Интересный факт из биографии Юрия Антонова: с 1983 по 1986 год композитор работал в Чечено-Ингушской филаромнии и стал Заслуженным артистом Чечено-Ингушской АССР. О причинах и о том, какие у него остались воспоминания об этом периоде - в нашей статье.
Я поработал в Росконцерте, в Москве, после чего уехал в Чечено-Ингушскую АССР. Дело в том, что мне отказали в звании заслуженного артиста Российской Федерации... Министр там был такой, тяжелый человек. Ну и я по молодости обиделся сильно. Ведь это уже середина 80-х, мы работали только стадионы, делали хорошие сборы. Выхожу из кабинета руководителя, стоят два человека явно с Кавказа, подходят, говорят, конечно, сначала разные приятные слова. А потом: «Слушай, мы хотим тебя пригласить на работу». Я удивился: «Куда? Росконцерт — это главная организация». — «В Грозный». — «В Грозный?» — «Слушай, будет все хорошо». И вот я три года там отработал, с 83-го по 86-й.
Когда мне звание заслуженного артиста Чечено-Ингушской АССР присвоили, в некоторых газетах издевательские статьи появились: вот, мол, приехал, звание получил — и увез, но те, кто их писали, забыли совсем, что там три года моей жизни прошли.
Мы же туда приезжали часто, на стадионе ручных игр «Спартак» работали — это такая открытая спортивная площадка тысячи на три людей, наверное. «Биток» там всегда был, специально для нас сцену строили и большой красный плакат вешали: «Юрию Антонову пламенный кавказский привет!». По всему Северному Кавказу мы выступали, а администраторами у нас были два брата, которые всю эту территорию держали: концерты всех артистов проводили только они. Мы таким образом и в Дагестане, и в Северной Осетии, и в Кабардино-Балкарии побывали — у меня много воспоминаний хороших.
После концерта на белых «Волгах» на Терек выезжали, на берегу, под небом, усыпанным звездами, ковры расстилались, в свете фар не столы накрывались, рыба любых сортов, черная икра в трехлитровых банках. Такие клецечки местные, которые из пшеничной муки или кукурузной делаются, соус из чеснока и мясо, но варилось оно долго — может, полдня: оно такое необыкновенное было! Или говядина, или баранина. Мы сидели: кто на карачках, а кто не очень привык, на коврах лежал, но самое главное — коньяк «Вайнах» пили, который в здоровых бутылях привозили, и ни в одном глазу! Что влияло, непонятно: или воздух или атмосфера доброжелательности, которой чеченцы нас окружали.
Я помню Грозный — совершенно замечательный город, зеленый! Жили в нем все: чеченцы, ингуши, русские, евреи, грузины, армяне, азербайджанцы... — да кого только там не было! У меня о Чечне самые лучшие воспоминания — в разные аулы меня привозили, и это потрясающая была экзотика: огромный забор, заезжаешь — там городок целый, и ты какую-то скамеечку видишь, где пожилой человек сидит: огромная, седая борода, на голове папаха, и все вокруг него бегают, все ему угождают. Это очень важно — уважение к старшему: вот два брата родились — один на пять минут раньше на свет появился, и второй должен беспрекословно ему подчиняться. Старший — это как Бог! — что аксакал скажет, то и закон.
Конечно, отношения были потрясающие, уважительные. Я в гостинице «Кавказ» напротив здания Совета Министров республики жил, у меня люкс всегда был. После концерта на балконе мы шашлычки накрывали — это замечательно было, и поэтому тоже время то вспоминать приятно.
На основе интервью Юрия Антонова разных лет