С первых дней войны о. Серафим открыто говорил о предстоящей победе русского оружия. На сей счет сохранились убедительные свидетельства, записанные со слов профессора Ленинградской Духовной Академии прот. Ливерия Воронова и прот. Иоанна Преображенского.
... Румынской частью, расквартированной в Вырице, командовали немецкие офицеры. Им донесли о пророчествах о. Серафима, и вскоре в дом на Пильном проспекте пожаловали незваные гости. И вновь, как когда-то чекистов, батюшка укротил пришельцев через благодатную помощь свыше. Старец сразу поразил их тем, что заговорил с ними на хорошем немецком языке - ведь в бытность свою купцом он часто посещал Вену и Берлин, сотрудничая с австрийскими и немецкими фирмами. Капитан, который был начальником вырицкой команды, спросил у о. Серафима, скоро ли немецкие части пройдут победным маршем по Дворцовой площади? Старец смиренно ответил, что этого никогда не будет. Немцам придется поспешно уходить, а самому вопрошающему не суждено будет вернуться домой, при отступлении он сложит свою голову под Варшавой.
По рассказам плененных немцами местных жителей, которых оккупанты пытались угнать в Германию, этот немецкий офицер действительно погиб в районе польской столицы, а невольники были возвращены на Родину. Пророческие слова о. Серафима подтвердил и румынский офицер, также служивший во время войны в вырицкой команде. В 1980 г. он приезжал поклониться могиле старца и, разыскав вспомнивших его местных жителей, поведал о подробностях того отступления.
Между тем, о. Серафим еще в начале войны предсказал ряду жителей Вырицы будущее пленение и последующее благополучное возвращение из неволи. В частности, один из бывших старожилов Вырицы, Леонид Викторович Макаров вспоминал, что старец предсказал это и его семье, отметив, что в дальнейшем они будут жить в большом городе. Время показало истинность слов о. Серафима.
Евдокия Васильевна Федорова свидетельствует о том, что вырицкий старец помог ей отыскать мужа - Алексея Федоровича, находившегося в немецком лагере для военнопленных. По молитвам батюшки Серафима и слезной просьбе супруги лагерное начальство неожиданно отпустило домой единственного кормильца семьи.