам последних лет и даже ниже, — подтверждает фермер из Ростовской области Роман Алейников.
Многие хозяйства сейчас не могут позволить себе работать по науке, инвестируя достаточно средств в технику, в выполнение всех агротехнических требований, в подкормку почвы и так далее. Особо недоступно это мелким фермерам, у которых нет резервов, то есть финансовой подушки безопасности.
Статистика уже несколько лет подряд регистрирует сокращение числа фермерских хозяйств в стране, однако в последний год эта тенденция лишь усилилась. По данным Росстата, на начало 2016 года в России было 216 тысяч крестьянско-фермерских хозяйств, на 1 января 2020-го — уже 176 тысяч, в начале этого года — 156 тысяч. Однако данные Росстата отличаются от тех, которые есть в регионах, говорят опрошенные эксперты. На местах учитывают количество работающих КФХ, а в общероссийской статистике — все зарегистрированные. Отсюда по факту «живых» хозяйств будет процентов 70 от официальных цифр статистики.
Погодные условия также добавляют сложностей в этом году. Озимые, которые дают основной урожай пшеницы, сеялись осенью 2024 года в условиях засухи. Зимой почти не было снега, и весной сохраняется дефицит влаги в почве. Ситуация пока не критическая, но риск высок. Одновременно снижается уровень применения удобрений и агрохимии, в том числе из-за их дороговизны. Опять-таки это особенно заметно в малых хозяйствах. Один-два сезона такого режима не нанесут вреда, но если тенденция сохранится, через несколько лет возможен технологический откат и просадка урожайности.
— Если в землю не вносить достаточное количество удобрений и агрохимии, мы увидим не только сокращение урожая, но и снижение его качества. А мировому рынку нужно как раз качественное зерно, российское же относят к третьему и четвертому классам. Если же мы будем получать преимущественно фуражное зерно, то есть пятый класс, то это приведет к еще большему обрушению цен. Дело в том, что фуражное зерно идет на корм скоту, а в России сейчас нет такого поголовья, то есть нет такого спроса, — поясняет главный редактор Национального аграрного агентства Инара Халмеева.
Отчасти проблему решают новые технологии: искусственный интеллект, автоматические системы внесения удобрений и даже беспилотная техника. Это компенсирует кадровый дефицит и повышает эффективность. Также аграрии пытаются заниматься новыми, нишевыми культурами, такими как нут, горох, рапс, сафлор и так далее. Но это не устраняет фундаментальные проблемы отрасли. Диспаритет цен сохранится, уверены опрошенные аналитики. А что касается альтернативных культур, то спрос на них сильно ограничен. Ими выгодно заниматься, если у тебя уже есть надежные рынки сбыта, подписанные договоры на поставку. В противном случае есть риск вложить много средств. И даже если тебе повезет и ты с первого раза вырастишь хороший урожай малознакомой тебе культуры, но на этот урожай не будет покупателя, то можно легко прогореть.
Прямая речь
Ольга Башмачникова, вице-президент Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России
Причин сокращения КФХ много, но вот наиболее острые. Во-первых, многие фермеры стареют, а дети не продолжают семейное дело. Во-вторых, все регуляторные процессы рассчитаны на крупный бизнес. И это становится серьезным административным барьером. Кредиты получить сложно, субсидии — тоже непросто, ветеринарные правила ужесточаются. Растут финансовые издержки по администрированию, у фермеров не хватает рук и времени с этим бороться. Зарегулированность касается также господдержки и льготных кредитов. Получается, что создается такой предпринимательский климат, когда маленькие хозяйства просто не выживут. Для того чтобы коренным образом поменять ситуацию, необходимо понимание важности небольших хозяйств на уровне Федерации, с точки зрения здоровья нации и демографии. Для развития семейных ферм все должно быть максимально упрощено, все процессы для малых форм хозяйствования должны быть выделены в отдельную упрощенную категорию. Я думаю, рано или поздно мы должны к этому прийти.