Ощущение, что Кевину МакКою не 54, а 34. Он в превосходной форме, подвижный, шутит и смеется. В клетчатой рубахе, соломенной шляпе и солнцезащитных очках. Экс-солист легендарной немецкой группы Bad Boys Blue — частый гость в России, любит ее, и она отвечает ему взаимностью. Если раньше Кевин представлял в основном хиты группы, то теперь у него собственная программа. И лишь иногда в ней встречаются хиты Bad Boys Blue, правда, в свежих аранжировках.
— Кевин, мы виделись с вами два года назад и тогда вы мечтали получить российское гражданство. Удалось?
— Уже не так остро стоит этот вопрос, потому что прилетаю в Россию не из США, а из Испании. Семнадцать-восемнадцать часов — и я в России. Для того, чтобы прилететь сюда из США, требовался не один день. Конечно, мечтаю о том, что когда-нибудь российское гражданство у меня будет, но пока не получил его, потому что геополитическая ситуация постоянно меняется.
— Когда вы переехали в Испанию?
— В прошлом году. Живем на Пальма-де-Майорка. С женой и собакой.
— А где же ваши дети?
— В Америке. Но иногда прилетают в Испанию. Мы живем на обе страны. Вообще мои родные — везде. У меня шесть сестер и один брат. Одна из сестер, как и мы с женой, в Испании, другая — в Гане, третья — на Ямайке. Часть семьи — в Америке.
— Я читала, что в детстве вы чуть ли не отобрали у одной из сестер пианино. Как так вышло?
— Моей сестре было пять лет, когда она начала играть на пианино. К тому моменту я еще не родился. Когда мне исполнилось пять, ей было уже десять, и она все еще на нем играла, хотя ей это было уже не интересно и она дежурно тарабанила по клавишам. Тогда мать предложила: «Может быть, продадим пианино?» И тут я заплакал: «Нет, я его хочу!» Так оно стало моим, и, благодаря ему, я сейчас здесь.
— Сестра до сих пор занимается музыкой?
— Да, но она не так успешна в этом деле, как я. Зато ее муж — популярный в Германии артист, и, благодаря ему, она внедрена в мир музыки. Муж - крепкое плечо сестры.
— Как его зовут?
— Не скажу, потому что не хочу делать ему рекламу.
— Вам нравится в Испании?
— Да, там тихо, спокойно, и никто не знает, чем занимаюсь, не узнает меня. Мы жили в Испании до пандемии. Когда она закончилась, мы вернулись.
— Купили там дом?
— Нет, потому что не хочу нести ответственность за что-то материальное.
Нас прерывают, так как у Кевина саунд-чек. Я жду его в гримерке. Он возвращается, падает в кресло и говорит со смехом:
— Ну что, детка, продолжаем.
— Какие же еще дела, кроме концертов, привели вас в Россию в этот раз?
— В один из прошлых приездов я представлял тут десерт - шоколадное пирожное, которое назвали, так, как тут, в России, в шутку называют меня: Black Russian («Чёрный русский»). Мы разрабатывали его вместе с петербургской кондитерской. Но о дальнейшей судьбе десерта не знаю. Похоже, бизнес-проект ждет, пока стабилизируется геополитическая ситуация.
— Вы и правда уже почти что русский. Появились любимые места в Москве?
— Да, Парк Горького, Красная площадь и Пушкинская площадь. А в Петербурге люблю Эрмитаж.
— Русский язык учите?
— Нет, он слишком сложный. Много букв в алфавите.
— Многие не могут забыть ваш дуэт с певицей Надеждой Кадышевой. Ваш с ней «Снег летит», который вы в 2014 году пели на «Славянском базаре», собрал миллионы просмотров на YouTube. Какой вам показалась Надежда Кадышева, когда вы увидели её впервые?
— Бабушка (говорит, смеясь, по-русски). Похожа на мою маму. Ну, а, если серьёзно, то она строгая, спокойная, позитивная, с ней приятно рядом. И, конечно, она — большой профессионал.
— С кем-то из солистов Bad Boys Blue общаетесь?
— Ни с кем. Двое из них больше не с нами (Кевин имеет в виду Эндрю Томаса и Тревора Тэйлора - Прим. ред.). С Джоном мы не разговариваем. Я не хочу иметь с ним ничего общего. Он хотел создать группу Bad Boys Blue с двумя девушками (и создал — в группе две бэк-вокалистки: жена Джона Сильвия и Эдит Миракл - Прим. ред.). Но формат и название Bad Boys Blue таковы, что там могут быть только парни: двое или трое. Никаких женщин. Эндрю Томас мертв и никак не может повлиять на эту ситуацию. Джон хотел работать вместе со мной, но не хочет отдавать дань прошлому, тому, как было раньше, я же, напротив, за это. В итоге мы не разговариваем. Да, и, знаете, даже, когда выступали вместе, почти не общались. Бывали моменты, когда он был настолько пьян, что мне приходилось помогать ему добираться до отеля или оставлять его у себя в номере, и подобные инциденты. Я же не пил (у Кевина диабет и он не употребляет спиртное — Прим. ред.), был сексуальным, и он мне завидовал. Так что, я не хочу, чтобы он был рядом со мной. Я стараюсь делать так, чтобы название группы — Bad Boys Blue — не так часто звучало во время моих выступлений. Использую его только для презентации в начале концерта.
