Радиоактивные материалы в целом ничем не отличаются от таких же, но не радиоактивных. Они не пахнут, не горячие и НЕ СВЕТЯТСЯ ядовито-зеленым светом. Есть исключения, но они не связаны непосредственно с радиоактивностью, скорее с ее взаимодействием с окружающей средой. Обнаружить ионизирующее излучение можно только с помощью приборов. Если кто-то говорит, что каким-то образом видит/чувствует радиацию, он врет.
Радиоактивная вода на вкус, цвет и запах ничем не отличается от обычной. Радиоактивных солей, превращающих ее в жидкие радиоактивные отходы, там микроскопические количества.
Радиоактивные железяки тоже ничем не отличаются от обычных железяк. Вообще они бывают двух типов: одни просто загрязнены радиоактивными веществами, другие сами по себе являются источниками ионизирующего излучения. Положив в карман первую, вы в большинстве случаев потом просто попрощаетесь со своей одеждой и будете очень долго мыться, в случае со второй рискуете умереть или остаться без яиц.
Из предыдущих трех пунктов следует незыблемое правило: в зоне режима РБ никогда ничего не трогать голыми руками, не есть, не пить и не курить. В моей практике тем не менее было два случая, когда сотрудники по ошибке пили радиоактивную воду. Обошлось без последствий, так как вовремя обнаружили. Еще один случай – у мужика на СИЧ (счетчик излучения человека) обнаружили наличие радиоактивных веществ в организме. Курил.
В обычных условиях работы (не аварийных) переоблучиться практически невозможно. Для этого надо очень сильно постараться. Даже если пренебречь всеми возможными правилами безопасности, смертельную дозу можно получить, например, обнимая отработанный твэл в течение часа.
В радиационной безопасности есть три принципа защиты: временем, экранированием и расстоянием. То есть в контакте с источником ионизирующего излучения нужно быть минимальное время, на максимальном расстоянии и желательно иметь между собой и источником как можно более толстый слой металла. Мощность дозы гамма-излучения уменьшается пропорционально квадрату расстояния. То есть если на расстоянии 10 см от источника она составляет 1000 рентген в час и убьет вас соответственно за час (я потом расскажу про единицы измерения, это отдельная боль), то на расстоянии 1 метра она будет уже 10 рентген в час и для получения смертельной дозы понадобится четверо суток.
Единицы измерения радиоактивности все время придумывают какие-то мазохисты. На заре своей карьеры я пользовался для измерения активности кюри, а для измерения мощности дозы рентгенами. Кюри – просто отрыв башки, прибор выдает значение, условно говоря, в распадах в секунду (беккерель), а выдать результат ты должен, разделив его на 3, 7х10 в десятой степени. Охрененно удобно. Потом перешли полностью на беккерели. С рентгенами наоборот. В обычных условиях редко встречаются цифры больше нескольких миллирентген, фон – пара десятков микрорентген в час, при авариях пользовались рентгенами. Но кто-то решил, что это слишком удобно и предложил перейти на греи и зиверты, которые в 100 раз больше. Практический результат – в обиходе появились нанозиверты и прочее. По единицы измерения плотности потока бета-излучения даже писать не хочу, там вообще сумасшествие какое-то. Да, я все понимаю про системные и внесистемные единицы, но зачем их испытания на живых людях проводить.
Избавиться от радиоактивности невозможно. Нельзя просто, например, сжечь, переплавить или перекипятить радиоактивный материал, чтобы он стал чистым. Все, что можно сделать – уменьшить любым доступным способом его объем. Первоначальная активность в полученном объеме останется прежней. Но можно просто подождать, и радиоактивность исчезнет сама. Иногда лет через 300. Или через миллион.
Приборы для измерения ИИ со времени своего изобретения фактически не изменились. Точнее, не изменились способы его регистрации. Сами приборы, конечно, обросли всякими свистоперделками типа GPS и красивых экранов и стоят как крыло от самолета, но это мало влияет на основной функционал. Самый лучший прибор – СРП-68-01 с наушником. С его помощью мне удалось выявить минимум два серьезных радиационных инцидента, а ведь «68» — это год выпуска модели.
За 10 лет работы я ни разу не встречался с альфа-излучением.
Закон радиоактивного распада действительно работает, хотя на первый взгляд кажется неубедительным. Наблюдать это очень прикольно.
Основная опасность на предприятии состоит не в переоблучении, а в выносе радиоактивного загрязнения за пределы режимных зон. Поэтому нужен постоянный контроль на входе и выходе из них, и, конечно, постоянные переодевания в чистое-грязное, иногда больше 10 раз в день, если, например, надо куда-то выйти. Постоянное мытье как минимум рук. И все равно находятся уникумы, которым это не помогает.
Значительная часть персонала не понимает ни правил радиационной безопасности, ни физики ионизирующих излучений с соответствующими последствиями. Некоторые еще и тащат все, что плохо лежит, с режимных объектов.
Тяжесть последствий медицинского облучения, даже очень серьезного, не сравнима с пользой, которую оно приносит. Своевременное обнаружение пневмонии при флюорографии снижает вероятность летального исхода в 200 раз.
Облученный гамма-излучением материал сам не становится радиоактивным. Человек тоже. Никогда.
Люди делятся на две категории по отношению к радиации – одни относятся к ней равнодушно или пренебрежительно, другие боятся как огня. Бояться точно не стоит, в обычной жизни вероятность столкнуться с серьезной радиоактивностью стремится к нулю.
Найти работу по специальности практически нереально. При этом найти специалиста с соответствующим образованием и опытом тоже нереально.