Симочка хорошо прижилась в радиокомитете. Во первых, здесь было не очень холодно, а так как наступила весна даже тепло. Во вторых, это был дом, где можно было выспаться, а Симочка как все кошки любила поспать. В третьих Симочка здесь чувствовала любовь, ибо, отдавая добычу кухарке, она получала немалую долю себе. В четвертых здесь можно было не бояться бомбежки, здание хорошо маскировали, а так как это радиокомитет, то здесь был радист, у которого был аппарат с кошачьими усами и он узнавал о налете заранее, как и кошка это узнавала. Ну а в пятых, в радиокомитете было нечто, что особо трогало тонкую кошачью душу, но что кошка, не имея человеческого разума не могла объяснить. Это великая сила музыки. Музыки, которая утешала кошачью душу, а человеческую душу возводила до небес.
1. О том как кошка Симочка изучала инструменты оркестра.
Кошка Симочка познакомилась со всеми музыкантами оркестра, какие на тот момент были живы и здоровы и заинтересовалась их инструментами. Ближе всего Симочка сошлась с Карлом Ильичом, забавным стариком, который махал руками перед музыкантами. Симочка поняла, что он главный в оркестре, потому что от него зависило что играют и на чем играют музыканты, но зачем он машет руками и почему ни на чем не играет, думала Симочка, лежа у него на коленях, когда он отдыхал между выступлениями. Карл Ильич часто был печален и мрачен и какое-то горе точило его сердце, которое Симочка пыталась освободить. Симочка, видя тонкую энергию, догадывалась, что оно связано с первой скрипачкой, которая по ощущениям Симочки навредила близкому человеку Карла Ильича, о чем Карл Ильич не догадывался. Но Симочка видела преступную тайну в душе этой скрипачки и ее избегала. Девушка со скрипкой слева от Карла Ильича бросала на него влюбленные взгляды, от которых Карл Ильич краснел, а у Симочки шерсть становилась дыбом и пушился хвост, и тогда Симочка начинала рычать и шипеть, чуя зло, идущее от первой скрипачки. Впрочем играла она божественно. Особенно первую часть симфонии Римского Корсакова, которую назвали Шехеразада, где скрипка солировала. Другие части Шехеразады не играли по причине малого числа духовиков и ударников. Тогда Симочка чувствовала жалость к этой девушке, которая по ощущениям кошки из-за любви совершила предательство.
Один раз, когда музыканты ушли на обед, Симочка решила исследовать струнные инструменты. Инструментов этих было много, не то что небольшое число деревянных дудок и еще меньшее число медных рогов. Большинство этих инструментов были скрипки, похожие на маленьких деревянных девушек с тонкой талией и длинной шеей. У каждой было по четыре стальных нитей и волшебная палочка с длинным волосом, отчего скрипка пела. Симочка уже давно обратила внимание на светлый голос скрипки, похожий на голос ангела. А вот скрипки побольше, которые звали не то альты, не то виолы имели мрачный голос, похожий на голос демона. Симочка зацепила коготком стальную нить одной из скрипок, но скрипка не запела и раздался только веселый короткий звук; точно как балалайка подумала Симочка. Симочка зацепила более толстую нить виолы и раздался короткий мрачный звук, похожий на какой то восточный инструмент. Симочка переметнулась к виолончелям, похожих на стройных одноногих юношей. Почему у них одна нога, подумала Симочка и зацепила с трудом одну из четырех толстых медных веревок. Виолончель тоже не запела, а петь уж она умела страстно, особенно, когда робкий юноша за первым пультом играл умирающего лебедя СенСанса. Интересная и опасная птица думала тогда Симочка, на такую не поохотиться, она сама поохотится на вас. Звук гитары - вот что услышала Симочка, тронув веревку виолончели. Гигантский контрабас стоял в углу, а его звук по мнению Симочки напоминал храп спящего медведя. Четыре толстенных каната не поддались передним когтям и тогда Симочка стукнула задней лапой и раздался гулкий гитарный звук, контрабас тоже не запел. Все дело в волшебной палочке с длинным волосом решила Симочка и направилась в ряд мелких деревянных духовых. Сначала Симочка хотела поточить когти о виолу и контрабас, чтобы изгнать из них демона и медведя, но подумала, что Карл Ильич будет ругать и не стала это делать.
