Весной 2024 года дела у меня шли не сказать, что хорошо. Отец мой с самой осени болел чем-то непонятным. Несколько раз лежал в больницах, но специалисты так и не смогли поставить ему диагноз. В это же самое время моя родная сестра отправилась к орским врачам ввиду плохого самочувствия. Никаких заболеваний у нее не нашли. И тут их семья переезжает в Тюмень, сестра идёт к врачам и ей практически ставят диагноз: онкология, запущенная. Отправляется на химиотерапию и т.д. Естественно, возникает такое же подозрение относительно диагноза отца.
В конце марта я приезжаю с вахты. Отца в это время выписывают из очередной больницы. Отправляемся с ним в местный онкодиспансер на приём. Отец всячески бодрится и говорит, что здоров. Но сил у него хватает лишь пройти самостоятельно метров двадцать, после чего он садится прямо на пол и уже не может встать. Дальше я его катаю уже в инвалидном кресле. Врач принимает нас. Отец, несмотря на то, что не может встать с кресла, говорит, что у него всё отлично. Только слабость какая-то. Что ж, выходим. Следующий приём нам назначают на 7 апреля. Отца отвожу к нему домой. Там он вроде бы даже пытается что-то делать по хозяйству, но в итоге оказывается в кровати, откуда не всегда самостоятельно может встать. Мать очень сильно переживает. Так, что ей даже рекомендуют успокоительное.
Тем временем, как говорится, ничто не предвещало. Практически везде уже растаял снег. Произошло это очень быстро, но в Орске такое не редкость. Моментально поднялась речка Елшанка. Вообще, по берегам Елшанки практически везде возведена дамба. Там, где когда-то не было дамбы, ее насыпали еще в 1990-х годах, после того как разлившаяся Елшанка затопила район шестой школы (шестой школе тогда тоже досталось). Так вот с 1990-х Елшанка уже не доставляла никаких проблем весной. Март-апрель 2024 стали исключением.
В это время в том месте, где Елшанка проходит под железной дорогой (район ул. Щорса)
Надо сказать, что в этом месте уже несколько лет(!) как был провал в земле. На дне виднелась разбитая бетонная труба, из которой канализационные воды тугим напором хлестали куда-то под землю в сторону Елшанки. Что же, здесь он тоже внес свою лепту, вонь в этом районе стояла знатная. На видео хорошо виден прорыв насыпи на берегу Елшанки.
Огороды улицы Сельской в это время уже были полностью залиты водой.
Но с Елшанкой такое уже бывало ранее, в 1990-е. Потому было спокойно. По дамбе Урала в это время ходил орский мэр, убеждая всех в полной безопасности. Да и я не думал, что будет нечто значимое. Последнее наводнение в Орске было аж в 1957 году. Тем более, тогда никакой дамбы еще не существовало.
Но уже через день появились сообщения о том, что дамба Урала не выдерживает. А чуть позже и вовсе ввели режим ЧС с эвакуацией жителей как Старого города, так и района пл. Гагарина, включая Рабочий поселок, где жили мои родители. Вечером 5 апреля маму мы забрали к себе в квартиру в район пл. Васнецова. С отцом оказалось сложнее - он уже был практически неходячий. Скорая помощь, и представители поликлиник по телефону забирать его отказывались. В итоге каким-то чудом мы дозвонились до МЧС и они эвакуировали отца, с трудом вынеся его из дома на носилках.
В это же время появляются сообщения о прорывах дамбы, причем в нескольких местах. По всему городу звучат сирены, ездят машины МЧС и просто пожарные.
6 апреля выясняется, что отца эвакуировали в больницу пос. Никель. Но уже ночью всю больницу тоже эвакуировали, больных развезли по другим больницам города. В итоге отца находим в одной из больниц по ул. Новосибирской. В новостях говорится о нескольких небольших протечках уральской дамбы, которые пытаются засыпать бутовым камнем. Вечером дамбу таки окончательно прорывает и начинается эвакуация всего Старого города.
7 апреля дамбу прорывает и в других местах. Начинает затапливать Новый город. нам приходится эвакуироваться уже самим из квартиры. Благо, у хорошего друга оказалась практически пустой квартира на 240-м квартале. С самого утра мы уже там. Мать в шоке.
Появляется информация, что начало затапливать поселок Рабочий. Говорится о возможности "подтопления". Решаем наведаться в родительский дом и по возможности поднять какие-то вещи повыше. Когда подхожу к дому родителей, вижу, что вода уже залила половину улицы.
Вода прибывает прямо на глазах. В доме постарались убрать всё повыше, раз не успеваем вывезти.
Пока были в доме минут 10-15, вода уже начала заливаться на огород.
Собаку отпустили с цепи. Пришлось ее оставить на месте. Везти ее было некуда. Ворота оставили открытыми.
Думали, что уровень воды будет невысоким, ну максимум до колена. А по факту получилось примерно так.
Постепенно становится понятно, что ситуация действительно очень серьезная. И что последствия будут намного хуже того, что ожидалось. У матери окончательно сдают нервы. Отцу в больнице становится всё хуже.
Через несколько дней вода начинает отступать. 11 апреля я уже иду проверить дом родителей.
С первого же взгляда становится очевидно, что последствия катастрофические. Всё перевернуто. Двери разбухли и не открываются.
Внутри дома всё ещё хуже. Абсолютно вся мебель уничтожена. Бытовая техника тоже. Утонувшую одежду, в принципе, можно постирать. У родителей дом засыпной. Это такая конструкция, когда делалась пустая стена, а в промежуток между досками засыпался грунт, зола и тому подобное. Даже с улицы становится видно, что стены разбухли, их выперло в разные стороны, а старый потолок провис и грозит рухнуть внутрь.
Уничтоженная мебель порой довольно причудливо расположилась.
Когда вода окончательно отступила, мы вернулись в квартиру. С ней ничего не стало, вода всего лишь подошла ненадолго к ступеням подъезда.
А вот в поселке Рабочий стало очевидно, что с родительским домом дело совсем плохо. Я было начал пытаться навести хоть какой-то порядок. Но события сыпались и сыпались...
20 апреля 2024 в больнице умер отец. Диагноз ему так и не поставили. Утонувшие дома было указано не трогать, якобы для предстоящей комиссии по оценке ущерба. Но прошло всего несколько дней и всё это стало просто адски вонять! И люди стали всё выбрасывать.
А дальше лучше не стало. Начались проблемы с центральным водоснабжением, канализацией. Многие дома совсем рухнули. До кучи прибавилось забот о том, чтобы выбить хоть какие-то компенсации.
Справедливости ради: в городе появилось очень много добровольцев, помогающих пострадавшим. Раздавалась еда, вода.
Можно еще много тут написать: как весь город завонял вот этим мерзким запахом потопа и канализации. Как чиновники творили разную дикость при приеме заявлений от пострадавших. Как люди организовывались сами в нечто вроде коммун на местах и таким образом помогали соседям. А кто-то в это время пытался продавать нахапанную гуманитарную помощь. Как во время наводнения люди, имеющие лодки, возили соседям продукты и спасали их их тонущих домов. Нашлись и такие недочеловеки, кто пытался мародерствовать...
Если вкратце: дом родителей не подлежит восстановлению и идёт под снос. Мать до сих пор пытается добиться какой-то компенсации за утраченное жильё. А чиновники и рады ей отказать, мотивируя отказ тем, что собственник утонувшего дома (мой отец) умер. Суды идут до сих пор и на данный момент неизвестно чем это закончится...
