Начиная с первого митинга 23 февраля, мы стремились во всем соблюдать законодательство Украины. Заявка на проведение бессрочного митинга была оформлена официально. В течение февраля-мая противники пытались запретить лагерь Русской весны и митинги возле него через суд, но трижды николаевцы отстаивали свое право протестовать под российским флагом на основании закона, обосновывая это тем, что это флаг национального меньшинства — русских. И даже после нападения на нас нацистов, сноса лагеря, произошедшей массовой бойни участникам митинга удалось доказать в суде, что это на них напали и что незаконные действия, в том числе нападения, производили противники митинга, а не его сторонники.
В ночь перед сносом лагеря с 6 на 7 апреля был проведен обыск в лагере милицией, в ходе которого ничего противозаконного в палатках не было обнаружено. Зато возле облгосадминистрации (ОГА) в кустах были найдены бутылки с зажигательной смесью — любимое оружие «майдановцев».
С самого утра 7 апреля в антимайдановских группах в соцсетях появились странные призывы к захвату Николаевской ОГА — по примеру Харькова, Донецка, Луганска. Странными они были потому, что исходили от каких-то неизвестных людей, ранее не принимавших участия в протестном движении. Но некоторые горожане, измотанные неопределённостью последних недель и откровенно мрачной перспективой украинского большого террора, приняли этот призыв за чистую монету, решили, что час икс настал, и вечером в назначенное время побежали на площадь.
Тем же вечером к памятнику Ольшанцам пришли неизвестные нам ранее люди и стали призывать к захвату обладминистрации. У меня сразу появилось ощущение, что нас втягивают в провокацию, что понял не один я. Юрий Барбашов в своем выступлении объявил, что призывы к штурму — это провокация, и все, кто им последуют, будут на следующий же день арестованы, а лагерь на этом основании снесут, и митинги запретят. Заранее на площадке возле обладминистрации было выстроено примерно 60 сотрудников милиции.
Одновременно с этим к постаменту от снесенного памятника Ленину подошла группа местных нацистов вперемешку с гастролерами, около 100 человек. Они проскандировали свои «кричалки» и отошли к городской администрации, где стали устраивать свою акцию, что-то вроде митинга. Городская и областная администрации в Николаеве расположены друг напротив друга. Между ними в ряд со стороны горадминистрации стоит постамент от памятника Ленину, а затем памятник Ольшанцам возле которого и находился наш лагерь.
Туда же подошла милиция, не николаевская, а специально привезенная из Винницы с целью успешного сноса нашего лагеря. Кроме того, как мы узнали позже, основные силы завезенных «майдановцев», около 200 человек, ждали своего часа на Темводе, за старым пешеходным мостом. Провокация в отношении нас частично удалась. Немногочисленную часть нашего лагеря этим провокаторам удалось увлечь за собой, как мы ни старались выдергивать ольшанцев оттуда, однако, кроме шума, попыток прорвать милицейский кордон с размахиванием флагами — фактических попыток захвата администрации — они не осуществили. Толпа шумела, под дверями то и дело возникали потасовки, но дальше этого дело не шло.
Почти сразу стало понятно, что это ненастоящий штурм. Это была какая-то постановка для телевизионной картинки. Властям важно было показать, что «добровольцы» противостоят захвату нами облгосадминистрации, и в связи с этим им пришлось ликвидировать наш лагерь. Примерно в 21:00 полиция полностью оттеснила протестующих и они ушли от здания обладминистрации.
Но продолжения никто не отменял. План уничтожения нашего лагеря был тщательно продуман. В том числе, был проработан вариант, похожий на последующие трагические события в Одессе. В Доме Политпросвещения, расположенном через дорогу от памятника Ольшанцам, нас ждала засада от «местного авторитета» Богомаза, активно продвигавшего майданную власть, в количестве около 30 человек с огнестрельным оружием.
И когда режиссёры этого шоу решили, что пришло время, была дана отмашка начинать второе действие.
В 22:30 нам был предъявлен ультиматум: «Немедленно собрать палатки и уйти». В это время через старый мост начали подтягиваться основные силы нацистов с Темвода. Политическая и географическая принадлежность тех, кто сносил лагерь антимайдана, была четко обозначена нарисованной ими на постаменте бывшего памятника Ленину свастикой и эпитафией убитому накануне этих событий украинскому нацисту Сашку Билому.
Около 23:00 нацисты со стороны городской администрации пошли в атаку. В это время на площадке возле обладминистрации по-прежнему находились те же сотрудники милиции со спецсредствами, но, со слов начальника Николаевского городского управления милиции Валерия Кобы, у милиции был устный приказ не вмешиваться. Тем не менее, когда началась потасовка, несколько сотрудников николаевской милиции сорвали с себя погоны и встали в один ряд с защитниками-ольшанцами. Кто-то из них успел предупредить наших во время неудачного штурма обладминистрации о засаде в Доме Политпросвещения.
Перед началом штурма наши ребята успели заложить дымовые шашки, и в момент атаки площадь Ольшанцев была окутана клубами дыма.
В свою очередь власти заглушили телефонную связь и интернет в центре города, дабы ольшанцы не могли позвать подмогу, а куликовцев-одесситов, ехавших к нам на помощь, милиция не выпустила из Одессы.
Укронацисты стали стрелять из ракетниц и травматов, дробовиков, кидали взрывпакеты. Также у них были газовые балончики, бейсбольные биты, цепи, нунчаки.
