Свекровь всегда считала, что я плохо слежу за порядком. «У тебя пыль на полках», «Занавески нужно чаще стирать» — эти фразы звучали каждый раз, когда она приходила в гости. Муж Денис отмахивался: «Мама всегда такая, не реагируй». Но после рождения дочери ее визиты участились. «Ребенку нужна чистота», — говорила она, поправляя складки на покрывале, которое я только что расстелила.
В тот день мы с Денисом решили впервые за месяц выбраться в парк. Ева, наконец, перестала плакать в коляске, и я мечтала о часах без криков и пеленок. Свекровь предложила подождать нас в квартире. Я колебалась, но Денис настоял: «Пусть почувствует себя полезной».
Возвращались мы с прогулки уставшие, но довольные. Ева уснула в коляске, Денис нес пакет с мороженым — мы планировали вечер на диване. Открыв дверь, я застыла: в прихожей чемодан, который обычно стоял в кладовке, лежал раскрытым. На полу валялись старые фотографии из верхнего ящика комода.
— Мама? — крикнул Денис.
Из спальни вышла свекровь, держа в руках мою шкатулку с украшениями.
— А, вернулись! Я тут прибралась немного.
«Прибралась» оказалось мягким словом. В спальне все ящики были выдвинуты, одежда свалена на кровать. В ванной шкафчики стояли открытыми, а мой фен и косметика аккуратно разложены на полотенце — будто для инвентаризации.
— Что вы делали? — спросила я, стараясь не кричать.
— Искала ваш паспорт, — ответила она, как будто это было очевидно. — Вы же говорили, что потеряли.
— Я нашла его неделю назад!
Денис пытался смягчить ситуацию:
— Мама хотела помочь.
— Помочь?! — я ткнула пальцем в коробку из-под обуви, где лежали письма от моей покойной бабушки. Их конверты были вскрыты. — Вы читали их?
— Ну, немного, — свекровь покраснела. — Думала, там могут быть важные документы.
Я взяла Еву на руки, чтобы успокоиться. В детской все игрушки были переставлены по цветам, а под кроваткой валялись вытащенные из шкафа зимние комбинезоны.
— Зачем вы это сделали? — прошептала я.
— Вы слишком молоды, чтобы понимать, — вздохнула она. — У меня опыт. Нужно проверять, что происходит в доме, когда дети гуляют.
Денис увел мать на кухню. Я слышала обрывки: «Успокойся», «Не драматизируй». Но когда я начала складывать вещи обратно, нашла в бельевом ящике новую упаковку противозачаточных. Я не покупала их.
— Это ваше? — я бросила таблетки на стол перед свекровью.
Она побледнела:
— Я… подумала, что вам пора. Еве уже три месяца.
— Вы покупали мне таблетки? Рылись в моем белье?
— Ты же не планируешь второго ребенка сразу? — ее голос дрогнул. — Денис не справится финансово.
Денис впервые за вечер замолчал. Смотрел на мать, потом на меня, как будто искал правильный ответ.
— Уходите, — сказала я тихо.
— Что?
— Сейчас. И ключ оставьте.
Она пыталась возмущаться, но Денис взял ее сумку:
— Я отвезу тебя.
Через час Денис вернулся. Сел рядом:
— Прости. Я не знал, что она…
— Ты не хотел знать.
Я настояла на замене дверных замков, на всякий случай. Свекровь звонит каждый день, но я не беру трубку. Денис говорит, что она «осознала», но я сомневаюсь. Вчера, перекладывая пеленки, я нашла под подушкой кольцо — свое обручальное, которое считала потерянным. Видимо, свекровь «прибрала» и его.
Я до сих пор не знаю, что она искала. Возможно, подтверждение, что я плохая жена. Или надеялась найти то, что дало бы ей право контролировать нас. Но теперь, когда я запираю дверь, проверяю дважды. Мой дом — не поле для чужих инспекций.