Симочка поигралась лапкой с флейтой, простой дудкой с никелевыми и деревянными частями, но голос синицы, веселой птицы не зазвучал. А то поохотиться на синицу было бы хорошо. Гобой, который всегда плакал как болотный журавль, оказался дудкой с маленьким раструбом и длинным язычком. Симочка полизала язычок, нашла две тростинки и почувствовала запах камыша, гобой не зазвучал журавлинным стоном. За гобоями стояли фаготы, забавные длинные дудки, которые всегда выглядели заметно как два столба в оркестре, но имели такой слабый голос, что когда играл весь оркестр, даже кошка не могла их услышать. А зачем он нужен тогда? Да нет, нужен он, он то плачет, то смеется и всегда низким хриплым и слабым голосом болотного удода или кулика. И на нем играет бедный старик, у которого вчера Симочка лежала на коленях. Дедушка, у которого пять внуков на фронте сражались вчера получил очередную похоронку и рыдал как ребенок. И голос фагота плачет как дедушка, дедушка после того поиграл Симочке на фаготе. Симочка подошла к самому священому для себя инструменту - кларнету, чей голос был похож на голос кошки. Гордый кларнет оказался дудкой похожей на гобой, но с более широким раструбом и маленьким язычком в деревянной капсуле. Симочка полизала язычок, но в отличии от гобоя и фагота, она нашла лишь одну трость. Но кларнет не замурчал голосом кошки.
Симочка направилась в сторону блестящей меди. Медные рога с огромными раструбами тихо лежали на табуретках. Симочка знала какое величавое впечатление создает вступление рогов. Симочка осмотрела свернутую губками воронку с узкого конца и залезла носом в раструб. От дыхания кошки рог загудел. Симочка отпрянула и подошла к маленьким трубам. Отчего они такие громкие и резкие, когда раструб невелик - подумала Симочка и двинулась к тромбонам, очень длинным медным трубам, голоса которых взывали словно из ада. Здесь Симочка все же поизгоняла демонов, вытянув длинную трубку - тромбоны разделились на две части и длинная трубка упала на пол. За тромбонам на полу лежало чудо-юдо. Огромное медное нечто, свернутое в овальную змею и с таким раструбищем, что Симочка туда залезла целиком и заснула, но от ее мурчания медное чудовище тихо и очень низко прогудело так, что Симочка испугалась, проснулась и стремглав вылетела из раструба тубы. Звук был очень тихим, но очень низкий тон был страшен.
Симочка направилась в сторону ударных. По пути увидела арфу. На ней никто не играл, старый арфист умер от голода зимой и Симочка не слышала арфу раньше. Огромный лук, у которого были разные медные веревки от тонких нитей до толстых канатов. Симочка прыгнула на нижнюю раму и передним коготком зацепила струну. Раздался волшебный звук редкой красоты. Симочка решила поозоровать и пнула задней лапой по всем струнам арфы - раздался мощный гул, словно цунами на море и в ужасе Симочка спрыгнула с арфы. Вот какая она может быть и нежная и страшно грозная. За арфой был рояль: большой треугольный ящик, в котором была уложена арфа с массой молоточков, а отдельно была челюсть с массой белых и черных зубов. Симочка походила по зубам клавишам и решила, что рояль звучит как арфа, только мощнее и торжественнее. Далее Симочка обнаружила еще одно маленькое пианино, но когда она решила побегать по клавишам, зазвенели волшебные колокольчики. Это была челеста. Вскоре Симочка нашла два забавных инструмента. На первом были только маленькие клавиши из стали и они сами звенели как колокольчики. На втором были такие же покрупнее клавиши из дерева и они скрипели как мыши в подполе. Хотя Симочка хотела поохотиться на них, но решила не обижать Карла Ильича и оставила ксилофон не тронутым. На ксилофоне и на колокольчиках лежали по паре молоточков. Симочка прошла мимо мелкого треугольника (если бы знала какой громкости этот мелкий инструмент, не прошла бы), бубна и кастаньет и прыгнула на малый барабан. Раздался дробный треск. Симочка перепрыгнула на длинный барабан и тот загудел. Снова на малый барабан - треск, на длинный - гул. Симочка спрыгнула и поняла все - снизу малого барабана висели пружины и они трещали. У обоих барабанов были по паре тонких деревянных палочек. Симочка прошла мимо больших медных тарелок (знала бы как громко они звучат не прошла бы), огромный барабанище, на котором висели две большие колотушки Симочка тронула лапой и раздался глухой и грозный гул. Симочка испугалась. Но затем стала играть с трубками, что висели на раме. Раздался колокольный звон. Очень бледный и не похож на колокола в храме, больше похож на часы - подумала Симочка и прыгнула на подвешенную тарелку. Тарелка грозно зашипела. Симочка спрыгнула и осмотрелась: где тут чужой кот? Не найдя кота, Симочка решила отдохнуть и полежать на котлах в окружении мягких палочек. Но прыгнув на один из котлов, Симочка услышала суровый гром и решила спрыгнуть. Симочка пошла в угол, где стоял необычный инструмент, который давно ее интересовал и немного пугал. Это был гигантский черный металлический диск на огромной раме, рядом с которой висела громадная мягкая колотушка в форме молота. Ощупав усами диск, Симочка поняла, что металл этот весьма ядовитый и это не сталь, не медь, не бронза, не брасс, и не никель. Металл был незнакомый. Симочка решила его не лизать. Но слегка тронула диск лапой. Раздался такой страшный звук, что у Симочки шерсть встала дыбом, хвост распушился и глаза стали как блюдца. Тихий звук немного стал нарастать и затем затихать и звучал так мрачно как голос дьявола. От ужаса Симочка подпрыгнула и стремглав убежала на кухню и спряталась в чулан. Так Симочка впервые услышала звук там-тама - самого грозного инструмента в оркестре.
