Справедливость — это мечта проигравших. Сильный не ищет справедливости. Он ищет баланс, который его устраивает. Справедливость же — инструмент слабого в борьбе за перераспределение власти.
Когда ты внизу пирамиды, тебе кажется, что наверху сидят чудовища. И ты мечтаешь о судье, который накажет их за тебя. Ты не хочешь драться — ты хочешь, чтобы кто-то сделал это за тебя. Чтобы был арбитр. Чтобы в мире был смысл, мораль, порядок. Потому что без них тебе конец.
Насилие пугает слабого. Но именно насилие является родоначальником любой структуры. Нет ни одного государства, религии или корпорации, которые были бы построены на справедливости. Все они возникли в результате конфликта. Побеждает тот, кто сильнее. Потом он пишет правила. А слабый адаптируется и называет это «миром».
Отсюда искажение: человек привык считать, что насилие — это нечто преступное. На самом деле это инструмент. Власть — это способность применять насилие легитимно. Не обязательно физическое — достаточно насилия системного, экономического, психологического. Если ты можешь заставить другого делать то, что тебе нужно, — ты сильнее.
Справедливость работает только внутри системы, которую построили победители. Она не поднимает тебя вверх. Она фиксирует твоё место и защищает твоё имущество — если ты не споришь с системой.
Именно поэтому любые разговоры о «мире без насилия» — это сказки. Мир без насилия — это мир, в котором тебе больше нельзя сопротивляться. Где ты обязан подчиняться «во имя добра».
Так рождается новая тирания — под маской справедливости. И часто она страшнее старой.