Приблизился всё же тот день, которого ждали с нетерпением молодые, их родители и, конечно же, родственники: братья родные, тётки, дядьки, двоюродные братья и сёстры, троюродные родственники, соседи, просто хорошие люди…
Из дома была вынесена вся лишняя мебель, по традиции принесены столы от соседей и от соседей их соседей.
Угощение готовилось уже несколько дней, с погодой повезло, установились морозы, поэтому пельмени, котлеты и им подобная закуска были заготовлены заранее. Копчёные окорока, рулеты и цельные гуси обёрнутые в белые холстины развешены в сенях в закутке, аромат их чувствовался ещё на подходе к дому.
Уже несколько дней шли любопытные женщины чтобы посмотреть приготовленное приданое. Щупали пуховые подушки коих было припасено аж восемь штук (четыре для красоты чтобы убрать кровать, четыре для сна). Пересчитывали разного вида одеяла, покрывала, комплекты постельного белья, наборы занавесок, дорожки, ковры… Всё пересчитать и потрогать не у всех сил хватало.
Даже одежду невесты были желающие перебрать и разглядеть, с удовольствием перебирали они вещи сложенные в кованном огромном сундуке.
После обеда начали собираться молодые женщины и девушка, готовились пойти в гости к жениху, чтобы отнести ему подарки от невесты – «пойти с рубашкой» так это называется в этих местах. Готовили шуточный подарок. Старую отцовскую рубашку порезали в нескольких местах, нашили разноцветных заплат, но не на эти дыры, вместо галстука-бабочка пришили белый бант. Таким же образом украсили трусы, но они хотя бы были новыми и на самом пикантном месте теперь красовался огромный красный бант.
О! Сколько смеху было пока всё это готовилось! Взрослые женщины готовившие угощение на завтра, которые перебирали и мыли посуду, начали на них с укором поглядывать, помогать не хотят, а мешать сколько угодно. Наконец, проводили! Кроме шуточного наряда понесли молодки три рубашки для жениха, так как свадьбу принято гулять три дня. Одеколон дорогой, но денег своих он стоил, только открыли флакон любопытные до всего девки, тут же помещение заполнился приятным ароматом. Большое полотенце с мылом и мочалкой, вдруг нет у жениха ничего чтобы в баню сходить (от традиций отступать нельзя). Ещё большую сумку чем-то туго набитую, любопытствовать невеста строго запретила.
Перед дорогой выпили сладкой вишнёвой настойки для веселья, ушли, наконец-то, шумные молодки и девки… Остальные с облегчением выдохнув, продолжили готовить начинки для пирогов.
Ночевала невеста у бабушки, там же в шкафу был спрятан её свадебный наряд. Любимая бабушка напутствовала внучку, чтобы та родителей жениха уважала, но и себя в обиду не давала. Муж, конечно, главный в доме, но можно так себя поставить, чтобы он твёрдо зная об этом и чувствуя, что жена у него покладистая не перечет ему ни в чём, а почему-то всё выходит в конце концов так, как она и хотела.
– Муж мой Стёпушка строгий был. Очень! Жили всё же мы с ним душа в душу, правда недолго… – пожилая женщина, смахнула набежавшие на глаза слёзы, – всё она – война проклятущая! Скандалов у нас никогда не было. Скажу бывало чего хочу, а он мне: «Нет, голубушка моя, думаю так надобно!» или сидит словно не слышал о чём я говорила. Проходит немного времени, я ему опять тихонько так между дел намекаю о том же. Сидит молча, думает о чём-то. А потом говорит мне через какое-то время те же слова, о чём я ему говорила, а мне, что жалко что ли, пусть так и думает, что сам до этого дошёл. Главное свершилось то, о чём мне мечталось. Маруська наша характером вся в отца, хоть такая же блёклая на лицо как и я, вот и бывают скандалы постоянно у них по каждому поводу. А Лиза и тётушка твоя Катерина красавицы в отца, живут жизнью спокойной, потому что уразумели мои наказы. Вот и ты, моя умница, доброй женой будь, запомни, только нежностью своей и лаской мужика на крепком аркане держать. Не вырвется!
Посмеялись.
– Не знаю, что и сказать на это, бабушка. Может так получиться, он меня своей лаской и нежностью на аркане держать будет, – продолжая улыбаться произнесла девушка.
– Это тоже не плохо! Ни в чём отказа тебе не будет! Только…
– Что?