В это время с обеда возвратились музыканты и Карл Ильич и обнаружили три видимых следа и один слышимый след работы Симочки: флейты валялись на полу (Симочка хотела охотиться на флейту-синицу), на полу были молоточки ксилофона (все же за скрип мышей ксилофон был наказан) и на полу валялись кулисы тромбонов, из которых Симочка поизгоняла демонов. Ну и наконец, там там еще звучал, хотя очень тихо. Карл Ильич не стал ругать Симочку и Симочка вышла из убежища послушать репетицию. Но репетиции не вышло - в зал уверенной походкой вошел молодой офицер в форме полковника НКВД. Карл Ильич побледнел от страха. Но полковник Анатолий Серегин (так его представили музыкантам) с улыбкой подошел к Карлу Ильичу и передал ему огромный свиток и сказал: "это симфония Шостаковича - ее надо исполнить в городе этим летом". "Верните мне мою жену" с рыданиями сказал Карл Ильич, упал на стул и закрыл лицо руками. "Разберемся, разберемся" миролюбиво сказал полковник Серегин. Симочка очень страдала, она никогда не ошибалась в людях, а Анатолий был по ее разумению добрым человеком несмотря на грозное ведомство, которое он представлял. И Карл Ильич был добрым. Как же эти люди не понимают, что зло идет от скрипачки слева от Карла Ильича. В этот вечер Симочка написала в сапоги девушке скрипачке и она не смогла придти домой и осталась ночевать в радиокомитете рядом с кухаркой. Утром Симочка ласкалась у Карла Ильича, а затем у Анатолия. А через несколько дней Анатолий пришел мрачный и злой и потребовал девушку скрипачку к себе в кабинет. Девушка ушла, побледнев от страха, а вернулась чернее ночи. Вслед за ней пришел полковник Серегин и сказал Карлу Ильичу "через три дня ваша жена будет с вами и будет полностью оправдана" и добавил мрачно - "ищите нового скрипача, за клевету и ложный донос пять лет лагерей". "Где же я найду такого скрипача на такие высоты: в соло перед нашествием четвертая октава"? - грустно ответил Карл Ильич. "Ладно, даю отсрочку до концерта, а потом ГУЛАГ - в Караганде будет в клубе колхозников развлекать. Научите ее играть джаз, народную музыку и немного блатняк, а то пропадет в лагерях совсем" - сказал Анатолий. И про себя добавил: надо же, из-за любви устранила жену и оклеветала ее. К сожалению отношения между дирижером и комиссаром были в лучшем случае натянутыми, а часто враждебными и Симочка это замечала, но ничего не могла сделать. Она же ничего не знала о репрессиях.
2. Судьбы музыкантов.
Вскоре потекла обычная жизнь. Или не совсем обычная и даже совсем необычная. Карл Ильич все время жаловался, что для симфонии Шостаковича требуется очень большой оркестр, а музыкантов, особенно, духовиков не хватает. Анатолий утешительно говорил, что найдет в военных оркестрах и даже из оркестра НКВД вытянет.
Симочка не забывала о деле - ловить мышей и крыс и приносить на кухню. Симочка сжилась с другими кошками и котами радиокомитета: все они были сиамского происхождения. Видимо только сиамские кошки выжили в морозы, а сибиряков в городе не было. Настало лето. Около здания радиокомитета музыкантам выделили небольшой огород и они посадили немного разных овощей. Симочка с интересом смотрела как люди закапывают в землю семена. Незадолго до лета от голода умер единственный контрабасист. Он всю еду, особенно, мясо отдавал маленькой дочери. Дочь после его смерти забрала тетка. Надо сказать, немного мяса ребята получали каждый день, только они не знали из чего сделано это мясо, знала только повариха, которой Симочка и другие кошки приносили мышей и крыс, а иногда и голубей.