Бейсбольные биты, палки, пара ракетниц были и у наших ребят. Правосеки налетели на нас и наш лагерь, как стая взбесившихся собак: рвали палатки, калечили антимайдановцев, срывали с информационного стенда листовки и топтали их ногами. По плану, их задачей было либо загнать нас в Дом Политпросвещения под огнестрел, либо сбрасывать наиболее активных наших с подпорной стенки высотой 5-7 метров, но нас спасло задымление.
Нападавшие, из которых большинство были приезжие, потеряли ориентацию в пространстве, и из-за этого намеченная массовая бойня превратилась в столкновения отдельных групп. Винницкие милиционеры отбирали у наших ребят бейсбольные биты и отдавали бандитам на наших глазах. Беспорядочная стрельба, разрывы светошумовых гранат, крики нападающих и стоны раненых — подобных страшных событий в Николаеве не было много десятилетий. По моим сведениям, никто не погиб, но было немалое количество травмированных, в том числе с переломами конечностей. Были и огнестрельные ранения. В общей сложности «скорая помощь» забрала около сотни человек с ранениями различной степени тяжести, но среди них было только 16 представителей антимайдана. Это заниженная цифра — наших пострадавших было конечно же больше. Ряд ольшанцев, сумевших уйти самостоятельно, не обратились за медпомощью. Те же из наших, кто попал в больницу, с большими трудностями вырывались из нее, чтобы не лежать рядом с нацистами.
Небольшое количество раненых ольшанцев объясняется еще и тем, что в лагере на момент сноса, происходившего ночью, находилось мало людей — не более 60 человек, дежуривших в лагере.
Тех, кто повелись на призывы в соцсетях и потом по звонкам подъехали, было еще человек 20-30, то есть, наших было меньше 100, а нападавших было около 300. Тем не менее, антимайдановцы мужественно оборонялись, но численное превосходство и вооружение нападавших взяли верх. Лагерь был жестко сметен, палатки порваны и сожжены, наши сторонники изранены и искалечены. Хотя немало досталось и нападавшим.
Последние из николаевского сопротивления, продолжавшие оставаться в строю около 10 ольшанцев, израненные резиновыми пулями и взрывпакетами, под ударами и оскорблениями нападавших, отчаянно отбивались у памятника Героям Ольшанцам, громко выкрикивая слова песни "Врагу не сдается наш гордый Варяг, пощады никто не желает!" С приходом многочисленной прессы сражение остановилось и наших ребят пропустили выйти, сделав коридор.
Кто-то из этих, так и не сдавшихся антимайдановцев, покидавших поле боя, громко сказал в сторону укронацистов, разбирающих останки палаточного лагеря, что бой проигран – но еще не проиграна война.
Приведу еще две цитаты от блогера Натальи Павловой:
«Среди ошмётков палаток очень «удачно», в аккурат на камеру, было «найдено» оружие и наркотики — на следующий день это «случайно снятое» видео обсосали все укропатриотические СМИ. А милиция стояла вокруг и удовлетворённо наблюдала за происходящим.
А когда от лагеря ничего не осталось, «правосеки» начали праздновать победу. «Слава Україні! Героям слава! Смерть ворогам! Хто не скаче, той москаль!!!» («Слава Украине! Героям Слава! Смерть врагам! Кто не прыгает, тот русс!!! –укр.) — визжали обезумевшие ублюдки над изодранными в клочья палатками. И, пока раненых антимайдановцев сносили в машины «скорой помощи», остервенело прыгали под свои нацистские речёвки, прямо на постаменте Мемориала Ольшанцев.
Победу праздновали не только «правосеки». Евросвидомые николаевские журналисты тоже буквально выпрыгивали из трусов от восторга. Например, Виктория Тонковид, на тот момент работавшая в газете «Вечерний Николаев» и интернет-газете «Мыкола.нет». Кстати и она в публикации отмечала значительное численное превосходство нападавших на лагерь ольшанцев.
«…Позже выяснилось, что разгон был полностью спланирован местными властями. Из Киева поступил приказ: срочно зачистить лагерь. «Но как это сделать, под каким соусом?» — призадумались чиновники и руководство областного УМВД. И вот тогда-то и была придумана схема с якобы попыткой захвата облгосадминистрации. Предполагалось, что в момент импровизированного штурма мимо администрации как бы случайно будут проходить «благородные патриоты Украины», которые, увидев такое безобразие, героически кинутся на защиту администрации, отгонят сепаратистов от дверей, предотвратят захват, после чего в праведном гневе сметут лагерь антимайдана с лица земли. В роли «благородных патриотов», понятное дело, выступили организованные милицией и властями боевики из «Правого сектора», а поскольку в Николаеве их тогда было ещё недостаточно для такой акции, то им на помощь были вызваны подонки из других областей. Эта технология «культурного обмена» не раз использовалась и впоследствии: так, например, доподлинно известно, что в сожжении людей в одесском Доме профсоюзов принимали участие, в том числе, нацисты из Николаева.
…После разгона лагеря открытый протест в Николаеве начал сходить на нет, немало активистов оказалось в застенках СБУ, многие были вынуждены срочно бежать из страны, а некоторые уехали на Донбасс и вступили в ополчение. До конца апреля люди по привычке ещё некоторое время продолжали собираться возле Ольшанцев, но с каждым разом их приходило всё меньше, а после Одесской Хатыни николаевское сопротивление окончательно ушло в глубокое подполье».
Приобрести полную версию книги "Ольшанцы Русской весны" в печатном варианте вы можете в издательстве "Солон-Пресс" по ссылке https://solon-press.ru/vneserijnaya-literatura/olshancy-russkoj-vesny-v-nikolaeve С радостью жду новых читателей!