Илья стоял перед входной дверью и сжимал ручку чемодана своей девушки. Рядом нервно переминалась Настя, стараясь улыбнуться. За дверью слышался негромкий шум – вероятно, мама с бабушкой всё ещё были на кухне. Сердце Ильи колотилось: он вот-вот представит свою девушку семье и объявит, что теперь они будут жить вместе. Но в глубине души понимал: мама и бабушка категорически против посторонних в их уютном мирке. И всё равно он решился.
Илья вставил ключ в замок и открыл. Прихожая встретила запахом домашнего супа и голосами. Он сделал шаг вперёд:
— Мам, ба, я пришёл… И… со мной тут один человек.
Из кухни вышла мама, Галина Петровна, с полотенцем на плече, и при виде Насти нахмурилась:
— Здравствуй, Илюша. А это что за гостья?
— Это… Настя, моя девушка, — Илья чуть улыбнулся, стараясь говорить уверенно. — Я решил, что мы будем жить вместе.
Мама приподняла брови:
— Что значит «жить вместе»? У нас? В этой квартире?
Настя сжала чемодан, смутившись:
— Здравствуйте, я… надеюсь, вы не против?
Вдруг из кухни вышла бабушка, Мария Семёновна, опираясь на трость. Она была женщиной преклонных лет, однако глаза сверкали энергией:
— Илюш, что за новости? Опять девушек домой приводишь?
— Ба, не надо так. — Илья тяжело вздохнул. — Я взрослый, мне 23, мы любим друг друга, хотим жить вместе. Пока нет возможности снять отдельное жильё, так что… решила пожить тут.
Бабушка сдвинула брови:
— Ничего себе «решила»! А нас спрашивал? Мы тут, может, не хотим «посторонних».
Настя сглотнула обиду. Илья попытался объяснить:
— Ба, мам, ну, всё ж временно, потом мы снимем квартиру, но сейчас нужны деньги, и…
— Это наш дом, — прервала его мама, — И тут не ты решаешь, кого пускать.
От этих слов «Тут не ты решаешь» внутри Ильи кольнула боль. Он взглядом попросил Настю не волноваться. Та кивнула, понимая: началось непростое испытание.
Илья втянул Настин чемодан внутрь, поставил у стены:
— Мы положим здесь, да, пока не определим, где она будет спать.
— Постой, — осадила его мама. — А почему ты считаешь, что может спать вообще здесь? Может, нам не нужно, чтобы кто-то оставался?
— Мама, я ведь говорил… Я не мальчик уже, чтобы без спроса… — пробормотал Илья.
— Но ты живёшь на нашей территории! — воскликнула бабушка. — Платишь ты за квартиру? Нет! Значит, не командуй.
Настя робко пыталась смягчить:
— Я не хочу создавать неудобств. Мы можем помочь с расходами, покупками…
Бабушка прищурилась:
— Да? Может, ты ещё кормить нас будешь? Тоже мне, «помощь». Не считаю нужным.
Илья, вздохнув, оглядел эту сцену: мама недовольно опирается на стену, бабушка с тростью, а Настя с чемоданом, как пришелец. Он хотел сказать «Дайте шанс», но не знал, с чего начать.
Прошёл вечер, Илья настоял, что Настя останется «хоть на первую ночь», и затем «посмотрим». В душе мужчина ощущал вину, что ставит маму и бабушку перед фактом, но посчитал: он имеет право, ведь уже взрослый. Насте отвели койку в комнате Ильи, что вызвало ещё больше недовольства, особенно у бабушки:
— Что?! Вы будете жить в одной комнате? Без свадьбы? Хамство!
— Ба, мы уже давно вместе, — сказал Илья. — И какая свадьба, если мы ещё не накопили…
— Неприлично! Мама, скажи что-нибудь, — потребовала бабушка. Мама кивнула:
— Илюш, это твои дела, но не вздумай тут устраивать ночами «семейную жизнь», мы не хотим слушать.
Настя покраснела, опустила глаза. Илья лишь пробормотал:
— Хорошо, будем вести себя тихо, не переживайте.
Наутро, когда Настя собралась готовить завтрак, столкнулась с бабушкой на кухне. Та, увидев незнакомку у плиты, фыркнула:
— Что ты делаешь? Это моя кухня, я готовлю лучше тебя.
Настя смиренно:
— Я хотела помочь, ведь вы с мамой Ильи заняты, подумала, я же могу…
— Может, и можешь, только нас не спрашиваешь, — буркнула бабушка. — Не нужно мне твоей самодеятельности. Убери руки от кастрюль.
Надо было видеть, как Настя отшатнулась. Илья, войдя, попытался разрядить:
— Ба, дай Насте шанс, она вкусно готовит!
— Глупости, — бабушка отрезала. — В нашем доме я знаю, как готовить. Ты не решаешь.
Опять это «Тут не ты решаешь». Илья сжал губы, молча.
Похоже, бабушка и мама объединялись в недовольстве. Мама увидела, что Настя пытается навести порядок в шкафу (что-то переставляла), и резко поставила её на место:
— Не трогай наши вещи! Думаешь, раз хочешь жить здесь, можешь всё менять?
Настя растерянно:
— Я лишь хотела аккуратнее сложить салфетки…
— Не лезь куда не просили, — злобно цыкнула мама. — Илья мой сын, это наш дом, а ты – гостья.
Затем она утащила Илью в сторону, шёпотом:
— Сынок, послушай, эта Настя уже «обживается», ставит всё по-своему. Хочешь этого?
Илья вздохнул:
— Мам, я понимаю, непривычно, но мы хотим совместную жизнь строить. У нас не хватает денег на квартиру…
— Так копите, а пока пусть она у себя живёт. Или… — мама нарочито пожала плечами, — не знаю, куда. Но не здесь.
— Мам, она живёт в общежитии, там условия отвратительные, — Илья попытался оправдать. — Да и я хотел быть с ней…
— Это не может продолжаться, — подытожила мама. — Вы нарушаете спокойствие. «Тут не ты решаешь,» сынок, — запомни.
Вечером Настя заплакала наедине с Ильёй:
— Мне кажется, они меня ненавидят. Каждое слово, каждый шаг критикуют. Я не хочу быть причиной ссоры.
Илья, прижимая её к себе:
— Прости, я не ожидал такой враждебности. Но я не хочу, чтоб ты уходила. Мы ведь вместе.
— Но… это их дом? — Настя всхлипнула, — Вечно они повторяют, что «ты тут не решаешь»… А получается, и ты не решаешь.
— Считается, что дом мамы и бабушки, да… Но я думал, смогу повлиять.
— Похоже, нет, — грустно вздохнула она. — Будешь ли ты защищать меня или примешь их сторону?
— Я… — Илья запнулся, чувствуя внутренний раскол. Он любил маму, бабушку, не хотел обижать. Но и Настю не желал терять.
Конфликт достиг пика, когда бабушка устроила утреннюю сцену: громогласно за завтраком заявила:
— Всё, либо эта девица уходит, либо пусть Илья уезжает вместе с ней. Мы не будем терпеть «чужую» в нашем доме.
Мать кивнула в знак солидарности:
— Согласна. Илюш, выбери: или Настя уходит, или сам уходи. Тут не место для посторонних.
Настя застыла, держа чашку чая. Илья, побледнев, посмотрел то на неё, то на мать, то на бабушку. Слова «выбери» кололи сердце.
— Мам, бабуль… зачем вы ставите ультиматум? Разве мы не можем жить все вместе мирно?
— Нет, — твёрдо объявила мама. — Наш дом, наши правила. «Ты не решаешь», — уже в который раз прозвучала фраза. — Либо убирайте вещи, либо расходитесь.