Вскоре стали приходить новые музыканты, а других приводили из военных оркестров полковник Николай и Карл Ильич. Первым появился барабанщик, худой как скелет кавказец и упал в обморок. Он был на грани голодной смерти. Симочка сразу же побежала на охоту и принесла очень жирного голубя. Барабанщик не только был спасен жарким из птицы, но и еще сыграл страшный марш, под который в симфонии Шостаковича идут фашистские крысы. Затем пришел новый контрабасист, настолько истощенный, что не смог извлечь ни одного звука из струн канатов. Симочка его долго обхаживала, когда он отдыхал ложилась то на правое плечо, то на пальцы левой руки, но он так и не смог играть на контрабасе отмороженными пальцами левой руки, хотя правая рука крепко вела волшебную палочку с длинным волосом и контрабас гудел. Но на виолончели он вдруг так заиграл, что все ахнули и Симочка еще раз услышала пение умирающего лебедя. Итак новый виолончелист в группу, но контрабаса нет и нет. В один день повезло - Карл Ильич и Анатолий Николаевич нашли контрабасиста в джазовом оркестре прифронтовой артистической бригады, где он сопровождал приезжих фронтовых певиц. Карл Ильич долго его учил играть смычком (т.е. волшебной палочкой с длинным волосом, а в джазе играют щипком) без импровизации и острых ритмов точно по нотам партию. Зато по вечерам он развлекал всех импровизациями на песню Катюша, которую играл его джаз оркестр, сопровождая приезжих фронтовых певиц. А играть он умел и импровизировать песни на скрипке и рояле.
Июнь начался сразу с четырех трагедий. Симочка уже давно подружилась с флейтисткой, которая развлекала кошку птичьим пением. Услыхав звуки флейты Симочка становилась в позу охотницы, пристально смотрела и стояла. В этот раз флейтистка пришла в слезах и заиграла медленную мелодию, настолько унылую и печальную, что Симочка заплакала бы если не был закон, что кот не плачет. Это был антракт из оперы Глюка Орфей, сцена теней. Странный инструмент оказывается флейта - она не только порхает как птица, но может безутешно рыдать. Потом Симочка лежала на груди у флейтистки, которая читала письмо о награждении ее единственного сына посмертно: ее сын танкист, пробивая фашистский бастион, его взял, но был подбит и сгорел в танке. Вскоре произошла драма у гобоистки - она в одночасье стала вдовой - смелая женщина, коммунистка и политрук оркестра рыдала как ребенок. Потом Симочка слушала надрывно плачущую мелодию гобоя из Лебединого озера Чайковского. На следующий день в оркестр не пришла кларнетистка, которая жила рядом через улицу. Симочка первая почувствовала ее горе и пришла первой. Дверь в квартиру была открыта, женщина лежала на кровати и рыдала, повторяя слова: доченька, доченька даже могилы нет. Симочка прыгнула на грудь женщине и замурчала. Долго утешала Симочка женщину и потратила много энергии, но узнала героическую судьбу дочери этой женщины, девушки воина, летчицы, которая свой подбитый мессерами самолет удвас направила в танковую колонну, уничтожив десяток танков прежде чем сгорела сама. Вскоре женщина пришла в оркестр, взяла кларнет и сыграла короткое соло из шестой симфонии Чайковского. Симочка даже заплакала, но слез все равно получилось кот наплакал. На следующий день старик фаготист собирался показать только что выученное соло из новой симфонии Шостаковича. Пришел он на репетицию в слезах, повторяя слова: последний внук, последний внук. Он утром получил похоронку на последнего внука. Мрачное соло он играл необыкновенно, вкладывая в него все страдание деда, потерявшего внуков на войне. Пока он играл, Симочка мурчала у него на коленях.
