Мой прадедушка Николай Петрович Романцев всегда считался пропавшим без вести. Мама даже рассказывала, что якобы ее баба Лиза, его жена, говорила, что он погиб при бомбежке эшелона где-то под Сталинградом. С этой мыслью ушли в мир иной и сама бабушка Лиза, и их единственный ребенок - моя бабушка Галя. В это всегда верила моя мама. Других сведений не было. В семье сохранилась одна единственная сильно отретушированная фотография. Все, что осталось от человека.
Когда я начала заниматься военным поиском, я, конечно, стала искать и прадедушку, но поиски шли очень тяжело. Сперва у меня был на примете один полный тезка, потом с пополнением базы данных на ОБД (Памяти Народа тогда еще не было) появился еще один... Одного из них я смогла проверить, им оказался молодой паренек, военврач из Донецка. Ну, а раз путем исключения получилось это узнать, значит второй мой. Так думала я.
В документах было указано, что он не вышел из окружения в районе Мясного Бора в июне 1942... О гибели 2-й Ударной Армии в новгородских болотах в попытке разомкнуть блокаду написано много. Там творился ад. Мне удалось даже в 2015 г. съездить в Мясной Бор на воинский мемориал и возложить цветы. Найти прадедушку в такой истории почти нереально. На том и успокоилась. А что еще тут найдешь, ведь он рядовой.
Лишь спустя несколько лет я случайно наткнулась на карточку военнопленного по фамилии Команцев с фотографией, которую мне выдал поиск в БД. Я даже не сразу поняла что произошло, пока не увидела знакомые названия "Нижний Тагил", "жена Кудрявцева Елизавета", "Мухин переулок". И лишь после этого я всмотрелась в лицо человека. Я не сразу узнала прадеда, но это был он! Так, спустя почти 70 лет после тех событий, получилось выяснить, что он погиб в лагере для военнопленных и похоронен в братской могиле на юго-западе современной Польши.
Самое главное в этой истории то, что второй полный тезка тоже оказался чужим человеком! И на ПН до сих пор нет ни одного советского документа, который бы подтвердил факт службы в Красной Армии. Немецкая карточка с искаженной фамилией - единственный документ...
По просьбе мамы я как смогла обработала и немного увеличила фото, чтобы можно было распечатать и повесить в рамке. Ведь изначальный снимок всего 3х4. Мы с мамой еще решили убрать табличку с лагерным знаком с его груди.
Когда только начинала обрабатывать снимок, комок в горле стоял. 36 лет. Что для мужчины этот возраст? Не мальчик уже, но в самом расцвете сил. Сколько еще можно сделать…
Ближе к концу работы настроение стало меняться удивительным образом. Мне стало казаться, что у прадедушки изменилось выражение глаз: из колючего острого взгляда военнопленного он превращался в усталый, но очень родной и спокойный. Когда «одела» его в костюм, глаза окончательно потеплели и смягчились.
Мне кажется, я смогла вернуть прадедушку домой. Для него та война, наконец, закончилась!
________
© Евгения Дубровина, 2025. Использование материалов разрешено только при указании ссылки на оригинал статьи и с указанием фамилии и имени автора.
Материалы для профессионального архивного хранения частных домашних архивов и коллекций: https://1abutik.ru
Мой аккаунт в ТГ: https://t.me/genealove_ed