Настя тихо поставила чашку:
— Илюша, я не хочу ломать отношения с твоей семьёй… Может, я сама уйду?
— Нет! — воскликнул он. — Это несправедливо.
— Не справедливо «что»? — грозно переспросила бабушка. — Мы говорили: «Не веди сюда женщину.» Всё равно притащил!
— Я взрослая, и у меня может быть девушка, — ответил Илья, сжав зубы. — Почему вы так навязываете свою волю?
— Потому что в нашем доме главные — мы, — мама повторила безапелляционно.
В комнате Настя начала собирать рюкзак:
— Илья, прости, я вижу, что они никогда не примут меня. Я не хочу ссорить тебя с семьёй.
— Стой, Настя… Я не хочу, чтоб ты уходила одна, — прошептал он, держав её за руку.
— Что мне делать, если они категоричны? — в глазах Насти блестели слёзы. — У меня нет сил слушать оскорбления.
— Знаю, — Илья горько выдавил, — видимо, единственный вариант — уйти вместе.
— Уйти вместе? Куда? — Настя нахмурилась. — У меня только общага, там сложно вдвоём.
— Мы найдём что-то. Пусть скромную комнату снимаем, заработаем. Но я не могу жить под этим давлением «Ты не решаешь.»
Настя уронила голову ему на грудь:
— Если ты готов, тогда давай. Но это значит, ты порвёшь с мамой и бабушкой?
— Возможно, на время, — Илья сглотнул ком в горле. — Но ради нашей любви я готов.
Вечером Илья, набравшись решимости, позвал маму и бабушку в гостиную. Настя стояла рядом, держа его за руку. Мама сцепила руки на груди: «Ну?»
— Я принял решение, — начал Илья напряжённо. — Раз вы настаиваете, чтобы Настя ушла, а я не согласен, мы уходим вместе. Искать другое жильё.
Мама взвилась:
— Что?! Куда пойдёшь? На какие деньги? Мальчик, опомнись!
— Я не мальчик. Мне 23, у меня есть работа (пусть и не шикарная), Настя тоже работает. Мы справимся.
Бабушка стукнула тростью:
— Твой уход — это предательство семьи!
— Простите, если вы так думаете, — тяжело сказал Илья. — Но вы сами загнали в угол: «Либо она — либо вы.» Я выбираю любовь, а не «подчинение.»
Мама схватилась за сердце, якобы от разочарования:
— Так значит, уходите! Хорошо, путь дорога. Но потом не вздумай просить помощи!
Илья зажмурился, чтобы не разрыдаться от обиды:
— Ладно. Не буду просить. Спасибо за всё, мама, бабуля. Жаль, что вы не приняли Настю.
Он помог Насте взять рюкзак, попрощался взглядом с детскими постерами на стенах, прошёл в прихожую. Мама надела холодное лицо, бабушка отвернулась, бормоча: «Вся молодёжь одинаковая.»
На улице была прохладная весенняя погода, Настя взяла Илью под руку. Он поднимал глаза к окнам дома, где провёл жизнь:
— Никогда не думал, что так выйдет.
— Ты не жалеешь? — тихо спросила Настя.
— Жалею только, что мать и бабушка не поняли. Но иначе… Я не могу заставить тебя уйти. Это наш общий выбор — строить жизнь вместе.
Настя кивнула, в душе благодарна за его смелость. Они поймали такси, чтобы отвезти вещи к подруге, где временно поживут, а затем искать съёмную квартиру.
Илья и Настя в дальнейшем снимают крохотную студию, нелегко зарабатывают, но счастливы быть свободными от диктата. Мама и бабушка месяцами не звонят, обиженно считают: «Он выбрал девицу вместо семьи!» Позже, возможно, мама смягчится, но пока — разрыв отношений. Илья не жалеет: он выбрал взрослую самостоятельность и любовь, а не «сынок при маме».
Ведь только он может решать свою жизнь, несмотря на слова «Ты здесь не решаешь».