— Кирилл, ну я хочу оставить этого ребёнка. Вдруг мальчик будет.
— А кто будет платить ипотеку? Твоя мама?
— Тебе же предложили место в колледже. Там зарплата в три раза больше.
— Ты опять? Я привык к своей школе. В ней учился. И квартиру купили рядом. Пешком хожу на работу. А туда ехать с двумя пересадками.
Не знала Аня, что причиной отказа мужа служила секретарша директора Яночка. Она жила в этом же районе, и Кирилл после занятий проводил время в её квартире, поздно возвращаясь домой. Врал, что на дому занимается с учениками.
Анна работала администратором салона красоты и ездила туда с пересадками. Хорошо зарабатывала и платила ипотеку. Купить эту квартиру была инициатива Кирилла. Он вырос в этом районе, и его сюда тянуло. Сожалел, что поддался уговорам и, когда с Анной поженились, переехал в центральную часть Москвы в огромную квартиру тёщи. Теперь же, чувствуя себя хозяином этой площади, ничего менять не хотел. Простил матери, что она продала двушку и уехала в Подмосковье к своему мужчине.
— Кирилл, но я же в декретном отпуске буду три года.
— А зачем, Аня? Когда Юленька родилась, так ты через год вышла на работу, а дочку своей матери оставила.
— Кирюша, но мы же тогда вместе жили, и мама ради внучки уволилась. Теперь я кроху к ней не повезу.
— Один выход, Аня, — это избавиться, — психанув, Кирилл спрятался в ванной комнате. Он всегда так поступал, чтобы прервать разговор с женой.
Анна позвонила матери и пожаловалась на мужа.
— Аннушка, не слушай Кирилла. Когда родишь, я к вам перееду, а свою квартиру сдам. Это будут большие деньги. Хватит на всё: и на кроватку, и на детские мелочи, и на ипотеку.
— Тебе потом далеко целый год на работу ездить, мама. Я тебя знаю. Пока дома буду, ты не уволишься.
— В метро? Я тебя умоляю. Всё будет хорошо. С Юленькой в комнате мы поместимся. Только нужно кровать купить.
Тёща поселилась, а для Кирилла — это как кость в горле. Это не Аня, которой он не один год лапшу на уши вешал. Она непременно поинтересуется, с кем зять занимается допоздна? Такая даже в школу пойдёт разбираться. И он предупредил Яну. — А не надо бросать. Будешь навещать их хоть каждый день.
— Придётся повременить с нашей любовью, дорогая девочка.
— А надолго, Кирюша?
— Месяцев на шесть. Как Анька родит, тёще некогда будет свой нос совать в мои дела.
— А ты жену совсем не любишь?
— Люблю, но тебя больше.
— Твоя Анна постоянно на тебя давит. Я бы тебя лелеяла и хо́лила. Разведись с ней и совсем ко мне переезжай. Ты же не хотел второго ребёнка, а она тебя не послушалась.
— Ты, Яночка, требуешь от меня невозможное. Я никогда не брошу двоих детей.
— И будешь терпеть этот матриархат в твоей квартире?
— Ты права. Пока к разводу не готов, но подумаю. А с сегодняшнего дня мы с тобой будем у тебя встречаться, когда у меня будет окно между занятиями.
Яна устала ждать, когда этот увалень решится на развод. Не раз она ставила отпечатки губ в помаде на воротнике его рубашки. Похоже, у него жена-недотёпа или он сам бросает свою одежду в стиральную машину.
***
Анна родила мальчика.
Её мать оформила отпуск и ежедневно посещала дочку с внуком в больнице. Кирилл заехал к жене в первый день, но извинялся, что у него много непроверенных тетрадей. Старшую дочь Юлию он сам водил в школу и забирал. У неё меньше уроков, и он, оставив её дома, возвращался в школу.
В этот день тёща Кирилла Елизавета Викторовна затеяла стирку и не поняла, почему в стиральной машине рубашка Кирилла. Такие вещи нужно стирать руками. Вынув грязное бельё, всё перебрала. Как стрела молнии пронзила тело женщины, и она показала зятю следы жирной помады на его рубашках. А их скопилась за три дня.
— Ах ты поганец! Жена в роддоме, а ты безобразничаешь. Пойду к директору и выведу тебя, зятёк, на чистую воду.
— Да я сам не заметил, откуда это?
— Я найду по цвету помады твою любовницу, и Вам не сдобровать, — Елизавета Викторовна отхлестала Кирилла рубашкой и вернулась в ванную комнату.
В спальне Кирилл собрал в дорожную сумку и заглянул к тёще.
— Пока у приятеля поживу. Мне неприятны Ваши подозрения.
— Я Ане ничего не скажу, но чтобы её и сына сам из роддома забирал.
Кирилл поселился у Яны. С первых суток ему у неё не понравилось. Утром принесла ему в постель завтрак. Это глазунья с сыром, но без хлеба, а кофе без сахара.
— Тебе худеть нужно, Кирюша. В постели дышишь как паровоз. Не молод уже. Так следи за своим здоровьем, — предупреждала Яна.
На ужин тоже была глазунья, сыр и чай без сахара.
— Яна, а ты готовить совсем не умеешь?
— А зачем? Мы с тобой сыты любовью в постели, — и она ласкала своего мужчину.
Доставал Кирилла совмещённый санузел. Яна утром и вечером принимала ванную и долго. Ему бы справить нужду, и он стучал к ней.
— Кирюша, ещё минутку, — но Яна совершенно не спешила, купаясь в обильной пене.
Ласка и нежность Яны несовместима с её поведением. Она взяла с собой две рубашки, а на третий день ему на работу нечего надеть. Они так грязные и лежали в стиральной машине. Дома Анна следила за этим, и каждое утро отутюженная рубашка висела на плечиках на двери шкафа в их спальне, а на ней в тон галстук.
Обозлился Кирилл на Яну и, когда она нежилась в ванной, собрал вещи и вернулся домой.
— Вовремя Кирилл вернулся. Ромочка набрал нужный вес, и завтра Анечку с ним выписывают.
— Замечательно! — буркнул Кирилл себе под нос.
Он быстро побежал в туалет, а оттуда в ванную комнату. Там умылся, побрился и отправился в спальню. На привычном месте висела его чистая и отутюженная рубашка. Он вдохнул полной грудью, в душе поблагодарив тёщу, принял решение. Никаких Ян, а только любимая жена Аннушка и заботливая тёща.
У дверей роддома Кирилл с огромной радостью взял из рук медсестры своего сына и поцеловал жену.
Уже дома сообщил:
— Был в колледже и оставил заявление. Первого сентября приступлю там к занятиям. А директор — друг твоей мамы, меня любезно принял.
— Кирюша, спасибо тебе! Но мама ещё у нас поживёт. Мне трудно будет со всем справляться, как раньше.
— Так пусть всегда живёт. А ты мне потом третьего родишь?
— Кирюша — это уже перебор. Сын и дочь же у нас. Этого достаточно.