Многогранный талант из Porcupine Tree рассказывает о своей борьбе за место в чартах с Playboi Carti, ремикшировании Pink Floyd и удручающей предсказуемости современной музыки
Нил Маккормик, главный музыкальный критик The Telegraph
На прошлой неделе в британских альбомных чартах развернулась небольшая битва, которая многое говорит о состоянии современной популярной музыки.
В одном углу ринга — британский мультиинструменталист, продюсер и автор песен Стивен Уилсон с альбомом «The Overview», научно-фантастической концептуальной работой, состоящей всего из двух виртуозно исполненных эпических треков, каждый из которых длится около 20 минут. Уилсона иногда называют хранителем традиций прогрессивного рока. В середине недели чарты предсказывали, что 57-летний музыкальный гений впервые в своей карьере займет первое место — пока его не обогнал неожиданный релиз альбома американского рэпера Playboi Carti, доступного только на стриминговых платформах. Альбом Carti под названием «Music» (без всякой иронии) включал 30 коротких треков, созданных при участии 50 продюсеров и девяти приглашенных звезд.
«Это было не соревнование, если честно», — весело смеется Уилсон. — «Его музыка — почти полная противоположность моей: короткая, минималистичная, полная цифровых звуков, которые можно услышать в мобильных телефонах. Никаких соло, которые полностью исчезли из современной музыки. Сейчас всё крутится вокруг вокала, и это отражает ритм жизни, в котором мы живем. Я прекрасно понимаю, почему это может быть интереснее для 15-летних подростков, выросших на видеоиграх и TikTok».
В итоге Уилсон остался доволен третьим местом с 17 637 проданными физическими копиями альбома против 21 636 «стриминговых эквивалентных единиц» Carti (поп-звезда Сабрина Карпентер заняла второе место, также исключительно за счет стриминга, рассчитанного по постоянно меняющейся и математически сложной формуле, которую я не до конца понимаю и сомневаюсь, что кто-то другой понимает полностью). «Все мои продажи — это CD и винил», — отмечает Уилсон. — «Я ездил по независимым музыкальным магазинам, и пока не встретил ни одного человека, который бы слышал о Playboi Carti».
Первая композиция альбома Уилсона, «Objects Outlive Us», была более чем в пять раз длиннее любого из 166 треков, представленных в плейлисте новинок Spotify. «Мне нравится использовать новые технологии и раздвигать границы, но создавать музыку "на метры", которая мало чем отличается от всего остального, стало почти слишком просто», — считает Уилсон, который полагает, что популярная музыка становится художественно консервативной. — «Она почти вернулась к тому, что было до эпохи рока: фабричные поп-песни длиной в две минуты, с вокальным хуком прямо в начале, без особой индивидуальности. Может, это потому, что я старый и ворчливый, но кажется, что есть только два типа певцов. Парни все звучат как Эд Ширан, а девушки — как Дуа Липа».
Уилсон сожалеет об утрате «той непредсказуемости и структурной смелости, которые могли заставить вас воскликнуть: "Вау, я никогда раньше такого не слышал!"». Самый большой хит Dire Straits, «Private Investigations», длится шесть минут и включает трехминутное дуэтное исполнение на маримбе и гитаре. «Черт возьми! Он занял второе место [в 1982 году], а сейчас бы даже не приблизился к успеху. В "Sound and Vision" Дэвида Боуи вокал появляется только через полторы минуты. У "Maggie May" Рода Стюарта нет припева, только последовательность куплетов. И не заставляйте меня начинать про "Bohemian Rhapsody". Ни одна из этих песен сегодня не имела бы ни малейшего шанса».
Стоит подчеркнуть, что Уилсон вовсе не огорчен своим опытом. Долгая и успешная карьера «вне радаров» как сольного исполнителя, так и с его группой нового прогрессивного рока Porcupine Tree позволила ему и его семье поселиться в просторном, обманчиво большом современном коттедже в зеленом уголке северного лондонского пригорода Барнет. Две маленькие подобранные собаки, Боуи и Ленни (последний назван в честь Брюса, а не Кравица, как Уилсон спешит уточнить), тявкают у наших ног, пока мы уединяемся в роскошной домашней студии, усеянной винтажными инструментами (меллотрон, пианино, синтезаторы Prophet и Moog, множество гитар) и оснащенной передовой системой Dolby Atmos — вершиной современного объемного звука с 12 отдельными динамиками.
Когда он не создает собственную музыку, Уилсон — один из самых востребованных ремиксеров в мире для пространственного звука. Он переработал классические альбомы для таких любимцев аудиофилов, как Pink Floyd, Black Sabbath, King Crimson, Roxy Music, The Who, Yes, Emerson Lake and Palmer, Chic, Ultravox, Tears For Fears и Frankie Goes to Hollywood.
