«Шинелью» нас в школе буквально затерроризировали, превратив её в мощнейший агитационный материал на тему: «Царизм, это - ад, социалистическое общество – неописуемый рай на земле, где не могут быть, в принципе, «маленькие люди»». Помню, спросил отца, есть сейчас маленькие люди? Отец задумался, потом ответил, что есть. Кого-то сломали обстоятельства, кто-то совершил ошибку и уже не в силах побороть её последствия, кто-то просто слаб характером. Как к ним относиться? Прежде всего, не унижать, не добивать, поддерживать, ободрять их. Это – сложный вопрос, как и сложна сама жизнь. Говорят же: жизнь прожить, не поле перейти. Она иногда такие коленца выкидывает, только держись. Еще с тех времен я запомнил фразу: «Все мы вышли из гоголевской шинели».
Особенно часто её почему-то стали произносить в конце 90-х. Всякий раз этакий самодовольный, с наглой и лоснящейся физиономией актёрский хлыщ повторял эту фразу. Типа, я тоже из народа, от сохи, я - свой. Вообще-то, фраза про гоголевскую шинель больше всего относится к писателям и драматургам. Фраза «Все мы вышли из гоголевской шинели» имеет глубокий символический смысл. Она указывает на то, что творчество Гоголя, и в частности, повесть «Шинель», стало отправной точкой для многих писателей и мыслителей, которые в своих произведениях развивали тему «маленького человека», социальной несправедливости и человеческого достоинства. Гоголь одним из первых в русской литературе обратил внимание на жизнь обычного, незаметного человека, показав его внутренний мир, страдания и трагедию. Этот подход оказал огромное влияние на последующие поколения писателей, таких как Достоевский, Чехов, Салтыков-Щедрин и другие. Выражение также подчёркивает, что гуманистический пафос «Шинели» — сострадание к «маленькому человеку», внимание к его проблемам и борьба за его достоинство — стал неотъемлемой частью русской литературы. Гоголь показал, что даже самый незаметный человек заслуживает уважения и сочувствия, и эта идея легла в основу многих произведений, которые последовали за «Шинелью».
Безусловно, Гоголь в своей повести «Шинель» гениален:
«Сколько ни переменялось директоров и всяких начальников, его видели всё на одном и том же месте, в том же положении, в той же самой должности, тем же чиновником для письма; так что потом уверились, что он, видно, так и родился на свет уже совершенно готовым, в вицмундире и с лысиной на голове. В департаменте не оказывалось к нему никакого уважения. Сторожа́ не только не вставали с мест, когда он проходил, но даже не глядели на него, как будто бы через приемную пролетела простая муха.
Начальники поступали с ним как-то холодно-деспотически. Какой-нибудь помощник столоначальника прямо совал ему под нос бумаги, не сказав даже: „перепишите“, или: „вот интересное, хорошенькое дельце“, или что-нибудь приятное, как употребляется в благовоспитанных службах. И он брал, посмотрев только на бумагу, не глядя кто ему подложил и имел ли на то право. Он брал, и тут же пристраивался писать ее. Молодые чиновники подсмеивались и острились над ним, во сколько хватало канцелярского остроумия, рассказывали тут же пред ним разные составленные про него истории, про его хозяйку, семидесятилетнюю старуху, говорили, что она бьет его, спрашивали, когда будет их свадьба, сыпали на голову ему бумажки, называя это снегом. Но ни одного слова не отвечал на это Акакий Акакиевич, как будто бы никого и не было перед ним; это не имело даже влияния на занятия его: среди всех этих докук он не делал ни одной ошибки в письме. Только если уж слишком была невыносима шутка, когда толкали его под руку, мешая заниматься своим делом, он произносил: „оставьте меня, зачем вы меня обижаете?“
Вряд ли где можно было найти человека, который так жил бы в своей должности. Мало сказать: он служил ревностно, нет, он служил с любовью. Там, в этом переписываньи, ему виделся какой-то свой разнообразный и приятный мир. Наслаждение выражалось на лице его; некоторые буквы у него были фавориты, до которых если он добирался, то был сам не свой: и подсмеивался, и подмигивал, и помогал губами, так что в лице его, казалось, можно было прочесть всякую букву, которую выводило перо его. Если бы соразмерно его рвению давали ему награды, он, к изумлению своему, может быть, даже попал бы в статские советники; но выслужил он, как выражались остряки, его товарищи, пряжку в петлицу, да нажил геморой в поясницу. Впрочем нельзя сказать, чтобы не было к нему никакого внимания. Один директор, будучи добрый человек и желая вознаградить его за долгую службу, приказал дать ему что-нибудь поважнее, чем обыкновенное переписыванье; именно из готового уже дела велено было ему сделать какое-то отношение в другое присутственное место; дело состояло только в том, чтобы переменить заглавный титул, да переменить кое-где глаголы из первого лица в третье. Это задало ему такую работу, что он вспотел совершенно, тер лоб и наконец сказал: „нет, лучше дайте я перепишу что-нибудь.“ С тех пор оставили его навсегда переписывать.»
