– Ты, Димка, так и останешься серой мышью, – заявил Андрей Викторович, растянув губы в самодовольной ухмылке. – Жить надо ярко, чтобы люди шеи сворачивали, глядя на тебя. Вот я завтра с Ольгой и её малой в Турцию лечу, а вы тут дальше в своей луже барахтайтесь.
Дмитрий, сидя за кухонным столом, медленно отложил ложку. Его спокойный взгляд упёрся в отца.
– А что ж ты раньше-то из этой лужи не вылез? – спросил он, чуть прищурившись. – Когда я маленький был, мать на двух работах пахала, а ты где был? Про Турцию тогда и не заикался.
Андрей Викторович расхохотался, хлопнув себя по колену.
– Мать твоя – рабочая кобыла, чего с ней церемониться? А Ольга – другое дело, павлин в перьях, такие под ногами не валяются.
– И на какие шиши ты павлина своего выгуливаешь? – Дмитрий подался вперёд, голос его стал жёстче. – Или казино вдруг джекпот выдало?
– Кто ищет, тот находит, сынок, – подмигнул отец, откидываясь на стуле. – Это ты со своим мелким бизнесом копейки считаешь, а я беру от жизни всё, что мне причитается.
***
Года четыре назад Андрей Викторович окончательно пустился во все тяжкие. До того он и так не был подарком: вечно тыкал сыну, что тот "не мужик", что бизнес у него "не тот", что жена, Марина, слишком простая, без лоска. При этом сам не стеснялся клянчить у Дмитрия деньги – то на машину, то на "срочные нужды". Но два года назад он перешёл черту. Бросил свою жену, Екатерину Сергеевну, с которой прожил почти три десятка лет, ради Ольги – молодой, длинноногой, с дочкой лет десяти, которую, по слухам, он сам же и заделал.
– Марин, как он мог? – всхлипывала Екатерина Сергеевна, уткнувшись в плечо невестки. – Я ведь ему всю жизнь отдала. Из армии ждала, сына родила, а он меня выкинул, как тряпку старую.
Марина, крепко обняв свекровь, гладила её по спине.
– Не плачьте, Екатерина Сергеевна. Вы сильная, красивая, вон сколько всего пережили. А ему ещё аукнется, поверьте.
– Кому я теперь нужна? – голос Екатерины Сергеевны дрожал. – Он меня на прощание старухой облезлой обозвал.
– Да он сам облезлый, – фыркнула Марина. – Вы на себя посмотрите: в прошлом году на море мужики за вами табунами ходили. А он? Пузо, лысина да понты.
Екатерина Сергеевна слабо улыбнулась, вытирая слезы.
– Было дело… А я всё ему сувениры с моря таскала, дура.
Андрей Викторович, словно нарочно, решил добить бывшую жену. Подал на развод, потребовал разделить квартиру, а потом и вовсе въехал туда с Ольгой и её дочкой. В первый же вечер с новыми «жильцами» Екатерину Сергеевну увезли на скорой – давление скакнуло так, что врачи еле откачали.
Дмитрий тогда чуть не сорвался. А отец, довольный, как кот после сметаны, только ухмылялся, наслаждаясь драмой. Тогда Марина, глядя на мужа, предложила:
– Пусть мама перепишет свою долю на тебя, а мы её к нам заберём. Хватит ей с этим клоуном под одной крышей мучиться.
– А дальше что? – Дмитрий потёр виски. – Он же, получается, всю квартиру под себя загребёт.
– Продадим долю, – спокойно ответила Марина. – Он её не выкупит, а если и попытается, то не сразу. Зато маме нервы сбережём. А ещё… – она хитро прищурилась, – сначала подселим ему соседей. Есть у меня знакомые: троё дальнобойщиков, любят пивко да песни под гитару. Или семейка с пятью детьми, шумные, как цыганский ансамбль.
Дмитрий невольно рассмеялся.
– Ну ты и змея. Ладно, поеду мамины вещи забирать.
Полгода они разбирались с квартирой. Узнав, что бывшая жена подарила свою долю сыну, Андрей Викторович сначала орал, грозился судом, но, столкнувшись с первыми "квартирантами" – двумя здоровяками, которые пели шансон до полуночи, – притих. В итоге согласился продать жильё целиком, поделив деньги с Дмитрием.
На вырученное семья обменяла свою двушку на просторную трешку в районе потише. Теперь места хватало всем: Дмитрию с Мариной, их сыну-пятикласснику и Екатерине Сергеевне. Она уже не плакала, но всё ещё вздрагивала, вспоминая прошлое.