В середине июня пожаловали новые музыканты. Флейтистка на третий пульт из медсанбата с обожженными пальцами - ее Симочка обхаживала. Зато Симочка услышала пронзительный как голос скворца звук малой флейты и томное соловьинное пение альтовой флейты. Появились третий гобоист (Симочка услышала мрачный голос рожка), 3й и 4й кларнетисты на баскларнет и малый кларнет, контрафагот и масса медных из военных оркестров. Симочка подружилась с третьим гобоистом рожечником, который в 30е годы из-за мелкой дружбы с одним троцкистом провел 5 лет в лагерях, а в 41 попал в плен к фашистам и сбежал. Он постоянно повторял: я думал, что Колыма и ГУЛАГ это ад, но нет - Колыма и советские лагеря это рай - ад это лагеря фашизма. И кричал: "уничтожить фашиков на корню". Видно было сколько страдал человек, особенно, в плену у фашистов. Своя мрачная тайна была у баскларнетиста - очень религиозный он был сыном священника, который много лет с 25 по 35 год провел в лагерях на Соловках, а позже получил право служить в одном деревенском храме при колхозе в Белоруссии. Он всегда говорил: любая власть, берегущая Родину от Бога - и советская власть от Бога. Фашисты, оккуппировав деревню, подвегли его мучительной смерти, сделав из исповедника великомученника. Симочка часто лежала у него на коленях и слушала истории про храброго отца церкви. Особо обхаживала Симочка нового первого трубача, пришедшего из военного фронтового оркестра, и оставившего на фронте в медсанбате свою жену. Парень сильно страдал.
В конце июня, когда оркестр был почти весь в сборе, произошло событие, перевернувшее по мнению Симочки весь быт радиокомитета. Но это было мнение кошки. Люди смотрели на событие как рядовое. Карл Ильич и Анатолий Николаевич привели необычного старика. Старик был совсем слепой и шел на ощупь. Как же эти глупые люди не чувствуют, что этот человек потерял самое дорогое для человека. С этого момента Симочка бросила всех других музыкантов и стала поводырем этого слепого старика. Карл Ильич сказал старику: "надо в первой части в кульминации три раза ударить в там там три сильных доли (у Симочки шерсть встала дыбом, она вспомнила звук этого инструмента), а в финале в коде в апафеозе нужна трель треугольника и настолько яркая, чтобы парила над оркестром". Симочка подумала: неужели этот маленький инструмент создает такой эффект света в кульминации и апофеозе?.
Приближался день премьеры. Репетиции шли все более долгими. Симочка по вечерам охотилась и приносила несколько голубей, несметное число мышей и немало крыс. Днем она обхаживала слепого старика. И вот за неделю до генеральной репетиции после особо сильной бомбежки Карл Ильич и Анатолий Серегин исчезли. Чуя беду, особенно, с Анатолием, Симочка вышла и навострила усы. Пользуюсь своей способностью ориентироваться по излучению полей и мощью усов как антенн, Симочка быстро нашла центральную городскую больницу и забежала туда. Карл Ильич лежал в палате живой и здоровый, только на лбу был компресс и он хромал на левую ногу, вывих сустава которой быстро вправил хирург и легкое сотрясение мозга. Полковник НКВД Анатолий Николаевич Серегин лежал в реанимации и говорили, что у него все легкие изрезаны осколками. Симочка рвалась к Анатолию, но ее в реанимацию не пустили, оставив в палате с Карлом Ильичом. Через три дня Анатолия не стало. Карл Ильич, рыдая, рассказал какой подвиг совершил этот простой полковник НКВД для него, как полковник Анатолий Николаевич Серегин его прикрыл во время бомбежки, приняв основной удар взрыва на себя, и по сути отдал свою жизнь за него. И как он ошибался, считая его злым человеком только из-за неприязни к НКВД и репрессий жены. Жена Карла Ильича кстати уже оправилась и сидела за роялем в оркестре. На похороны полковника Серегина пришли музыканты всего оркестра, даже слепой старик под руку с кавказцем барабанщиком - новость о том как полковник спас жизнь Карла Элиасберга ценой собственной жизни распространилась мгновенно. Как и сведения о страшной личной трагедии полковника Серегина, у которого в начале войны бомба накрыла жену и двоих детей, так что он не мог их даже похоронить. И о попытке усыновить мальчика сироту в Ленинграде, которая почти удалась. Мальчика усыновил затем сам Карл Ильич, оставив ему фамилию погибшего полковника Серегина. Над гробом полковника Анатолия Серегина прочитал панихиду перень с баскларнетом - уж он то знал всю православную литургию, так как у отца в храме в детстве алтарником служил. А затем духовая группа оркестра заиграла марш Шопена и катафалк с гробом медленно поехал.