– Знаю я твоего, можно уже сказать, свёкра. Не дай Бог его характер у мужа твоего. А свекровь, и её я прекрасно знаю, не смеет перечить мужу ни в чём.
– Не будем о плохом сегодня, бабушка! Ничего этакого я в Сергее не замечала. Мне всё в нём нравится! И добрый, и щедрый, и собой хорош…
– Да и неглуп думается, поэтому сообразит, как счастливым быть, – добавила бабушка, обняла внучку, – очень хочется чтобы ты счастливой была.
– Буду, бабушка! Буду!
Женщина посмотрела на настенные часы-ходики.
– Ложись-ка, отдохнуть тебе надо! День тяжёлый будет, длинный.
Утром выйдя из дома бабушки, который находится через два дома от её родного, встретилась с учительницей, которая была классным руководителем до девятого класса и её дочь была близкой подругой Лены.
– Здравствуйте, Екатерина Степановна, – поприветствовала она женщину.
– Здравствуй, здравствуй, красавица! – отозвалась та, внимательно рассматривала девушка.
– Инга давно вас навещала? Как у неё дела? После школы так ни разу и не виделись.
– Непутёвые вы девки! – вместо ответа услышала та, увидела насупленный, взор. И совсем же неожиданным стало сердитое восклицание Екатерины Степановны, – выскочила замуж на третьем курсе, никого не спросив! Не успела институт окончить, развелась. Теперь переехала из Краснодара в Мурманск, опять замуж собралась! Домой не ездит! То ли боится чего, то ли обида на что! Звонит иногда, да открытки шлёт! И тебе неймётся на те же грабли наступить!
– О чём вы Екатерина Степановна?..
– Да как о чём? Не жилось тебе в городе! Не работалось в хорошей организации! Да и на кого всё это ты променяла! Ты не знаешь, что это за человек! Такого человека с невыносимым характером больше нет в нашем селе! Нет!
– Вы ошибаетесь!
– Ничуть! Это ты совершила катастрофическую ошибку! Здесь, что тебя ждёт! Что? Я спрашиваю! На ферму пойдёшь или в бригаду с бабами в поле батрачить?! Для чего институт с красным дипломом оканчивала! Чтобы до конца жизни грязь месить в сапогах выше колен!
– Вы сейчас на меня наседаете, потому что нет возможности родную дочь повоспитывать! – улыбаясь произнесла девушка, – так навестите её и скажите ей всё, что по вашему мнению она заслуживает. А меня не надо учить! Прошло моё время для вас! Меня есть кому наставлять! Всего вам хорошего!
Развернулась и пошла в сторону дома, где её уже ожидала мать.
– Чего это она? Жениха охаивает? – спросила Елизавета Степановна, провожая взглядом учительницу. – Всё никак не успокоится, не может испортить нам жизнь, решила на тебе отыграться.
– Ты о чём, мама?
– Провожал её отец по молодости несколько раз, а она, похоже, подумала, что жениться он на ней захочет. А тут я появилась не вовремя на его пути. Всё это время она и ненавидит нас всех. К сыновьям придиралась в школе, только Сёмке повезло с ней не встречаться на уроках.
– А я-то думала, что это она так пристрастна ко мне была. Даже когда дружила с её дочерью, косо глядела. Не любила я бывать у них дома, – говорила девушка вспоминая детство и юность. – А тут вот какая история! Ну, маманя, ты разлучница! – уже улыбаясь воскликнула Лена.
– Что есть, то есть! – улыбнулась женщина, – баньку протопила, сходи, да наряжаться пора, скоро явятся за тобой, – глаза её блеснули, – подарки не забыть бы, сложила их в две сумки.
– А ты назначь ответственной за них одну из невесток.
– Назначишь их! После вчерашнего похода «с рубашкой», до сих пор ни одна не пришла ещё. Надейся на них! – делая вид, что сердится восклицала Елизавета. – Хорошо хоть братья твои ночевали здесь и отец уже давно их в работу запряг. Столы расставляют, стулья, лавки… Мебель оставшуюся вынесли во двор, в гараж. – Старший Иван повезёт тебя в Сельсовет, Василий с Сёмкой за приданое отвечают, сдадут сватьям под их ответственность, – она смотрела на дочь, похоже едва сдерживала слёзы. – Ну беги, беги в баню-то…
Пока Лена была в бане, мама принесла её свадебное платье, которое уже успели разглядеть все женщины присутствующие в доме. Вместо того чтобы накрывать столы они разглядывали всё, во что должна будет облачиться невеста, от туфель до шляпки, рассматривали даже бельё сложенное в отдельный пакет. А уж платье едва ли не примеряли, но прислонила его к себе каждая молодая женщина, заметив при этом пристёгнутые в потайных местах булавки (бабушка позаботилась, мало ли что…).