А Андрей Викторович продолжал красоваться. Хвастался перед знакомыми, набрал долгов, шиковал, пока мог. То его видели в ресторане, поедавшего устриц, то в парке с дочкой Ольги на каруселях. Екатерина Сергеевна, слыша эти сплетни, бледнела, и Марина, не выдержав, сказала мужу:
– У нас деньги остались. Давай отправим маму с моими родителями и малым на юг. Снимем домик у моря, пусть отдохнёт.
– Согласен, – кивнул Дмитрий. – Ей это нужно.
Тем временем Андрей Викторович, собрав чемоданы, объявил сыну о поездке в Турцию. Заодно не преминул ткнуть:
– Это от матери твоей в тебе эта никчёмность, Димка. Сиди дальше в своём болоте.
Дмитрий тогда выставил отца за дверь. Тот ещё орал с лестницы, какой он герой, а все вокруг – неудачники, но сын уже не слушал.
***
Прошло три месяца. От Андрея Викторовича ни слуху ни духу. Зато Екатерина Сергеевна удивила всех. Отправившись с внуком и родителями Марины в маленький приморский городок, она не только загорела и накупалась, но и нашла новую жизнь. Хозяин домика, который они снимали, – Иван Николаевич, крепкий шестидесятилетний вдовец с добрыми глазами, – предложил ей остаться. И она, к изумлению семьи, согласилась.
Иван Николаевич вернул деньги за аренду, чем окончательно растопил её сердце. Работал он спасателем на пляже, а дома держал собаку и двух котов, подобранных на улице. Екатерина Сергеевна, которой Андрей Викторович всю жизнь запрещал заводить животных, расцвела, как цветок после засухи.
– Вот это мама оторвалась, – усмехнулся Дмитрий, глядя на жену. – Я и не думал, что она на такое решится.
– А ты на неё посмотри, – улыбнулась Марина. – Без твоего отца она прямо светится. Я за неё рада, да и у нашего сына теперь бабушка с морем под боком.
– Ну, ты у меня теперь одна в отпуск не поедешь, – подмигнул Дмитрий. – А то дети – не помеха, как я вижу.
Они и не заметили, как новости об Андрее Викторовиче совсем пропали. Зато через полгода к Дмитрию начали являться гости – кредиторы отца. Оказалось, тот врал направо и налево, что бизнес сына – его собственность, и набрал долгов под "будущие доходы". Теперь эти доходы требовали с Дмитрия.
– Слушай, твой папаша мне двести тысяч должен, – заявил очередной гость, здоровяк в кожанке. – Гони бабки, или сам понимаешь.
Устав от бесконечных визитов, Дмитрий разблокировал номер отца и набрал его. Трубку никто не взял. Зато через пару недель, поздним вечером, возвращаясь с работы, он заметил знакомую фигуру на скамейке у подъезда. Андрей Викторович выглядел как тень себя: одежда мятая, лицо осунувшееся, в руках потрёпанный пакет.
– Как Турция? – с насмешкой спросил Дмитрий, скрестив руки. – Тут твои дружки меня достали уже. Долги когда отдавать будешь?
– Ольга меня выгнала, – хрипло выдавил отец, глядя в землю. – Сказала, без денег я ей не нужен.
– И что мне с этого? – Дмитрий приподнял бровь. – Плакать прикажешь?
– Скажи матери своей, что я готов ей всё простить и вернуться, – выпалил Андрей Викторович, подняв глаза. – Это вы меня без квартиры оставили, так что давайте теперь метры выделяйте. Все по-честному.
Дмитрий сощурился, шагнув ближе.
– Ты серьезно? Мать из-за тебя чуть не загнулась, а теперь должна тебя с цветами встречать?
– Да прибежит она, – ухмыльнулся отец, но как-то неуверенно. – Любит меня, никуда не денется. Зови её, а лучше веди меня сразу в квартиру – помыться надо, пожрать.
– Нет уж, дорогой мой папаша, – отрезал Дмитрий, качнув головой. – К своей Ольге вали, в Турцию или куда хочешь. Деньги ты профукал, нас подставил, а про мать забудь. Она замужем и счастлива.
С этими словами он шагнул в подъезд, хлопнув дверью. Андрей Викторович ещё кричал что-то про неблагодарность. Потом подал в суд, требуя алименты от сына, но проиграл – судья только руками развёл. Больше о нём Дмитрий не слышал.
А жизнь пошла своим чередом. Они с Мариной и сыном жили в своей трёшке, наслаждаясь тишиной и уютом. Летом малой ездил к бабушке – в домик у моря, где Екатерина Сергеевна вместе с Иваном Николаевичем пекли пироги и вечерами гуляли вдоль берега. Андрей Викторович остался где-то там, в прошлом, – один, с пустыми карманами и выцветшими мечтами о красивой жизни.