Осенью 1943 года Крымским штабом партизанского движения на базе отдельно действующего в заповеднике автономного отряда была образована 4-я партизанская бригада (командир М.А. Македонский, комиссар М.В. Селимов, начальник разведки И.Н. Витенко) в составе 11 партизанских отрядов общей численностью около тысячи человек. Для руководства партизанским движением непосредственно в Крыму (в Зуйских лесах) создана Центральная оперативная группа (ЦОГ), начальником которой был назначен П.Р. Ямпольский, заместителем начальника штаба по войсковой разведке — представитель РО ШЧФ майор С.А. Осовский, находившийся в партизанском лесу с 16 августа 1943 г.
30 октября главный старшина М. Шабанин с четырьмя разведчиками возвратился из похода на связь с агентурой и доложил Глухову, что в верховьях оврага Уч-Кош, что над Ялтой, встретил двух вооруженных людей, якобы искавших партизан. Во время перекура и продолжительной беседы Шабанин установил, что они севастопольцы, попали в плен на Херсонесе, бежали, осели в Ялте и сейчас являются связными руководителя ялтинского подполья А.И. Казанцева. Майор Казанцев из-за арестов в Ялте и на ЮБК, продолжавшихся весь октябрь, вынужден был уйти в конце месяца в горы и увести с собой основную часть подпольщиков, предназначавшихся для создания партизанского отряда. В горах была заранее подготовлена база, создан небольшой запас оружия, продовольствия и боеприпасов. На базу подпольщики унесли из Ялты типографию. Шабанин в районе г. Кемаль-Эгерек встретился с севастопольцами и вместе с ними пришел в лагерь Казанцева, находившийся в верховьях р. Донги, где и познакомился с руководителем ялтинского подполья и его людьми.
После знакомства, под прикрытием групп обеспечения (от «Сокола» группой командовал Менаджиев) перешли в лагерь, находились Македонский, Селимов, Витенко и Глухов. После беседы с Казанцевым и небольшого перерыва, во время которого был проведен краткий «военный совет», Македонский приказал построить и объявил свое решение: отряд из подпольщиков не создавать, людей передать на пополнение формирующейся партизанской бригады. Учитывая возможности Казанцева, о которых он подробно доложил, ему надлежит возвратиться в Ялту, вывести в лес оставшихся подпольщиков, на базе которых и будет создан 10-й Ялтинский партизанский отряд.
После этого Казанцев говорил с Глуховым. После продолжительной беседы с командиром отряда «Сокол», майор Казанцев «выразил добровольное согласие о сотрудничестве с флотской разведкой» с передачей на связь Глухову более тридцати своих подпольщиков, остававшихся в различных населенных пунктах ЮБК.
Это решение послужило основой для создания крупной «южнобережной резидентуры» и решило для Глухова больной вопрос об освещении обстановки на юге полуострова, однако, в связи с тем, что противник блокировал выходы к морю, эта агентура оказалась недоступна. Погода испортилась. Самолеты в Крым не летали, в разведотряде «Сокол», который ориентировался только на сбрасываемые грузы, стало трудно с продовольствием. 6 ноября группа Волончука из отряда «Сокол» в районе д. Мангуш нашла две грузовые гондолы, сброшенные 2 ноября. Кроме этого разведчики привели двух лошадей.
Из воспоминаний Ф.И.Федоренко: «В том же ноябре для непосредственного руководства всеми партизанскими формированиями Крыма была создана Центральная оперативная группа — ЦОГ. Возглавил ее Ямпольский, начальником политотдела ЦОГ стал Луговой, начальником штаба — полковник Василий Евдокимович Савченко. Ему в помощь Большая земля направила офицеров с большим опытом штабной службы — майоров Н. П. Шестакова и А. А. Аристова, заместителем Савченко по разведке назначили Осовского. В оперативное подчинение ЦОГ поступила группа спецпропаганды с типографией и громкоговорящей аппаратурой. Возглавлявший спецпропагандистов деятельный полковник С. И. Самойлов быстро развернул свою, как он говорил, «войну без выстрелов». «Воевал» листовками на немецком и румынском языках, радиообращениями через громкоговорители к солдатам противника. Это тоже дало результаты, редкий день обходился, чтобы к нам не перебежал кто-нибудь «с той стороны», предъявив в качестве пропуска листовку спецгруппы. Правда, идея создания ЦОГ развития не получила: не хватило средств радиосвязи. Без них круг возможностей Центральной оперативной группы не простирался далее бригад северной зоны» [1].
3 ноября противник издал приказ об отправке всех незадействованных легионеров и Хиви в Дулаг 181, ранее подчиненный командованию Керченским проливом[2]. Команда WiKo105, с приданными частями жандармерии, доложили об уничтожении 23 деревень в предгорных районах. Автотранспорт, использованный в этой операции, возвращен.