Жена двоюродного брата нанесла невесте неброский макияж, но тут же послышалось восклицание от одной их тёток.
– Вот! Только всё испортили! Без этой мазни было гораздо лучше!
– Ничего ты не понимаешь, тётя Шура! – тут же отреагировала Вера, – мы же не замещаем её красоту, а всего лишь подчёркиваем!
– Не лезь не в своё дело, Ляксандра! – вступила в разговор старшая двоюродная сестра, расставлявшая до этого посуду на столах, – давай-ка, Верочка, подцвети мою физиономию, что бы я своей «красотой» свадебные фотографии не испортила.
– Едут! Едут! – сообщил детский голос, дочка старшей сестры Марии Зиночка, сообщив это тут же захлопнув входную дверь, побежала на улицу встречать гостей, сегодня ей повезёт заполучить какую-то сумму денег, надеялась, что жених не по жадничает.
Наблюдавшие за невестой женщины, заметили, что волнение её усилилось. Она заняв своё место за столом, сидела под образами перебирая пышные складки платья.
Звуки сигналов автомобилей звучали возле самого дома, они развернувшись выстроились вряд вдоль дороги. Подогнал свою машину и старший брат, но только оставил он её недалеко от крыльца, чтобы сестра не намарала платье и туфли липкой грязью, зима отступила ненадолго, почему-то решила дать жителям передохнуть.
Через стены с улицы слышался смех, весёлые возгласы, шёл оживлённый торг с товарищами жениха, за каждый шаг приближающий его к невесте.
Наконец, оставалась последняя преграда разделяющая их, входная дверь в большую комнату, где и состоятся основные события.
Молодые родственницы и подруги, спорили с парнями сопровождавших жениха, требуя от них всё большую и большую сумму. Вдруг раздался общий восторженный возглас, сам жених достал из кармана несколько крупных купюр, вручил их девушкам и те на радостях сами распахнули перед ними входную дверь.
Лена видела глаза своего будущего мужа, поняла как он рад этой встречи и его восхищение ею затмевало всё, что сейчас переполняло его.
Но чтобы оказаться с ней рядом, нужно было выкупить это место. На стуле предназначавшемся для него сидела молодая женщина, жена старшего брата со своим сынишкой на коленях. Она готовилась к словесной баталии, но Сергей без торга предложил ей сумму, которая её с лихвой удовлетворила. Спрятав деньги в карман, она безропотно покинула занятое место при этом улыбаясь весьма довольной улыбкой.
– Здравствуй, любимая, – прошептал жених, поцеловал Лену в щёчку, – наконец-то этот день настал… – он поднёс к губам по очереди обе руки, поцеловал. А затем на палец левой руки надел золотой перстень с рубином.
– О! Спасибо… любимый! Ты балуешь меня! – их слова были едва различимы из-за гвалта стоявшего в комнате.
– Есть ещё кое-что, – в его руках появилась золотая цепочка, но оказалось, что на ней был кулон с тем же камнем. Он застегнув замок цепочки, не смог устоять от соблазна, поцеловал невесту в шею. – Теперь полный порядок! – улыбаясь счастливой улыбкой, произнёс Сергей.
– Спасибо! – воскликнула девушка, обняла, – люблю тебя… Но не за это!
– И я тебя люблю очень… но за всё...
Они не замечали, что шум утих и теперь все кто стоял совсем рядом с большой радостью, любопытством, кто-то даже с завистью, наблюдали за ними.
После небольшого угощения прибывших за невестой, родители, когда пришла пора отбывать на регистрацию, благословили молодых сказав трепетные слова напутствия, Елизавета Степановна, едва сдерживала слёзы, а отец… отец крепился, но тоже с большим трудом.
Вышли на крыльцо, хотя от него до машины и были постелены какие-то дорожки, но старший брат Иван подхватил сестру на руки.
– Э! Ты чего это?! – воскликнул Сергей, – это теперь моя ноша!
– Чуть позже будет твоей! Там уж носи сколько пожелаешь! А пока, позволь, я пронесу её до своей машины.