Несмотря на нарастающее давление со стороны СБУ на лидеров николаевского сопротивления, власти всячески пытались показать свою лояльность к лагерю ольшанцев и не заангажированность. Так, в прессе вышло интервью со свеженазначенным губернатором Романчуком, который клятвенно обещал не разгонять лагерь николаевского антимайдана: «Ведь мы не в каменном веке живём, и если люди вышли — значит, они чего-то хотят, и с ними нужно договариваться!»
Аналогичное обещание в конце марта дал в интервью и исполняющий обязанности городского главы Юрий Гранатуров:
– Юрий Исаевич, как Вы намерены решать вопрос с антимайданом? Вот стоят люди, сотни людей, они каждый день сюда приходят, чего-то хотят — Вы же не можете их просто игнорировать? Что Вы как градоначальник намерены делать с этим лагерем? Люди боятся, что их разгонят силой, — спросил его корреспондент.
– Нет, этого не будет.
– То есть Вы не будете применять силу по отношению к активистам лагеря антимайдана?
– Нет, этих людей и их палатки никто не тронет.
А ровно месяц спустя, 7 апреля 2014 года, палаточный лагерь николаевского сопротивления, располагавшийся фактически прямо под окнами кабинета Романчука, был сметён озверевшими «правосеками» при полном одобрении милиции. Сейчас же лагерь ольшанцев продолжал жить и действовать.
Вот что пишет блогер Наталья Павлова: «Надо отметить, что николаевцы не только ходили на митинги и размахивали российскими флагами. По городу той весной совершалось множество показательных акций: на стенах и заборах, столбах и остановках регулярно появлялись агитационные листовки и антифашистские граффити, а в разных районах города по ночам то и дело горели банкоматы «Приватбанка» и машины укропатриотов, украшенные наклейками-вышиванками и жёлто-голубыми флажками. Особо следует отметить вылазку неизвестных подпольщиков, которые в марте перекрасили в цвета российского триколора столбики на въездах в город, с Одесского и Киевского направления. Также заслуживает внимания ночная акция, когда флаг России был установлен над входом в здание Николаевской облгосадминистрации. Понятно, что провисел он там недолго, но такой факт имел место».
Ну и конечно, воспоминания о «Русской весне» были бы неполными без знаменательного «Народного референдума», который проходил в Николаеве, как и в Крыму, 16 марта. (Идея принадлежала Ларисе Шеслер, ПСПУ.)
В тот день на площади вокруг Мемориала Ольшанцам царила особая атмосфера сопричастности эпохальным крымским событиям. Тысячи людей пришли, чтобы поставить свою подпись в бюллетене. Николаевцы очень волновались за крымчан — боялись, чтобы у них не случилось каких-то терактов и провокаций, чтобы их референдум не был сорван. Конечно, все понимали, что николаевский «народный референдум» не имеет никакой юридической силы, что это не более чем соцопрос. Тем не менее, для участия в нём пришли даже те горожане, которые до того дня вообще не ходили на собрания антимайдана.
Общение с участниками «референдума» тоже показало, что каждый воспринимает его по-разному. Многие действительно «голосовали» за федерализацию Украины и за образование федерального округа Новороссия в составе Николаевской, Одесской и Херсонской областей. Некоторые сожалели о том, что в «референдум» не включен вопрос сохранения русского языка и образования на русском. Были среди нас и такие, которые надеялись, что по результатам волеизъявления в Москве нам позволят запрыгнуть на подножку уходящего крымского поезда. Ведь николаевские корабли должны быть нужны, да и Крыму необходим сухопутный коридор!
Примерно 18 марта я отправился на встречу с бывшим руководителем партии «Русское единство», главой вновь избранного правительства Крыма Сергеем Аксеновым. На встрече были представители партий «Русского единства», «Русского блока» и различных русских организаций Юго-Востока Украины и даже Киева. Разумеется, все мы приехали тайно, насколько это было возможно. На встрече также присутствовал Игорь Стрелков (Гиркин). Аксенов заверил нас, что нас не оставят на произвол судьбы, и он лично верит, что освобождением Крыма Россия не ограничится и придет и в наши регионы. Была обещана всяческая информационная поддержка и координация.
Забегая вперед, отмечу, что через месяц в первых числах апреля была еще одна встреча в Симферополе, однако оптимизма по поводу разрешения ситуации с помощью России в нашем южном регионе, разумеется, поубавилось. Помню с этой (второй) встречи слова Стрелкова: «Россия слишком расслабилась и разболталась, ей нужно собраться, сосредоточиться, подтянуться. А для этого, увы, ей нужна война». Тогда он, закончив со своей командой дела в Крыму, собирался заходить в Донецкую область. Он, думаю, уже знал, что это будет Славянск, но держал это в строжайшей тайне.
Итак, вернемся в Николаев.
Следующей датой, про которую стоит написать, был День освобождения Николаева от фашистов, 28 марта.