Таким образом, автор показал в своей повести профессионала. Мне было не понятна неспособность Акакия Акакиевича выполнить несколько более сложную работу. Ну да ладно, чего не бывает на этом свете!? И вот теперь его мечта о новой шинели. Ради своей мечты он претерпевает немыслимые лишения и самоограничения.
«Надобно сказать правду, что сначала ему было несколько трудно привыкать к таким ограничениям, но потом как-то привыклось и пошло на-лад; даже он совершенно приучился голодать по вечерам; но зато он питался духовно, нося в мыслях своих вечную идею будущей шинели. С этих пор как будто самое существование его сделалось как-то полнее, как будто бы он женился, как будто какой-то другой человек присутствовал с ним, как будто он был не один, а какая-то приятная подруга жизни согласилась с ним проходить вместе жизненную дорогу, — и подруга эта была не кто другая, как та же шинель на толстой вате, на крепкой подкладке без износу. Он сделался как-то живее, даже тверже характером, как человек, который уже определил и поставил себе цель. С лица и с поступков его исчезло само собою сомнение, нерешительность, словом все колеблющиеся и неопределенные черты. Огонь порою показывался в глазах его, в голове даже мелькали самые дерзкие и отважные мысли: не положить ли точно куницу на воротник. Размышления об этом чуть не навели на него рассеянности».
И вот наконец, мечта сбывается, Акакий Акакиевич получает новую шинель.
Это было… трудно сказать в который именно день, но, вероятно, в день самый торжественнейший в жизни Акакия Акакиевича, когда Петрович принес наконец шинель.
И здесь я хочу немного отступить от повести «Шинель». В 1959 году вышел художественный фильм «Шинель» по одноименной повести Н.В. Гоголя. Это был режиссерский дебют Алексея Баталова, в последствии, Героя Социалистического Труда (1989), Народного артиста СССР (1976) и РФ (2013), лауреата многих государственных премий. Роль Акакия Акакиевича стала одной из первых больших ролей гениального советского артиста, Народного артиста СССР Ролана Быкова.
По моему глубокому убеждению, Ролан Быков блистательно сыграл Акакия Акакиевича, передав всю палитру его эмоций. Мало кто из сегодняшних артистов способен так мастерски сыграть эту роль. Фильму 66 лет, а он по-прежнему смотрится на одном дыхании. Надо сказать, что автор сценария Л. Соловьёв и режиссер очень точно и к месту расширили эмоциональные эпизоды повести, отчего фильм «Шинель» стал еще более пронзительным и трагичным, нежели сама повесть Гоголя. Акакия Акакиевича грабят, отнимают шинель. Фактически, у него отнимают мечту и смысл всей его жизни. Ему не в чем в зимний холод ходить на службу. Для него шинель приравнена к его собственной жизни. Он еще пытается просить у государства защиты, но бюрократическая машина не оставляет ему никаких шансов вернуть шинель. Он приходит домой, заболевает и в лихорадке умирает. Казалось бы всё, здесь мы должны повторить, что «маленький человек» — это не просто социальный тип, а человек, который заслуживает уважения и сострадания. Трагедия заключается в том, что он оказывается жертвой системы, которая лишает права на достойную жизнь. Однако даже в таких условиях он сохраняет свою человечность, что делает образ Акакия Акакиевича особенно трогательным и трагичным.