— Однако же Джон и его бэк-вокалистки колесят по миру, как группа Bad Boys Blue, и вы выступаете все-таки, как экс-солист этого коллектива. У кого права на песни?
— Я был последним участником, который записывался именно с группой Bad Boys Blue. Никогда не забуду, как Джон пришел на какое-то интервью и сказал (горячится и говорит за Джона горделиво-злым голосом): «О, я — Bad Boys Blue!». «Нет, ты — не Bad Boys Blue!». Эндрю ушел 21 июля 2009 года, остались я и Джон. Он не захотел оставаться в группе, а я остался, потому что у меня был контракт, и я должен был завершить все дела, связанные с Bad Boys Blue. Мы поменяли имя группы и стали называться «Real (настоящие) Bad Boys Blue». И поскольку я не мог получить права на название или на музыку, мне пришлось обратиться в звукозаписывающую компанию и спросить: «Могу ли я использовать музыку группы?». И там ответили: «Да».
— Какую песню группы вам нравится исполнять больше всего?
— О, «Do what you do» («Делай то, что ты делаешь») (напевает). Она очень-очень активная. И я сделал её рэп-песней, потому что в таком виде она привлекает больше внимания.
— Ну, и, наоборот, ваша нелюбимая песня Bad Boys Blue?
— О, Боже, какая же?… «A World without You» («Мир без тебя») (напевает). Брррр! Ненавижу её! Если мы - популярная группа, это не значит, что мы не делаем глупые песни. И это — одна из них.
— Ваша жена — тоже певица?
— Да, она — классическая певица и профессор по вокалу. Она ищет работу и хотела бы приехать и преподавать в университете в России, надеюсь, сможет сделать это. Да, вы можете, как и многие, спросить: «Почему и ты, и она стремитесь в Россию? Почему не хотите работать в Америке?» Но я отвечу: «Зачем?». Я хочу давать концерты в России, моя жена тоже стремится сюда. Здесь люди более добрые и весёлые, чем в США.
— Почему жена в этот раз не с вами тут?
— Есть момент с визой. Ей надо её сделать. И трудно найти людей, которые присмотрели бы за собакой («собака» — говорит по-русски). У нас есть Оливия, она — моя любовь. Это маленькая испанская чихуахуа. Чёрная. Она с нами уже семь лет.
— Вы в великолепной форме. Каким видом спорта занимаетесь?
— Никаким. Нет времени. Иногда делаю некоторые упражнения в гримёрке (двигает ногами, изображая велосипед).
— У ваших родителей интересные профессии: отец был пастором, а мать - полицейской. Как они познакомились?
— О, у меня нет идей, так как я сам был идеей (играет словами и смеется). И я никогда не спрашивал их об этом. Я не знаю. Все, что я знаю, так это то, что они росли вместе, в одном и том же районе, вращались в одних и тех же кругах, все время были вместе, ходили в один и тот же колледж. У них просто не было возможности встретить кого-то ещё.
— В 14 лет вы работали в «Макдональдсе». Нравилось?
— Нееет! У меня остались ооочень плохие воспоминания о работе там. Я вообще не хотел работать, но пришлось. Но, когда устроился в Макдональдс, втянулся, и люди полюбили меня. Мне приходилось работать все время, и так продолжалось до тех пор, пока мой тупой менеджер не заметил, как я нажал на клавишу 2 вместо 1 (разницы тут нет никакой), и уволил меня. Надежда на то, чтобы работать там дальше, сгорела.
— Какую зарплату вы там получали?
— Моя первая зарплата была 6 долларов 20 центов в час. 120 долларов в неделю. Это означало, что я зарабатывал, по крайней мере, 480 долларов в месяц. Абсолютно никакие деньги.
— Как вы их потратили?
— Спустил в школе, где учился. На то, что хотел. В основном на модную одежду. А, ещё в 14 лет у меня уже была первая машина — «Пежо», и я потратил деньги на бензин для нее.
— Что вы думаете о русском Макдональдсе, который теперь «Вкусно и точка»?
— О, там такая же еда. Только сменилось название. Я также проверил KFC, который теперь «Ростикс», но и там так, как было: вкусно и нет разницы в сравнении с американскими заведениями.
— Все помешаны на чате GPT. Используете ли его вы?
— Нет, да, и вообще стараюсь держаться подальше от социальных сетей, потому что все всегда публикуют все раньше, чем я успеваю это сделать. Например, я дам концерт сегодня вечером. Через пять минут, прежде чем я доберусь до дома или отеля, все уже опубликовано. Что я могу сделать? Мне нечего добавить к тому, что уже опубликовано. Я просто могу сказать: «Эй, ребята, это был я. Пока-пока».
— И в финале вопрос, который я задаю всем известным людям: какие три вещи вы бы взяли с собой на необитаемый остров?
— Для начала — воду, затем — компас, чтобы понимать, где нахожусь, и, так как на необитаемом острове может быть холодно, зажигалку или спички, чтобы добывать огонь.
Интервью опубликовано в газете «Труд». Там оно сокращено и в редакторской версии. Тут — текст целиком и в моем, авторском, исходном варианте. Мы разговаривали с Кевином по-английски, оба перевода, первичный и литературный, мои.