Их называли белыми воронами российской эстрады. Они пели на английском, когда это считалось странным, верили в успех, когда другие сдавались, и десятилетиями шли к своей цели. История группы Plazma — это путь от подвальных репетиций до главных хит-парадов страны.
Начало: Slow Motion и первые эксперименты
Всё началось в 1986 году в Волгограде. Роман Черницын и Максим Постельный, тогда ещё подростки, мечтали о большой сцене. Первый состав их группы быстро распался, но дуэт не сдался. В начале 90-х они взяли название Slow Motion и начали писать песни — необычные, мелодичные, но… на английском. Для России тех лет это был вызов. «Зачем петь не на родном языке?» — спрашивали критики. Ребята парировали: «Почему в других странах это норма? Мы хотим, чтобы нашу музыку понимали везде».
Их упорство граничило с безумием. Роман трудился на заводе «Спецэнергоремонт», Максим подрабатывал где придётся. Денег не хватало, но каждую свободную минуту они посвящали музыке. Концерты в местных клубах, записи на дешёвом оборудовании, попытки зацепиться на радио — известность не выходила за пределы родного города. Казалось, мечта останется мечтой.
Прорыв: встреча с Маликовым и рождение Plazma
Всё изменилось в 1999 году. Знакомство с Дмитрием Маликовым стало поворотным моментом. Продюсер разглядел в дуэте потенциал и предложил контракт. Тогда же родилось новое имя — Plazma. Короткое, яркое, международное. «Мы искали что-то космическое, энергичное. Plazma звучало как искра», — вспоминали музыканты.
Искра разгорелась в пламя с выходом дебютного альбома Take My Love (2000). Главный хит, написанный ещё в эпоху Slow Motion, взорвал эфиры. Песни Memories, Lady Linda, Big City Lights слушали все — от подростков до взрослых. Необычный микс европейского звучания и славянской лирики оказался идеальным для постсоветского пространства. «Люди устали от пафоса. Нам хотелось простых эмоций», — объясняли артисты.
Взлёт: альбом «607» и эксперименты
Успех дебюта закрепил второй альбом 607 (2002). Название — отсылка к номеру студии, где записывались треки. Синглы Lonely и You’ll Never Meet An Angel стали саундтреком для тысяч романтических историй. В трек-листе чувствовался рост: от меланхоличных баллад (Listen To The Rain) до заводных ритмов (Go Home). Группа экспериментировала с электроникой, не теряя фирменной мелодичности.
Поклонники гадали: почему тексты всё ещё на английском? «Мы не против русского, — улыбались ребята. — Но английский даёт свободу. Слова становятся универсальными, как музыка».
Скандальный дуэт с Водонаевой и «Евровидение»
Правило нарушили лишь раз. В 2009 году Plazma записала Бумажное небо с Аленой Водонаевой. Трек вызвал ажиотаж: фанаты шутили, что «теперь группа заговорила по-русски», а пресса приписала телеведущую к составу. «Это был творческий эксперимент, не более», — поясняли музыканты.
Тогда же группа едва не отправилась на «Евровидение», пройдя в финал национального отбора. Несмотря на поражение, участие подтвердило: Plazma — не временный проект, а часть музыкальной истории страны.
Plazma сегодня: вечная «Индийская осень»
После затишья в 2010-х группа вернулась с альбомом Indian Summer (2017). 15 треков, включая ностальгический Dancing With Shadows и энергичный Midnite Sun, показали — музыканты не потеряли хватку. Они активны в соцсетях, выпускают клипы, но избегают шоу-бизнеса. «Нам важна музыка, а не медийность», — заявляет дуэт.
Секрет долголетия
Plazma доказала: можно быть успешным в России без русскоязычных текстов. Их тайна — в сочетании упорства и искренности. Они не гнались за модой, не участвовали в скандалах. Просто писали о том, что трогает: любви, одиночестве, надежде.
Сегодня, оглядываясь на 35-летний путь, Роман и Максим шутят: «Мы как вино — с возрастом только лучше». И с ними сложно не согласиться. Их музыка, словно та самая плазма, продолжает светить — ярко, тепло, вне времени.
Читайте также: