ВОТ ОКОНЧИТСЯ ЖИЗНЬ... И ТОГДА УЖ НАЧНЁТСЯ.
//Сергей Юрский умер…Образовалась брешь//
//Командовать парадом буду я (ОБ)//
Сколько людей – столько мнений. Сколько читателей и зрителей - у каждого своё воплощение любимого персонажа. Обсуждение и споры ничего не докажут и не изменят. Каждый останется при своём. А иногда, если, вообще, не часто, лучше бы и не видеть экранные воплощения своего любимого героя из книги. Пусть хоть и в исполнении хороших актеров. Мне повезло – довелось встретиться именно с моим Остапом Бендером. Это Сергей Юрский. Такое совпадение– это какое-то чудо. Все актеры, которые играли ОБ, были талантливы и великолепны. