В её взгляде всегда было что-то вызывающее. В улыбке — непокорство. Татьяна Окуневская никогда не играла по чужим правилам. И расплатилась за это сполна: десять лет лагерей, сломанная карьера, старость в одиночестве. Но если бы ей предложили переиграть свою жизнь, вряд ли она согласилась бы. Потому что была собой до конца.
В этом году исполнилось 111 лет со дня рождения Татьяны Окуневской — одной из самых ярких, строптивых и трагичных актрис советской эпохи.
Из «лишенцев» — в звезды
Родом Татьяна из интеллигентной семьи: отец — офицер царской армии, мать — строгая и образованная женщина. После революции такой род стал клеймом. Девочку выгнали из школы за то, что она «дочь врага народа». Второй шанс на образование ей дал другой директор — просто по доброте душевной.
В юности Окуневская хотела стать архитектором, но судьба вывела на киноэкран. Ассистенты Михаила Ромма заметили красивую, стройную девушку и пригласили в фильм «Пышка». Это была её первая роль — и почти сразу слава. Немая, загадочная, сексуальная. Не такая, как положено в советском кино. А потому — неудобная.
Красивая, дерзкая, неудобная
О себе Татьяна говорила откровенно и часто высокомерно. Коллегам по цеху доставалось: Мордюкова, по её словам, была «некрасивая», Макарова — «бесталанная», а Серова — «пила слишком много». О себе же она говорила как о «диве с мозгами».
Она презирала фальшь, терпеть не могла лесть и не скрывала своего отношения к власти. Советский строй актриса кляла при каждом удобном случае — даже за столом с важными людьми. Однажды, после съёмок в «Сказке о царе Салтане», на застолье она подняла тост «за правду среди лжи». Тишина повисла такая, что тост стал приговором.
Любовь без тормозов
Окуневская была не только актрисой, но и музой. Мужчин рядом с ней было много — и большинство влюблялись без оглядки.
Первый муж — Дмитрий Варламов, студент ВГИКа, ученик самого Эйзенштейна. Обещал снять Татьяну во всех своих фильмах. Вместо этого бил, ревновал и мешал дышать. Даже рождение дочери Инги не спасло брак.
После развода Окуневская окунулась в столичную богему и быстро стала её королевой. Её добивались замминистры, дипломаты, писатели. С одним из поклонников, высокопоставленным сотрудником НКВД, у неё был роман во время съёмок в Киеве. Настолько серьёзный, что мужчина сбрасывал продовольственные посылки для её семьи… прямо с самолёта.
Горбатов, Тито и Ганди
Второй официальный брак был с писателем Борисом Горбатовым — будущим лауреатом Сталинской премии. Вместе они работали над фильмом «Небо над Донбассом», жили в квартире с личным водителем и лечились в кремлёвской больнице. Только счастья не было: Горбатов был «удобным», но не любимым. Окуневская крутила романы направо и налево — от югославского лидера Иосипа Броз Тито до индийского дипломата из семьи Ганди.
Её обвиняли в изменах, связях с иностранцами, шпионаже. В 1948-м её арестовали. По одной версии — по доносу Горбатова. По другой — потому что отказала самому Берии. По третьей — за слишком громкие слова. А может, всё вместе.
Лубянка, лагеря и ледяная камера
Окуневскую арестовали без ордера, прямо на глазах у дочери. 13 месяцев — Лубянка, допросы, пытки. То в ледяную камеру, то — перед печкой. Потом — лагеря. Пять за шесть лет. Где бы она ни была, влюблялись и охранники, и коменданты. Она оставалась женщиной — даже в адских условиях.
Вышла в 1954-м по амнистии. Горбатов умер за несколько месяцев до её освобождения. «Предал — и умер от стыда», — писала она в мемуарах.
После лагерей — без сцены и любви
Вернуться в театр было непросто. В «Ленкоме» её не приняли. Кино тоже не спешило звать. Только редкие эпизоды — как в «Звезде пленительного счастья». Режиссёры сторонились. Друзья мужа, вроде Симонова, публично осуждали: «Плохая жена, сгубила великого человека».
В жизни появился Арчил Гомиашвили — будущий Остап Бендер. Они даже венчались. Расстались, но остались друзьями. Это редкость в жизни Татьяны — чаще всего отношения заканчивались громко и навсегда.
Дочь и вечное непонимание
Инга, единственная дочь, пошла по другой дороге. Она сдержанна, рациональна. «Она совсем не такая, как я», — говорила Татьяна. С зятьями не ладила: одного называла «слабаком», другого — «кагэбэшником». Сама Инга с иронией относилась к мемуарам матери: «Половина — выдумка. Особенно — Берия».
Внуки, напротив, бабушку обожали. Окуневская устраивала для них праздники, смеялась, готовила — и, кажется, только рядом с ними становилась мягкой.
Последняя роль — бороться за молодость
В старости Татьяна утверждала, что старость к ней не пришла. Делала йогу, обливания, носила яркие платья. В 85 решилась на пластическую операцию. Всё пошло не так — врачи занесли гепатит С. Два года борьбы, больница, капельницы.
В мемуарах она писала:
«Я не была любимицей власти. Я не умела молчать. Но я была актрисой. Настоящей. И характер у меня был — не каждому по зубам».
Татьяна Окуневская ушла, оставив после себя не только фильмы, но и легенду. О женщине, которая не боялась быть собой. Даже когда за это приходилось платить свободой.