Патриарх Рэтлиффов
МХ: Как сочинение Майка повлияло на ваш процесс?
Д.И.: Майк не пишет в рамках стереотипов или архетипов. В наших сценах я просто нахожусь в комнате со своей женой и детьми и пытаюсь реагировать на них. Если вы и привносите что-то из своих исследований, то это происходит неосознанно.
МХ: Я вырос в Северной Каролине среди таких людей, как Рэтлиффы. Я знаю точно, кто они такие. Чего я не ожидал, так это того, что я почти начинаю сопереживать Тиму, что, безусловно, является свидетельством как вашего выступления, так и сочинительства Майка Уайта.
ДЖИ: Он удивительно человечный писатель. В этом и заключается большая радость его творчества и причина, по которой он проник в сознание людей по всему миру. Приклеивать ярлыки к кому-либо из этих людей бессмысленно. Некоторым нравится говорить, что «Белый лотос» — это часть тренда на шоу в стиле «съешьте богатых». Но Майк делает не это. Даже у отвратительного персонажа из первого сезона, который всё время жаловался на свою комнату, [Шейн в исполнении Джейка Лейси] были огромные проблемы с самооценкой. Сын Тима, Саксон, пытается жить в гигантской тени, которую отбрасывает его отец, и он никогда не сможет сравняться с ним. Поэтому он отчаянно пытается переспать со всеми, у кого есть пульс, он делает то, что, по его мнению, поможет ему почувствовать себя лучше или выглядеть лучше в глазах других людей, и всё это из-за неуверенности в себе. Человечность Майка проявляется во всех его персонажах, верно? Даже в самых неприятных.
МХ: Мы уже несколько раз видели, как Тим замышляет самоубийство. Психическое здоровье по-прежнему является запретной темой для таких мужчин, как Тим. Я предполагаю, что раньше он не сталкивался с этим и не понимал, что это такое. Как вы подошли к съёмкам этих сцен?
ДЖИ: Нет никакого секрета в том, чтобы быть расстроенным, подавленным и напуганным. Мы все это чувствуем. Я изо всех сил старался представить, каково это — всю жизнь обладать невообразимым состоянием, чувствовать, что ты продолжаешь дело, начатое этими очень гордыми людьми из твоей семьи, — а потом столкнуться с позором, тюрьмой и бедностью.
«Он чувствует вину и стыд за то, что разочарован в своих детях. Он любит их и желает им добра, но он не знает, как помочь им стать теми, кем, по его мнению, они ДОЛЖНЫ БЫТЬ.»
МХ: Тим и Виктория больше всего ценят внешний вид. Виктория даже говорит Тиму, что лучше бы она умерла, чем жила в бедности. Как, по-вашему, их одержимость статусом повлияла на Саксона, Пайпер и Лохлана?
ДЖИ: Очень сильно. Во-первых, Тим не хочет слишком пристально смотреть на себя или на проблемы в своей семье. Он одержим работой, потому что она даёт ему адреналин, и он считает себя альфа-самцом. Его жена стала его сильно разочаровывать. Я имею в виду, она наркоманка. Она сходит с ума от наркотиков. Это немного забавно, но не тогда, когда это человек, который должен стать твоей второй половинкой. Я не думаю, что он вообще чувствует себя так, будто у него есть вторая половинка. А потом он смотрит на своих детей. Он думает: «Пайпер — моя любимая, потому что она моя малышка». И ты не обнимаешь своих мальчиков так же сильно, как обнимаешь своих девочек, если ты Тим. Но Локлан чувствует себя неудачником. Он хочет быть альфа-самцом в своём мире, а Локлан — нет. Физически и умственно он не такой, каким хотел бы видеть его Тим. Но потом он смотрит на Саксона, и его попытки угодить отцу становятся такими отчаянными. А Тим — умный парень. Он получил хорошее образование, он не идиот, чтобы не понимать, как устроен мир, и не слепой, чтобы не видеть, кто есть кто. Саксон — бледная тень своего отца, и он слишком старается, и это отчаяние немного отталкивает Тима. Поэтому он чувствует вину и стыд за то, что разочарован в своих детях. Он любит их и хочет для них самого лучшего, но не знает, как помочь им стать теми, кем, по его мнению, они должны быть.
МХ: В 6-й серии мы видим, что контакт между Саксоном и Лохланом, э-э, перерос в нечто большее, чем поцелуй на спор. Откуда в семье Рэтлифф взялись кровосмесительные отношения?
ДЖИ: О, это из-за извращённого ума Майка! У них есть то, что есть у королевских семей по всему миру: они считают себя лучше других. Те, кого они приводят домой, никогда не будут достаточно хороши, чтобы продолжить династию. Им нужно быть очень осторожными с теми, с кем они это делают. А Лохлан — подхалим. Он хочет, чтобы его любили, и не знает, кем ему быть. Он не в духе, поэтому смотрит на этого альфа-самца, брата, и отчаянно хочет его одобрения. Он знает, что все его осуждают, кроме, может быть, сестры. Он знает, что не вписывается в свою семью. Он паршивая овца, и он хотел бы исправиться, но не знает как. И вот что происходит…
Реклама - Продолжить чтение Ниже
МХ: В этом сезоне вы шесть месяцев снимали в Таиланде. Вы тоже чувствовали себя немного оторванным от дома?
ДЖИ: Очень. Моя жена по какой-то странной причине поехала со мной. Она никогда раньше не хотела побывать на съёмочной площадке, но когда это был пятизвёздочный курорт в Таиланде, ей там очень понравилось! Но находиться вдали от моих детей, моего отца, которому сейчас 92 года, моих братьев и друзей было очень тяжело. К счастью, я никогда не сплю, поэтому бодрствую всю ночь и могу звонить им в любое время. Единственная сложность заключалась в том, чтобы найти место, где я бы никого не разбудила, когда общалась с людьми по FaceTime. Я предпочитаю FaceTime, а не телефон, из-за чего я крайне непопулярна среди большинства своих друзей.
МХ: Вы общались с кем-нибудь из актёров, когда были в Таиланде?
ДЖИ: Так и было. Эмма, моя жена, приехала только в конце первого месяца. Первым местом, где мы снимали, был отель Four Seasons на Самуи. Это потрясающий курорт. Там есть не только гостиничные номера, но и огромные виллы для семей — или таких семей, как Рэтлифы, если честно. Поскольку во время съёмок нам пришлось забронировать весь курорт, я получил гигантскую виллу с дворецким и отдельную виллу со спальней. И мне было довольно одиноко! Я имею в виду, что у меня был полноразмерный бассейн, пагоды и всё остальное, и было здорово, когда я показывал это людям по FaceTime. Но когда я клал трубку, мне снова становилось одиноко. Поэтому я показывал это кому-нибудь ещё по FaceTime. К счастью, Патрик, Сара Кэтрин и Сэм приходили почти каждый день, и мы смотрели фильмы, играли на гитаре, смеялись и ели. Я очень сблизился со своей «семьёй». Когда люди спрашивали: «Куда ты идёшь?», я отвечал: «Я иду гулять с детьми». А они говорили: «Мы идём гулять с папой». Я чувствовал себя на месте родителя.
Когда мои настоящие дети приехали на каникулы и, конечно, захотели потусоваться с [Шварценеггером, Хуком и Ниволой], потому что они были ближе к ним по возрасту, всё внезапно встало на свои места. Я подумал: чёрт возьми, я ведь достаточно взрослый, чтобы быть их отцом. Я считал их своими ровесниками. Но я по-прежнему люблю и обожаю их. Я уверен, что у всех них замечательные родители, но я люблю их так, как если бы они были моими детьми.