Когда дверь открылась, я увидела то, чего никак не ожидала. Шок, облегчение и стыд накрыли меня одновременно.
IV. Откровение за чужой дверью
На пороге стояла женщина лет шестидесяти пяти, с коротко стриженными седыми волосами и яркими лиловыми очками. В фартуке, испачканном чем-то красным.
— Здравствуйте, — сказала она, оглядывая меня с нескрываемым интересом. — Вы к кому?
Я открыла рот и закрыла. Во рту пересохло.
— Я... к Андрею, — выдавила я.
Женщина просияла.
— А, вы, должно быть, Елена! Наконец-то! Заходите, заходите. Андрей как раз осваивает соте-шампиньон. Боюсь, он переборщил с трюфельным маслом, но это дело вкуса.
Я стояла, не в силах сдвинуться с места. Что здесь происходит?
— Лена? — голос Андрея из глубины квартиры. — Лена, что ты...
Он появился в коридоре, в фартуке, с деревянной ложкой в руке. На лице — такое выражение, словно его застали на месте преступления.
Что-то оборвалось внутри.
— Так значит, вот где ты пропадаешь? — мой голос звучал хрипло, сдавленно. — Со своей... с этой...
Андрей побледнел.
— Лена, это Вера Павловна. Она ведет кулинарный блог. Я беру у неё уроки.
— Уроки, — медленно повторила я. — Уроки чего?
Женщина тихонько отступила в глубь квартиры, оставив нас наедине.
— Готовки, — Андрей опустил ложку. — Я хотел... хотел приготовить тебе особенный ужин. На нашу годовщину.
Я смотрела на него, не понимая.
— Ты же всегда говорила, как любишь итальянскую кухню, — продолжил он тихо. — Помнишь, в Венеции, когда мы ездили в свадебное путешествие... тот ресторанчик у канала. Ты сказала, что никогда не ела ничего вкуснее.
Я помнила. Маленькая таверна с видом на воду, свечи на столе, бокалы с просекко, паста с трюфелями...
— Пятнадцать лет, — сказал Андрей. — Я хотел сделать что-то особенное. Что-то, что напомнит нам о том времени, когда мы были... — он запнулся.
— Счастливы? — закончила я за него, чувствуя, как слезы подступают к глазам.
Мы стояли в чужом коридоре, глядя друг на друга, как будто видели впервые. Я поняла, что он тоже сильно изменился за эти годы. Появились морщины, залысины, седина на висках. Но глаза... глаза остались прежними.
— Ты думала, я изменяю тебе? — спросил он тихо.
Я кивнула, не в силах произнести ни слова.
И тогда он рассмеялся. Сначала тихо, потом всё громче и громче. А потом я рассмеялась тоже, чувствуя, как напряжение последних дней отпускает меня.
Мы смеялись как сумасшедшие, стоя в коридоре чужой квартиры, пока из кухни не донесся встревоженный голос Веры Павловны:
— Там соус убегает! Быстрее!
V. Список продуктов для счастья
Мы сидели на кухне нашей квартиры, уставшие, но странно умиротворенные. Перед нами дымились две чашки чая. За окном шел дождь, барабаня по подоконнику.
— Почему ты мне не сказал? — спросила я. — Зачем вся эта секретность?
Андрей вздохнул, крутя в руках ложку.
— Хотел сделать сюрприз. Думал, будет романтично. Как в кино, — он усмехнулся. — Не ожидал, что ты начнешь меня выслеживать.
Я почувствовала, как щеки заливает краска.
— Я не выслеживала. Просто... беспокоилась.
— Ну да, конечно, — в его глазах плясали смешинки. — Ты всегда любила детективы.
Мы помолчали. За эти пятнадцать лет мы научились находиться рядом в тишине. Но сейчас это была другая тишина — полная невысказанных мыслей и вопросов.
— Знаешь, что сказала Вера Павловна, когда ты ушла в туалет? — вдруг спросил Андрей.
— М-м?
— Она сказала: «Твоя жена смотрит на тебя так же, как пятнадцать лет назад. Не упусти это снова».
Я подняла глаза. Внутри что-то дрогнуло.
— А она откуда знает, как я смотрела на тебя пятнадцать лет назад?
— Я показывал ей наши свадебные фотографии. И фотографии из Венеции, — он отвел взгляд. — Хотел точно воспроизвести тот ужин.
Он хранил эти воспоминания. Все эти годы.
— Что с нами случилось, Андрей? — тихо спросила я. — Когда мы перестали... я не знаю... разговаривать?
Он долго смотрел в окно, собираясь с мыслями.
— Не знаю. Работа. Быт. Усталость. По отдельности это всё мелочи, а вместе... — он развел руками. — Знаешь, я тут понял одну вещь. Готовить — это как отношения. Нельзя просто бросить всё в кастрюлю и надеяться, что получится вкусно. Нужно... внимание к деталям. Терпение. Постоянная корректировка.
Я улыбнулась, вспомнив наши первые годы вместе — как мы пытались готовить сложные блюда в крошечной кухне съемной квартиры. Обычно получалось ужасно, но мы смеялись и всё равно ели это, запивая дешевым вином.
— Знаешь, — сказала я, — я бы хотела попробовать то, что ты приготовишь на годовщину. Но ещё больше я хотела бы... снова готовить с тобой. Вместе.
Он посмотрел на меня с удивлением, а потом его лицо осветилось той самой улыбкой, которую я так любила. Той, от которой появлялись морщинки в уголках глаз.
— У меня есть идея получше, — сказал он, доставая из кармана сложенный листок. — Вот новый список продуктов. От Веры Павловны. Она говорит, что это проще, но вкуснее. Давай приготовим вместе? Прямо сейчас?
Я взяла список, чувствуя, как внутри разливается тепло. Такое знакомое и такое забытое.
— Давай. Только я переоденусь, — я оглядела свой серый костюм. — Кажется, пора менять гардероб.
По дороге в спальню я остановилась и обернулась.
— И, Андрей... спасибо. За то, что не разучился мечтать.
Он улыбнулся и кивнул, а я вдруг поняла, что готова заново узнавать этого человека. Мужчину, который последние пятнадцать лет спал рядом со мной. Который храпел, разбрасывал носки и забывал опускать крышку унитаза. Который тайком брал уроки кулинарии, чтобы вернуть мне вкус счастья.
Иногда то, что кажется предательством, на самом деле любовь, которая просто говорит на другом языке. Нужно только научиться его понимать.
Вечером мы стояли плечом к плечу на кухне, нарезая овощи для ризотто. За окном всё ещё шел дождь, но нам было тепло. Из колонки играла музыка — та самая, под которую мы танцевали на нашей свадьбе. Андрей что-то напевал себе под нос, иногда поглядывая на меня и улыбаясь.
Список продуктов лежал на столе. Обычный листок бумаги, который неделю назад чуть не разрушил нашу жизнь. А теперь он был началом чего-то нового.
Или возвращением к тому, что мы когда-то потеряли.
Я взяла ручку и дописала в самом низу листка: «Любовь — 1 шт. Доверие — по вкусу. Разговоры — не меньше 3 раз в день».
Андрей прочитал, усмехнулся и взял ручку из моих рук.
«Поцелуи — ежедневно», — добавил он.
И мы вычеркнули первый пункт прямо там, на кухне, пока ризотто тихонько булькало на плите.
семейныеистории #кризисвотношениях #любовьиправда #недоверие #второйшанс #счастливыйфинал #списокпродуктов