Все большую активность проявляли партизаны. Крымчане почувствовали, что недалек час полного освобождения родной земли, и стремились своими действиями в тылу врага способствовать этому. Из дневника 5-го армейского корпуса вермахта:
«3.11.1943 г.
Десант в районе Опасное — Маяк. Плацдарм 3 х 1 км. На плацдарме уже 3000 чел. Развитие успеха русскими в Эльтигене. Сильная поддержка десантников на обоих плацдармах русской штурмовой авиацией.
Действия бандитов. На дороге Старый Крым — Феодосия подорвано 10 телеграфных столбов. Северо-западнее Старого Карантина подожжена одна легковая автомашина.
Захвачено пять пленных. Сбито два самолета противника нашими истребителями.
Оценка противника: главный плацдарм — под Керчью.
4.11.1943 г.
Бои на Керченском плацдарме и под Эльтигеном. Отмечаются сильные атаки русской штурмовой авиации. Уточняются русские силы путем допроса пленных...
Действия бандитов. В 4.50 на железнодорожном перегоне Унгут — Ислам — Терек произошел взрыв: разорван рельс.
Сбито 14 самолетов (6 — истребителями, 8 — зенитчиками). Захвачено 20 пленных.
5.11.1943 г.
Противник расширяет плацдарм. Сильную поддержку русским оказывают штурмовики. Южнее Эльтигена прибило к берегу плот с 22 чел. (среди них три офицера). Сбито 19 самолетов (12 — истребителям и 7 — зенитчикам). Уточняются силы противника путем допроса пленных. Ожидается переброска из Тамани в Эльтиген штаба 318-й СД.
Действия бандитов. В районе Аджимушкая убит один зенитчик. В 8 км западнее Эльтигена бандитами убит один солдат.
Захвачено 27 пленных и 12 перебежчиков.
Уточняются силы противника. В Эльтигене действует 318-я СД и часть сил 117-й гвардейской СД, а также часть 255-й морской стрелковой бригады.
6.11.1943 г.
Противник расширяет плацдарм под Керчью. Сильно действует русская авиация.
Действия партизан: Восточнее Салы взорвано три телеграфных столба. В Старом Крыму взорван грузовик.
7.11.1943 г.
Бои на обоих плацдармах. Неудачная попытка противника высадить дополнительные силы на Эльтигене.
Действия бандитов. Вечером 6 ноября в Коп-Кипчаке был вывешен плакат: «Да здравствует коммунизм!» На дороге Карасубазар-Салы были обстреляны три грузовика. Один из них захвачен партизанами. Между Карагозом и Старым Крымом были взорваны телеграфные столбы. В Аджимушкае были вывешены четыре красных флага.
Оценка противника: Расширение плацдармов — главная задача.
8.11.1943 г.
Сильные бои на плацдарме под Керчью. Активность партизан: нападение на транспорт и солдат, взрывы. Основные пункты их действий: Аджимушкай, Старый Карантин, Багерово, Старый Крым...»
5 ноября противник издал приказ, по которому местные части самообороны подлежали вооружению лишь тогда, когда они направляются на задание.
7 ноября в разведгруппе «Сокол» произошел конфликт: Морозов, Коншин, Менаджиев и Волков похитили у Глухова спирт из НЗ, напились и стали выяснять, почему группа Волончука не дождалась и не встретила группу Кондратьева после такого тяжелого перехода с Тарханкута, после чего учинили драку, в которой принял участие и Волончук. Волков был избит. Глухов дал делу официальный ход и попросил у полковника Намгаладзе разрешения на расследование дела начальником особого отдела 4-й бригады Витенко. Впоследствии Морозов был отправлен на Большую землю, а Волончук, Менаджиев и Коншин были отчислены из отряда в только что сформированную 4-ю партизанскую бригаду. В ходе выполнения боевой задачи 17 ноября Волончук был ранен, остался у партизан, а, затем, 13 января 1944 года эвакуирован «на материк».
Из воспоминаний Ф.И.Федоренко: «8 ноября. Утром вызывает Ямпольский, объявляет: отныне командовать мне, всего-то лейтенанту, Первой бригадой.
— А это — твой комиссар, надеюсь, сработаетесь,— говорит командир соединения, указывая взмахом руки на улыбающегося Евгения Петровича Степанова — редактора областной газеты «Красный Крым», члена подпольного Центра. Первую бригаду составят: Второй отряд (командир Н. Сорока, комиссар В. Буряк. Начальником штаба вместо Сороки будет Н. Шаров), Восемнадцатый отряд (командир Ваднев, комиссар А. Клемпарский) и Девятнадцатый отряд (командир Я. Сакович, комиссар А. Кущенко)» [3].