«Я люблю музыку 70-х и 80-х, когда записи звучали так роскошно и насыщенно», — признается он. Самым простым альбомом, над которым он работал, был «Moondance» Вана Моррисона. — «Это в основном звук пяти музыкантов, играющих вместе в одной комнате. Записано на 8-дорожечную ленту, все барабаны в моно. Поднимаешь фейдеры — и 80% готово». Самым сложным оказался эпический альбом Tears for Fears 1989 года «The Seeds of Love». «Они потратили три года на его создание в разных студиях, с разными группами и продюсерами, а потом сшили все вместе с тремя синхронизированными 24-дорожечными машинами. Нам пришлось перевести все в цифру, и в итоге получилось сотни отдельных аудиодорожек, причем на некоторых из них были разные элементы, и вдруг шейкер превращался в бэк-вокал».
«Я несколько раз хотел бросить, но рад, что не сделал этого. Потому что он звучит потрясающе, возможно, это лучший альбом для прослушивания в Atmos. Когда у вас есть такое иммерсивное аудиополе, вы вдруг начинаете слышать все. Музыканты говорили мне: "Мы дни напролет работали над этим наложением, и, кажется, это первый раз с тех пор, как я его действительно услышал"».
Степень вовлеченности артистов в процесс ремикширования варьируется. «Pink Floyd не хотят иметь с этим ничего общего, отчасти, я думаю, потому что Роджер и Дэвид просто не хотят больше общаться друг с другом. Пит Таунсенд поддерживал меня, но даже не захотел послушать мой микс "Who’s Next". Он сказал: "Мой слух все равно пропал. Я доверяю тебе". А есть люди вроде Энди Партриджа (из XTC), который позвонит мне и скажет, что я добавил слишком много эквалайзера на хай-хэт. Но мне нравится работать с Энди, он вдохновляет меня творчески».
Действительно, затворник Партридж внес философски смелый вклад в тексты последнего альбома Уилсона. Концепция основана на «эффекте обзора», который «испытывают астронавты, впервые оказавшись в космосе. Они смотрят на Землю и переживают глубокий сдвиг в восприятии. Это влияет на некоторых очень позитивно, а на других — крайне негативно, и эти крайности меня заинтересовали. Это внезапное осознание того, насколько незначительна Земля, а значит, и мы сами».
Уилсон задумал альбом как «единое произведение концептуального рока», рассматривающее космос с Земли (первая сторона) и наоборот (вторая сторона). Он набросал его в своей домашней студии за шесть недель, а затем привлек виртуозных солистов, потому что «мне скучно играть все самому».
Это отражает его давнюю мечту создавать музыку, способную удерживать такое же сосредоточенное внимание, как книга или фильм. «Я вижу, как моя падчерица слушает музыку 15-секундными отрывками на TikTok, но она все равно садится и смотрит целую серию "Очень странных дел". Телевидение предлагает нам длинные сериалы, а песни становятся все короче. Как будто эти формы искусства движутся в противоположных направлениях».
Он отмечает, что «с длинным треком можно возвращаться к одной и той же теме разными способами. Это то, что Вагнер называл лейтмотивом, а Штокхаузен — формулой: маленькая мелодия, которую вы переосмысливаете в разных размерах, инструментах, тональностях, темпах, и ее развитие связывает все произведение воедино. Можно сказать, что оригинальным космическим концептуальным альбомом был "The Planets" Густава Холста, которому больше ста лет, но который оказал огромное влияние на прогрессивный рок. King Crimson даже исполняли "Mars" Холста на своих ранних концертах».
Он вспоминает, как в детстве смотрел на звезды жаркими летними ночами. «Теперь мы так много времени проводим, глядя в наши цифровые устройства, что, кажется, забыли поднимать взгляд вверх». Он описывает свое собственное озарение во время поездки в пустыню Атакама в Нью-Мексико, где находятся одни из самых мощных телескопов на Земле. «Видя Млечный Путь над головой, ощущаешь благоговение, осознавая наше место во Вселенной. На каждую песчинку на Земле приходится миллиард планет во Вселенной. Почти невозможно удержать эти идеи в голове».
«Особенно с появлением социальных сетей, мне кажется, мы как вид стали еще более одержимы собой. Важно как можно чаще напоминать себе, что Вселенной наплевать на нас. На астрономическом уровне все то, на чем мы зацикливаемся, не имеет значения. Это прекрасно — принять эту мысль и, знаете, перестать беспокоиться и просто наслаждаться путешествием. Вот о чем, в сущности, этот альбом».
Альбом Стивена Уилсона «The Overview» уже доступен на Fiction Records.