Вот как пишет об этом событии блогер Наталья Павлова: «…28 марта 2014 года уже оккупированный укронацистами Николаев отмечал важную дату — 70-летие освобождения города от немецко-фашистских захватчиков.
Раньше, в предыдущие годы, всё проходило стандартно: выступления представителей местной власти, возложение цветов к Мемориалу Ольшанцев. И после этого все расходились по домам, а город начинал готовиться к главному послевоенному празднику — Дню Победы. Но в 2014 году, впервые за долгие десятилетия, всё пошло не так.
Да, утром тоже было возложение цветов, и для собравшейся публики с трибуны тоже звучали официальные речи. Но это было фальшивое, лицемерное мероприятие. Фашисты возлагали цветы в память об освободителях города от фашистов. Паноптикум! Бедные Ольшанцы… И когда губернатор Романчук, запинаясь (видимо, сам понимая всю нелепость происходящего), начал в микрофон бормотать что-то о важности этого праздника и о том, что «дорогие ветераны, сегодня мы вместе с вами, как никогда», из толпы раздались крики: «Позор!!!»
– Хамелеоны!!! — кричали ему, — Ленина верните! Фашизм не пройдет!
А после официальных торжеств, когда с площади ушли налакированные чиновники-ренегаты, к лагерю антимайдана потянулись нормальные люди. В тот день атмосфера была особенная. Вроде бы чувствовалась радость от праздника, но ее заглушало тягостное предчувствие недоброго, страшного, уже неизбежного. Правда, там, на площади, всё еще было какое-то удивительное ощущение единства. Но каждый присутствующий понимал, насколько оно хрупко. Каждый знал: стоит человеку отойти на 50, на 100 метров в сторону — и он станет крошечной бесправной песчинкой в огромном, безжалостном механизме нацизма, поглощающем всю страну…
Митинг был душевный. Выступающие говорили очень правильные вещи, резавшие ножом по сердцу. В отличие от Романчука, этих людей хотелось слушать — но слышать их было невыносимо тяжело. В течение всего собрания из динамиков звучали военные песни, и повсюду развевались советские знамёна, российские триколоры и флаги советской Украины.
Ближе к концу митинга подтянулись и гости из Одессы — члены «Одесской дружины» приехали поздравить николаевцев с праздником. Ребята возложили цветы к Вечному огню и развернули огромное знамя Победы, с которым николаевцы прошли маршем по Советской улице, а затем пригласили николаевцев к ответному участию в торжествах 10 апреля по случаю освобождения Одессы от немецко-фашистских захватчиков. И никто ещё не знал, что до чудовищной трагедии — Одесской Хатыни — разделившей жизнь на «до» и «после», осталось немногим более месяца… А разгон николаевского антимайдана, вопреки обещаниям Гранатурова и Романчука, случится и вовсе через 10 дней».
В целом за время существования лагеря ольшанцев было проведено множество протестных акций и маршей, расклеены десятки тысяч листовок. Можно с уверенностью утверждать, что именно в Николаеве впервые появился нынешний флаг Новороссии, который нашел в исторических документах, времен генералиссимуса Суворова, Юрий Барбашов. Флаг был сшит в Николаеве, рисунок был утвержден на митинге, и его сметали наши девушки, а подняла активистка николаевского сопротивления, одна из лидеров нашей «молодежки» Светлана С. Появились флаги с большими Георгиевскими лентами, но партийные флаги были уже окончательно убраны. Было много флагов России, были и флаги Украины, потому что все, кто стояли у памятника, старались соблюдать закон. Мы вышли с протестом, но мы не хотели никакого насилия, мы хотели быть услышанными, мы хотели, чтобы Николаев не стал нацистским городом, и с надеждой смотрели на Россию!
Следовало ли нам идти по пути Харькова и захватывать областную администрацию? Думаю, в создавшейся ситуации в этом не было необходимости. Ведь в Харькове тогда в администрации окопались боевики-укронацисты, а у нас такой ситуации не было.
Тем более мы, как и во многих других города юго-востока Украины, позволили себе обмануться в ожиданиях и остаться один на один с жесткой репрессивной машиной и прикормленными ею украинскими нацистскими образованиями.
Мы видели, под какой жесткий пресс попал Донбасс и какие разрушения тогда, получали Донецк, Горловка, Луганск. Мы надеялись на движение со стороны России, обещанное президентом Путиным, но, к сожалению, этого движения не произошло.
Мы не хотели рисковать людьми, за которых по большому счету несли ответственность. Все наши действия были исключительно мирными: акции, марши, митинги. Мы видели в этом свою защиту, хотя, по факту, мы обманывались. Наши честные правила почти не работали, и колесо репрессий в отношении нас неумолимо набирало обороты.
Приобрести полную версию книги "Ольшанцы Русской весны" в печатном варианте вы можете в издательстве "Солон-Пресс" по ссылке https://solon-press.ru/vneserijnaya-literatura/olshancy-russkoj-vesny-v-nikolaeve С радостью жду новых читателей!