3. Великая симфония
Наконец то великий день настал. Симочка принесла трех крыс и голубя (а летом голуби стали попадаться чаще) на кухню, сама съела двух жирных мышек и села в углу концертного зала радиокомитета (надо сказать, история подвига полковника НКВД Серегина дошла до генералов ПВО и они обеспечили перед премьерой симфонии реально чистое небо и сработались так же как и на Пасхальной неделе защищали храмы Ленинграда). Было пасмурное, но теплое летнее утро. Днем пришел Карл Ильич и сел за рояль, но почему-то не с женой, а с девушкой политруком и секретарем партии. Девушка взяла свой гобой, а Карл Ильич достал странные приборы. Один из них напоминал длинющий и тонкий гаечный ключ, а другой кошачью игрушку перышко, которую Симочка видела до войны в 40м году. Симочка заинтересовалась этим, поняв, что девушку Карл Ильич взял ради гобоя. Симочка мгновенно подбежала ближе и прыгнула на сцену. Забравшись на верхушку рамы тубафона, что неважненько изображал колокола, Симочка стала смотреть на рояль сверху. А Карл Ильич взял перышко и вставил его между струн. Длинный гаечный ключ он одел на один из винтов, на которых висели струны, девушка взяла язычок гобоя в зубы и раздался чистый, плачущий как журавель звук. Карл Ильич нажал клавишу и стал крутить ключ пока звук рояля не слился полностью со звуком гобоя. Девушка ушла и села в зале, а Карл Ильич продолжал колдовать у рояля. Он нажимал много разных интервалов и даже аккордов, среди которых преобладали октавы, квинты и кварты. Перышко и ключ он многократно переставлял и каждый раз крутил ключом. Карл Ильич двигался по всей клавиатуре от медведоподобных басов до птичьих верхов. Настроив рояль, Карл Ильич собрал перышко и ключ в чемодан и сел в зал рядом с гобоисткой. Вошла жена Карла Ильича и стала пробовать рояль. Сыграв ироничный вальс Шостаковича, жена села в зале, а затем все втроем ушли. Симочка спрыгнула с рамы и направилась в свой угол угол концертного зала.
Вскоре начала прибывать публика. Наконец полный зал, такого количества публики еще не было. Вот появился огромный оркестр, струнные и деревянные разместились на сцене, а медные разделились на две группы, одна слева, другая справа. Девушка с гобоем издала журавлинный звук и все музыканты начали настраивать свои инструменты. Вышел Карл Ильич. В зале воцарилась тишина. Карл Ильич взмахнул палочкой и полилась чудесная мощная музыка струнных. Первая тема звучала и ширилась, преодолевая препятствия и в ней звучал несгибаемая воля советского народа. Симочка представила как под эту бодрую музыку рабочие идут на заводы, колхозники идут в поля, ученые в свои институты, дети в школы. А нам кошкам чистить улицы от мышей. Тема перешла в духовые и ее развитие пришло к вершине, к воинственному мотиву. "Мы готовы, к труду, к войне готовы" как бы прокричал высокий кларнет и тема снова уже спокойно прошла у струнных. Звучность стихла и зазвучала вторая тема, тихая и спокойная. Симочка представила себе красивый вечер где-то в деревне. Солнце только село и заиграл пастушок на свирели. И действительно гобой уже давно играл эту тему. Вдруг засвистал вечерний соловей. Симочка насторожилась. Не нужно ли поймать соловья. Это малая флейта засвистала. Нежнейшую тонкую мелодию запела скрипка и Симочка, как и все слушатели не могли не отметить как хорошо играла солистка на скрипке, несмотря на все зло, что она причинила Карлу Ильичу. Мелодии скрипки поднялась к самым высотам и растаяла в вышине.
И тут зашуршала барабанная дробь, тише чем самое тихое. И появилась странная тема, мертвенная, механистическая и страшная. Половина скрипачей играла щипком, а другая половина перевернули смысле вверх волосом и стали стучать древком по струнам. Симочка насторожилась: в шуршании барабана и треске струн, ударяемых древком смычка ей слышалась мышинная возня, во всяком случае нечто вражеское. Вот тему заиграла флейта. "Дудка крысолова" - подумала Симочка и не успела подумать - уже две дудки заиграли, с пронзительным свистом. И все играют настолько механистично, что просто тупо повторяют одну и ту же тему. Словно под дудку фюрера маршируют крысы. Вот третья вариация, барабанщик снял сурдинку-платок и в дроби слышен жестокий и неумолимый ритм. Издалека звучит новая остинатная фигура, будто работает моторчик. И на ее фоне унылую фразу гобоя тупо повторяет фагот, так офицеры вермахта тупо повторяли призывы фюрера. Вот четвертая вариация, моторчик ближе и в рояльном ритме слышен движущийся танк и злобно зазвенели засурдиненные трубы и тромбоны (почему то они не по