Несмотря на трагичность сюжета, повесть Гоголя проникнута глубоким гуманизмом. Автор не просто сочувствует своему герою, но и призывает читателя задуматься о ценности каждой человеческой жизни. Акакий Акакиевич, несмотря на свою незаметность и незначительность, обладает внутренним миром, чувствами и мечтами. Его страдания — это не просто частный случай, а отражение общей несправедливости, присущей обществу
Проблема «маленького человека» в повести Гоголя «Шинель» остаётся актуальной и сегодня. В мире, где ценность человека часто определяется его социальным статусом и материальным достатком, многие люди продолжают сталкиваться с равнодушием и несправедливостью. Гоголь напоминает нам о том, что каждый человек, независимо от его положения, заслуживает уважения и сострадания. Его повесть — это не только обличение общественных пороков, но и призыв к человечности, к тому, чтобы мы не забывали о тех, кто находится рядом с нами и нуждается в нашей поддержке.
Всё это так. Но обратите внимание, Гоголь в своей повести пишет, что после смерти Акакия Акакиевича его призрак начинает мстить за свою украденную шинель. Этот мистический элемент повести подчёркивает, что даже после смерти «маленький человек» не может обрести покой, пока не восстановлена справедливость. Причем, справедливость в понятии «маленького человека». А разве разбойники, ограбившие Акакия Акакиевича – «большие люди»? Это – те же «маленькие», но отчаявшиеся в справедливости и вставшие на лихой путь люди. Проблема «маленьких людей» для общества намного более сложная. Отчаявшийся «маленький человек» может создать очень много больших проблем.
Все знают бомжа прекрасного города Вена, который зимой ночевал в ночлежках и на венском вокзале, а летом на парковых скамейках. Здесь, здесь и здесь можно прочесть о книге про этого бомжа. Или неудачный драматург, писатель, с тяжелым заболеванием костей, голодный и продрогший, он бродил по городу. Забрел в редакцию никому неизвестной газеты «Ангриф», где ему на его удивление дали краюху черного хлеба и попросили написать статью. О книге про этого человека я писал здесь. А вот еще один «маленький человек», тихий и застенчивый студент очкарик, он изучал агрономию и селекцию в мюнхенском высшем техническом училище. О книге про этого «селекционера» я писал здесь и здесь. Мир до сих пор содрогается от их дел. И, что самое удивительное и трагичное, их идеи живут до сих пор. Узнали? Адольф Гитлер, Пауль Йозеф Геббельс, Генрих Гиммлер. Стечение обстоятельств? А какая разница? Обиженные «Маленькие люди», натворили не мало дел. И список «маленьких людей» ставших монстрами можно продолжать. Повесть «Шинель» заканчивается мистикой. Призрак умершего Акакия Акакиевича начинает грабить богатых людей, отбирая у них шинели. Но с такой же успешностью, призрак мог творить более жестокие дела. Гоголь хотел нам сказать, что «маленькие люди» требуют внимания со стороны общества, если хотите – заботы. Не приведи Господь довести их до полной безысходности и отчаяния. Беды потом не оберёшься.
P.S. Статья участвует в марафоне «Читаем Гоголя» на канале БиблиоЮлия
Всего Вам самого доброго! Будьте счастливы! Вам понравилась статья? Поставьте, пожалуйста, 👍 и подписывайтесь на мой канал