(Всего лишь слово)
— Зое было пятнадцать, когда её старая бабка-шаманка умерла и передала внучке силу и своих духов. Вы знаете что это означало?
— Что Зоя обладала подходящим даром. Но мы же знаем уже: она была шаманкой и одной из сильнейших! — ответила я.
Сашка на мои слова хмыкнул недоверчиво, но я предпочла проигнорировать. Мне об Алом Дожде рассказывала бабушка и я верила её словам, а бабушка считала Алый Дождь сильнейшей!
— Сильная, только не так как вы думаете, — хмыкнул наш хозяин. — Передача силы и духов означало что Зое предстоит посвящение. Это вы только силу получили, а примут ли вас духи и проведут ли тайными тропами ещё неведомо. Дар есть, но непонятно расскроется ли. А с Зоей всё иначе было. Так в ночь после похорон её бабушки ей заветный сон и приснился: сама бабка к ней пришла с сильнейшими духами обряд проводить.
— А вам откуда про сон-то известно? — Сашка по обыкновению никому и ничему не верил на слово. — Или сами там были?
Хозяин наш посмотрел на Сашку тяжёлым взглядом, буркнул что-то под нос и продолжил так, будто его не прерывали:
— Не успела Зоя обрадоваться или опечалился видению умершей бабушки, как та Зоино тело на части изрубила, в котел сложила да сварила. Тело Зои духи съели сообща, а кости её в мешок сложили и понеслись через горы и леса, моря и пустыни. И мир тот, не тот что этот: там небо то голубое, то зелёное, то алое, словно кровь. Там облака могут быть багровыми и фиолетовыми, горы золотые, серебряные или же все из драгоценных каменьев сложены. Там море-океан чёрен и тягуч как первозданная бездна. Там нет ни пространства, ни точного времени. Духи только шаг сделают, а уж километра три пробежали. Так они и бежали и по воде, и по воздуху, и по земле, и под землёй, а Зоины косточки в мешке за плечом несли, бренчали ими как бубнами: такой грохот стоял, что всё сотрясалось. Прибежали духи на гору — взяли из вышины фиолетовое облако. Прибежали они в пекло — собрали огонь алый как кровь. На море собрали жемчуг синий точь-в-точь как наши сапфиры, воду да пену морскую. В пустыне духи собрали пески горячие, рассыпавшиеся точно золото. Под землёй набрали руду разноцветную. Глядит Зоя, а духи воротились опять на то самое место, где её съели. Снова костер развели да на пламени из пекла. Из руды подземной котёл сделали, воды морской в него налили, жемчуга, пены морской и песков пустынных насыпали. Бросили мешок с костями и Зоину душу изловили сетями из облака, и тоже в котёл кинули. Долго всё кипело и булькало: Зое казалось что каждая её косточка вот-вот расплавится и потёчет как расплавленное железо. Может так оно и было. Наконец котёл и впрямь расплавился: руда пламя залила, жидкость из котла на землю вылилась и застыло всё. Тяжко было душе Зои внутри застывшего бесформенного нечто, словно она внутри статуи оказалась. Ни рукой не двинуть, ни ногой. Даже моргнуть и того она не могла. А тут ещё духи снова налетели и давай её мять-кромсать и лепить из неё что-то, словно из воска. Им её тело таким же прочным как Зое не казалось. Долго они работали: Солнце несколько раз всходило. Но к девятому рассвету поставили они на ноги новую Зою. Солнышко поднялось, духи разлетелись, и Зоя вздохнула целая и невредимая, а там и проснулась. И вроде всё по-прежнему, да не узнаёт себя Зоя в зеркале-то. Не её словно отражение. Лицо другое, белее и красивее. Волосы не пойми какого цвета точно руда разноцветная. Глаза стали синие-синие, точно духов жемчуг. Да большие такие! И тело сильнее, стройнее, гибче и теплее. А между тем уколешь иглой палец: кровь не идёт.
Хозяин замолчал, пожевал губу. Видимо решал, говорить дальше или не стоит, но всё же продолжил.
— Ёж у Зои был: старый уже, с него даже иголки уж сыпались того гляди помрёт. Ему она первому и рассказала всю эту историю. Ёж, разумеется вскоре умер. Зоя из его иголок себе ожерелье смастерила, в память о друге. Алой краской каждую иглу выкрасила, бусинами из красных кристаллов украсила. Дар инициированной шаманки тут и сыграл в первый раз: неумёха же она ещё была. Ёж далеко уйти не смог, так с ней и остался, помощником в ожерелье том поселился. Самым первым! Не бог весть какой помощник из обычного ежа, да только он самым главным её духом и стал. Она сама так пожелала. Бабку свою на ежа променяла, — хозяин покачал головой, — до сих пор понять этого не могу! Сентиментальность какая-то глупая.
— А вот и нет! — возмутилась я, насупившись.
Я прекрасно понимала почему главным духом Алый Дождь ежа сделала (и вовсе не случайно сделала, как я считала, вовсе по неумению). Всё было просчитано ей заранее. И вроде умный старик, а элементарных вещей не понимает. Бабушка она же бабушка! Она же воли внучке не даст: сама подомнёт её под себя и не из вредности или со зла, а от защиты, любви и просто по старой памяти! Ёж же другое дело. Он надёжнее, потому что сам привык от Зои зависеть, а значит и подавлять не станет.
Бабка, конечно сильнее ежа была и опытнее. Да только она же всё равно внучку не бросила бы и помогать стала. А главный дух, он всегда рядом должен быть, словно тень и нянька в одном лице.
Очень мудрое решение, как по мне!
Пояснять я всего этого не стала: опыт научил меня что молчание — это настоящее золото! Так что пока я привыкала молчать, наш хозяин продолжил нам рассказывать про Алый Дождь.
О том почему главным духом стал ёж он, казалось, и вовсе забыл.
#всего_лишь_слово
#фрагмент