Из того же источника: «В ту первую декаду ноября неожиданные назначения свалились на многих. Не ведал в бою под Толбаном Георгий Филиппович Свиридов, что уже значится командиром Шестой бригады, а командиром Шестого отряда, передающегося в Пятую бригаду — Соловья и Егорова, утвержден наш отважный диверсант Федор Мазурец. В алуштинских лесах на базе Первого отряда создается Четвертая бригада — ее принимает М. А. Македонский, в старокрымских — Третья бригада В. С. Кузнецова. Во главе отрядов становятся ветераны партизанского движения Крыма: командирами — Грузинов, Дементьев, Гордиенко, Гвоздев, Бахтин, Куликовский, Денисов; комиссарами — Палажченко, Сермуль, Купреев, Стрельников, Беляев, Чачхиани и другие. А люди все шли и шли в лес, пришлось создать под руководством Григория Гузия отборочно-формировочный пункт, который партизаны сразу же окрестили лесным военкоматом. То, что происходило в начале ноября, и впрямь напоминало мечту секретаря подпольного Центра Ямпольского — народное восстание против фашистских поработителей. Казалось, еще немного, еще чуть-чуть, и Крым будет освобожден».
Первой бригаде отвели участок леса к северу от горы Калан-Баир, Пятой — восточнее нас у горы Яман-Таш. Шестая базировалась южнее — в Тиркинском лесу. Штаб соединения перешел на Яман-Таш. Зона боевых действий Первой — до тридцати сел Зуйского и Симферопольского районов, соответственно — Зуя и Симферополь. Боевая зона Пятой — от Зуи до Карасубазара. Шестая нацеливалась командованием в сторону моря.
Вышла директива СКФ, касающаяся партизан:
«1. Немедленно перейти к активным действиям тем наличным составом, какой имеется на сегодня в отрядах. Задача отрядов — организовать и проводить набеги на участках дорог: 1) Карасубазар — Феодосия; 2) Симферополь— Зуя—Карасубазар; 3) Симферополь—Алушта; 4) Бахчисарай—Севастополь.
Цель набегов — захват и уничтожение небольших колонн противника, обозов, машин и т. п. Постоянное и систематическое разрушение линии связи па этих же участках и направлениях.
2. Производить короткие набеги крупными силами на такие пункты, как Зуя, Бахчисарай, Старый Крым, Карасубазар, Алушта и т. п., аэродромы, места складов. Цель набегов — захват и уничтожение штабов противника, захват складов оружия, боеприпасов и продовольствия, а особенно уничтожать горючее — в хранилищах. Очень важно, чтобы действия отрядов расстроили и парализовали сообщения между штабом главного немецкого командования Крыма и периферией.
3. Шире развернуть сбор агентурных данных, проверяя последние захватом контрольных пленных. Систематически и правильно информировать население об обстановке на фронте. Удачные действия партизан, как правило, пропагандировать и широко популяризовать. Ввести в практику объезд населенных пунктов представителями штаба партизан, командирами отрядов. Информация о положении на фронтах будет Вам передаваться...»
13.11.43 на Перекопском направлении из 2 батальона 20 словацкого полка к советским частям перебежали 24 человека. Роль словацких и румынских солдат в партизанском движении существенно преувеличена в советской литературе. Это явление, так же вызвано политической конъюнктурой, сложившейся после войны. Чехословакия и Румыния были союзниками СССР, и входили в состав СЭВ (совета экономической взаимопомощи) и были в числе стран, участниц Варшавского договора.
Как указывает А.А. Сермуль:
«После войны Луговой написал о них целую книгу «Побратимы», где, кстати, сочинил массу небылиц. Тогда активно налаживали отношения с Чехословакией, и он, видно в угоду политическому моменту, нарисовал там такую картину, которой никогда в действительности не было, значительно преувеличив роль перебежчиков-словаков. А в действительности, в отрядах Крыма словаков было не более сорока человек, причем в отдельную боевую группу они были сведены лишь в отряде Николая Сороки в Северном соединении, их там насчитывалось 18 человек. Они хорошо воевали, но той роли, которую приписал им Луговой, не играли даже близко» [4].
После войны сложилось определенное лобби, которое, в советское время и определяло «достоверность» или «недостоверность» того или иного исторического материала. Об этом прямо пишет А.А.Сермуль:
«Наша партизанская секция эту книгу тогда в печать не пропустила, дала отрицательное заключение, но Луговой был секретарем обкома, дружил с большим начальством и все-таки опубликовал ее двумя изданиями ...».
[1] Федоренко Ф.И. Годы партизанские, 1941 — 1944.— Симферополь. Таврия, 1990.
[2] NARA T-312 R-738 fr. 0502
[3] Федоренко Ф.И. Годы партизанские, 1941 — 1944.— Симферополь. Таврия, 1990.
[4] Сермуль А.А. 900 дней в горах Крыма - Симферополь «СОНАТ» 2004г.