- Что мне им сказать? – Одинц махнул рукой в сторону сокрытого в густой зелени города.
Авгур не торопился с ответом. Он сделал несколько шагов в сторону столицы экотонов, безмятежно лежащую у подножия холма, и оперся на лиану, предусмотрительно свернувшуюся в форме удобной опоры, дотянувшейся почти до груди одряхлевшего экотона.
- Скажи правду. Ту, что у тебя внутри. Не лукавь и не пытайся никого очернить. Они поймут, они верят тебе.
- Но квент…
- Да, квент нашептывает нам о войне. Более ужасающей и кровавой, чем унесшая наших родичей. Она охватит не только экотонов, но и людей, не желающих прислушиваться к предсказаниям. Но мы не люди! И свято чтим квент, который оставляет нам шансы на сохранение вида и показывает пути спасения. Откройся им без страха, и они поддержат тебя.
Авгур чувствовал, что Одинц переполнен сомнениями, но не собирался настаивать. Он был слишком стар, чтобы полностью убедиться в высеченной в веках истины – каждый делает именно то, для чего рожден, и тогда, когда приходит время. Он повернулся и подошел к молодому человеку, застывшему на земле в скорбной позе, и положил ладонь ему на голову. По волосам Одинца пробежала зеленая волна, а кожа на лице на краткое мгновение полностью покрылась изумрудным мхом.
- Доверяй себе, - произнес на прощанье авгур и скрылся в зеленых зарослях настолько быстро, что острые глаза владыки даже не успели зафиксироваться на этом моменте.
Одинц поднялся на ноги и вместо того, чтобы двинуться к городу, направился в другую сторону. Он шел быстро, открыто используя свою связь с лесом. Владыка принадлежал к последним посвященным, получившим связь с духами леса. Симбиоз, обеспечивающий выживание обоих видов, вдруг стал недоступным последующим поколениям. Раз за разом они рождались пустыми, а потому ослабленными и не способными в полной мере жить здесь. Лес казался им враждебным и чужим, пугая и заставляя сжиматься от холодных предчувствий, вызванных мечущимися в темноте тенями. Одинц знал о случаях ухода экотонов в человеческие города, но их судьба сложилась там настолько плачевно, что стала предупреждением для всех остальных. Оторванные от своих корней, они очень быстро зачахли – высохли, постарели и погибли буквально за один оборот. Как оказалось, даже пустые они сохраняли кровную связь с лесом и не могли его покинуть по своей воле.
Это было время волнений, когда растерянные экотоны чуть было окончательно не потеряли себя как сильная и самобытная раса. Спас их авгур, явивший квент и давший мятежным умам надежду. А потом на свет появилась она – Иста – первая из наполненных нового поколения, прошедшая через посвящение и получившая ту же полноту связи, что и далекие предки экотонов. Девочка родилась в знатной семье и была на десяток оборотов младше Одинца, поэтому их практически сразу обручили. Экотоны возрадовались и связывали все свои чаяния с будущими наследниками, которые должны были появиться у пары, когда Иста подрастет и вступит в брачный возраст. Словно в поддержку этой надежды на свет стали периодически появляться дети, способные выдержать посвящение и обретающие связь. Пока слабую, но все же достаточную для симбиоза. Экотоны воспряли духом, а вместе с ними радостно зашелестел и принялся разрастаться лес, словно в благодарность, рождая новые виды растений, которые разнообразили рацион и стали самым прочным строительным материалом для домов.
И вот Иста пропала… А вместе с ней и надежда… На лицо Одинца снова набежало хмурое облачко. Ему, как и многим другим, было проще винить во всем людей, но их потери оказались даже внушительнее. Ему нечем было обрадовать сородичей, и он видел сейчас только один способ вернуть себе душевное равновесие. Заросли, сквозь которые пробирался владыка, становились гуще, а почва под ногами потеряла привычную твердость, с каждым шагом превращаясь во все более зыбкую массу. Любой человек, забравшийся бы так далеко, уже давно не смог сдвинуться с места, провалившись по самые уши, но Одинц лишь отметил изменения, говорящие ему о близости к месту, куда он так стремился. Молодой мужчина стремительно углублялся на территорию, разительно отличающуюся от всего остального леса. Здесь властвовали не деревья-великаны, а низкорослые кустарники, столь плотно переплетающиеся между собой, что создавали непроходимую для любого чужака преграду. Стелящиеся по земле лианы подрагивали, словно ядовитые змеи, и то и дело меняли свое положение в поисках глупой жертвы, забредшей сюда навстречу своей ужасающей судьбе. Впрочем, Одинца все это не касалось – для владыки не было разницы, по какой земле передвигаться – все здесь принадлежало ему. Он сделал несколько последних торопливых шагов и остановился у покрытого зеленой ряской водоема, намереваясь ждать столько долго, сколько потребуется. Он был виноват и вполне мог ничего не получить. Но кто-то свыше явно являл к Одинцу благосклонность. Практически сразу заросли с левой стороны от владыки дрогнули и из них вышла девушка, от одного вида которой мужское сердце забилось в учащенном режиме.