середине, а справа). А вот еще в пятой вариации тупое каноническое повторение визгливой фразы малого кларнета с другими кларнетами в гнусавом и заунывном тембре рожка с другими гобоями. Крыс, идущих под дудку фюрера все больше и больше. Вот в шестой все струнные подхватили тему и заиграли варварскими параллельными трезвучиями. Звучность все страшнее и страшнее. В седьмой вариации уже у всех струнных с деревянными тема становится еще тупее и страшнее. И вот в восьмой вариации ксилофон стал стучать "танковую" фигуру. Едет целая колона танков. Страшно завывают 4 валторны (опять же справа от дирижера) в низком регистре в унисон (они подняли раструб вверх). Страшные железные крысы фюрера заполняют все пространство. Девятая вариация. Барабан строчит пулеметом, струнные завывают стонами падающих бомб, тарелки с большим барабаном лязгают взрывами фугасов, а у медных всесокрушающая тема фашистов. Десятая вариация, железно-цинковое чудовище становится страшным. В хроматических завываниях валторн, поддержанных глиссандо тромбонов слышатся самолеты, "мессеры", а взрывы бомб стали чаще. Симочка стала вспоминать зимние налеты этих мессеров, как она вместе с другими кошками прятались в подземных переходах от бомбежки. Оглушительно стучит бубен, танковый механизм скрежещет где то рядом. И когда уже в последней вариации ничего не спасет от жуткого чудовища, с пулеметной стрельбой малого барабана и пушечной стрельбой большого барабана в унисон в тот же ритм, с убойным унисоном всей меди, в теме, звучащей с правой стороны. Когда уже не спастись, происходит чудо…
Слева вступает другая медная группа и второй малый барабан слева строчит пулеметные очереди. Меняется все. Кроме ритма, ритма войны, ритма барабанных пулмеметных очередей, ритма пехотных маршей, ритма танковых моторов. Меняется все, тональность, интонация и смысл всего. В новой теме, страстно провозглашаемой трубами, валторнами и тромбонами второго медного оркестра слева слышен страстный протест, боль за Родину и несгибаемая мощь. Начинается короткая разработка, слышна схватка на смерть Советской Руси с фашистами. Отрывки сломанной машины, темы нашествия мелькают, то у валторн справа, то у ксилофона. Железные крысы фюрера остановлены. Тональность затемняется. И вот все сливается в одну дробь, шум подвесной тарелки растет. Начинается реприза.
Симочка слышала как весь оркестр в унисон играл восходящую гамму, будто поднимаясь уступами к вершине, и в это время слепой ударник подполз к огромному черному диску и взял гигантский мягкий молот, который висел на раме - Симочка мелко задрожала, распушила хвост и шерсть дыбом, она помнила звук этого инструмента и готовилась убежать, если будет страшно. Человек размахнулся и, как только оркестр пришел к резкой, диссонантной вершине, молот со всей силы ударил в черный диск, диск сильно качнулся и оркестр накрыл самый грозный и страшный щипящий гул там-тама, который Симочка только слышала. Звук был страшен, но величав, в нем слышались взрывы бесконечных бомбежек в нем виделись сожженные склады, больницы, школы, храмы, в нем была трагедия целой страны. Симочка не убежала, она вспомнила как снаряд накрыл трехцветную Няшу. Еще три раза страшно ударял там-там и зазвучала суровая траурная музыка медных. Симочка с трудом узнала в этой музыке сильно искаженную первую тему симфонии.
Вскоре музыка медных затихла. И тогда после тонкой жалобы флейты вступает он. Дедушка фагот, дедушка, потерявший внуков на войне. Каждый звук этого соло фагота как бы вытягивал все воспоминания прошлой зимы. Симочка вспомнила старого кота византийца, который ценой жизни прикрыл и согрел своего сына в рождественский мороз. И Апельсиныча, умершего в объятиях незнакомого мальчика, и Чернавку, отморозившую лапы, и Шпротика, который погиб в метель, и Голубку, чья крыса спасла жизнь чужого ребенка. И главную трагедию своей жизни - сожженый дом со всей семьей в начале весны. Но грустное соло фагота, в котором Симочка все же не узнала искаженную вторую тему симфонии, закончилось, прозвучала фанфара валторн и полилась чудная, светлая музыка, музыка надежды и возрождения. Это было возвращение первой темы симфонии и ее восстановление. Вслед за ней после второй фанфары валторн вернулась и восстановленная вторая тема. Симочка подумала - настанет час, когда фашисты будут изгнаны с нашей земли и крысы будут все уничтожены. Преждевременно думала. После третьей фанфары валторн вновь шорох барабана и злобная крысинная фраза трубы, звучащей словно сквозь зубы с сурдиной. Так закончилась первая часть.