- Одинц, - просто произнесла она и легко дотронулась пальцами до его плеча, заглядывая в глаза.
- Сола, - он почти выдохнул ее имя, впервые за долгое время не отведя своего взгляда.
Она улыбнулась одними уголками губ и его сердце в ответ засаднило уже привычной болью. Девушка почти не изменилась за последние обороты, став еще более красивой. Высокая, гибкая, с тонкой талией и высокой грудью она будоражила воображение многих знатных экотонов, но лишь Одинц знал, кому она отвечала взаимностью. Его мысли настолько открыто отразились на лице, что Сола нахмурилась. Она тряхнула длинными волосами, ставшими в тон кожи совершенно зелеными, и отошла на один шаг от владыки.
- Зачем пожаловал?
- Сола, - Одинц и правда не знал, с чего начать, - ты стала такой… такой…
- Такой жрицей? – грустно усмехнулась она. – Ты знал о выбранном мною пути, так к чему удивление?
- У меня не было выбора, Исту мне предопределили, но ты не должна была уходить!
- Ой ли! – она сердито отвернулась, но Одинц почувствовал, как колыхнулась ряска в ответ на эмоции жрицы.
А еще он ощутил, что ничего не изменилось – он по-прежнему любит ее и она не забыла о нем. Если бы не Иста юный владыка сам выбрал себе пару и без сомнения ею стала бы Сола, к которой Одинц испытывал чувства с детских лет. Но… родилась Иста, а следом и предопределение. Влюбленные тогда не слишком расстроились и не восприняли случившееся всерьез. Они были очарованы друг другом и не расставались ни на минуту. Но Иста росла и спустя время стало понятно, что дальнейшее общение с Солой недопустимо. Девушка могла выбрать себе любого другого мужа, но она ушла в жрицы Дальней Пустоши, не соизволив даже обсудить свое решение с любимым.
- Сола, я не мог поступить иначе. Ты знаешь, что значила Иста для экотонов.
- Значила? – девушка обернулась и с прищуром посмотрела на владыку.
- Она исчезла, бесследно. Никто не знает, куда она делась – просто растворилась в воздухе и все.
- И ты думаешь… - возмущенно начала Сола.
- Нет, нет, - Одинц подошел к ней почти вплотную, с нежностью взяв за руки. – Я не намерен обвинять тебя. В городах людей тоже пропадают дети и никто не понимает причины. Экотоны растеряны, они в панике и потеряли всякую надежду. Авгур говорит о войне и скором приходе той, о которой гласит квент.
- Ты пришел ко мне за утешением, - грустно заключила девушка.
- Если я имею на него право после всего… а еще хотел просить тебя поговорить с духами. Только жрицы так близки к ним, что могут в любой момент начать беседу. Я не знаю, что сказать им…
Сола внимательно смотрела на него и постепенно ее взгляд потеплел. Он сделал ей очень больно. Так больно, что она даже не могла находиться с ним в одном городе. Не могла и дальше думать о его будущем браке с Истой. Но даже после всего он оставался тем, ради кого она без сомнений рассталась бы с жизнью…
- Хорошо, - кивнула Сола и потянула Одинца на землю.
Он сел рядом с ней, любуясь гибким телом, затянутом в длинное платье из тончайшего материала, подчеркивающего красоту девушки. Она сделал вид, что не замечает взгляда владыки, и молча погрузила руки в затянутую ряской воду. От нее потянулся вверх легкий дымок, постепенно заполняющий собой все обозримое пространство. В этой мгле едва определялись контуры сидящих людей, но зато глаза Солы ярко сияли, разгоняя уже сгущающееся и собирающееся клубами едкое марево. Одинц закашлялся, но быстро адаптировался к измененному составу воздуха и глубоко вдохнул его, стараясь подольше задержать в легких эту странную смесь. Дыхание Солы же не сбилось и на долю секунды. Определив плотность дымки как достаточную, она вынула руки из зеленоватой мути и поднесла их к лицу. В то же мгновение марево над водой закрутилось, обретая очертания высокой и сухощавой фигуры с обтянутым белесой кожей черепом.
- Зачем звала, жрица? – просипел дух, нависая над экотонами.
Для желающих поддержать канал и автора:
Номер карты Сбербанка: 2202 2081 3797 2650
Номер кошелька ЮMoney: 4100 1463 2003 198
Друзья, благодарю вас за прочтения, лайки и комментарии! Их ценность для меня огромна) Вы согреваете мое сердце и даете стимул для дальнейшего творчества. Спасибо))))
Копирование произведения полностью или частично и его использование без разрешения автора запрещено! Авторское право данного текста охраняется Гражданским Кодексом РФ.