Слушая вторую часть, Симочка предалась приятным довоенным воспоминаниям. Воинственный центральный раздел ее вернул к суровой действительности. Но пришла реприза, замурлыкал кларнет и Симочке стало тепло на душе. Протяжные аккорды струнных третьей части еще больше успокоили Симочку и она слегка задремала и примурчалась у себя в углу, лишь на время пробудившись во время воинственной середины.
Тем не менее Симочка почувствовала новое тревожное настроение музыки и пробудилась перед финалом. Струнные доигрывали хорал, и в это время поднялся литаврист к своим котлам, а слепой ударник снова подполз к там-таму, гигантскому металлическому черному диску, но в руках была маленькая литавровая палочка. Одновременно палочки литавриста коснулись литавры и палочка слепого ударника коснулась центра черного диска и раздался тихий претихий звук набатного колокола. Тихий звук вселял тревогу, он говорил, что война продолжается и что много трудов нужно до победы. Из этого набатного колокола родилась у струнных суровая партизанская тема. Тема все время переходила от инструмента к инструменту, росла и становилась мощнее. Симочка знала, что наконец советский народ выгонит фашистов и загонит их в их логово, и крыс скоро не будет в городе. И тогда настанет мирная жизнь, а пока война до победного конца. И вот на гребне развития партизанского марша у восьми валторн прозвучал гимн победы. Музыка стала затихать. Два кларнета промурлыкали победный клич и музыка спустилась вниз. У струнных зазвучало нечто вроде траурного марша. Только ритм оказался трехдольный. Симочка еще ни разу не слышала сарабанды. Тихая спокойная и очень грустная музыка струнных оплакивала массу жертв войны. И вот сарабанда затихла совсем. И оркестр перестал играть кроме семи струнных инструментов. Такой тихой и напряженной музыки Симочка еще не слыхала. А напряжение создавал крайне неустойчивый опорный тон. Постепенно эта медленная музыка стала нарастать, количество струнных инструментов прибавлялось. Вот тему перехватили деревянные духовые и зазвучал маленький органчик, который Симочка однажды слышала в радиопередаче, которыми собственно и занимался радиокомитет. А тема все росла и росла и вышла на простор. Теперь в ней узнавалась сильно замедленная партизанская тема начала финала и она зазвучала у всех струнных, к которым стали присоединяться валторны. Такое было ощущение, что все более растущая масса людей движется навстречу источнику небесного света. И Симочка присоединилась к этому движению. Вот после пяти ударов литавр тема куда-то повернула и оркестр огненной страстью пронзили медные, рсакаленно горячие звуки труб и тромбонов. Симочка снова увидела как слепой музыкант поднялся с места и взял маленький треугольник и маленькую стальную палочку. Еще один поворот, барабанная дробь. И ослепительный всплеск тарелок и над оркестром зазвенела золотая трель треугольника. Впрочем Симочке показалось, что трель треугольника не звенела, а сверкала - это было что-то такое, когда звук порождает свет. И в сияющем мажоре все шесть тромбонов, восемь валторн и шесть труб подняли раструбы вверх и провозгласили главную тему симфонии как гимн победы. Но мажор был особенный. Это была радость, добытая кровью, очень большой кровью. В этом мажоре было все время что-то и минорное. Симочка посмотрела на жену Карла Ильича. Пианистка наконец играла на белых клавишах, но несколько черных клавиш звучали одновременно с белыми. А гимн медных звучал все ярче и ярче, всплески тарелок, гром литавр и сверающая трель треугольника отбивали ритм победы. Симочка знала теперь - победа будет и даже заплакала.
Симфония кончилась. Публика апплодировала. От шума хлопков Симочка все же выбежала из зала и спряталась за сценой. Потом, когда публика разошлась и все затихло, Симочка нашла треугольник и стала его нюхать. Она его много раз облизала, вкус стали и все. Удивительно, как такой маленький инструмент оказался таким громким. За этим занятием ее застал Карл Ильич. "Надо же, понимаешь какой самый яркий ударный инструмент" - сказал Карл Ильич, взял Симочку на колени и стал гладить. "Ты, смотрю, всю симфонию слушала... ой, у тебя глаза влажные, ты что плакала? Реально плакала? Не кот наплакал." Симочка только улыбалась и мурчала на коленях у старика. Симочка знала, теперь точно знала - победа будет за нами.
Продолжение следует.
.
Сим Симыч, любитель рассказов о кошках Ленинграда, кошках героях, любитель военных драм и военных комедий.
.
В написании рассказа использованы материалы сериала о 7й симфонии Шостаковича 2020 года, вышедшего на телеканале Россия. Имена некоторых героев (полковник НКВД Анатолий Николаевич Серегин), некоторые события и ситуации взяты из этого сериала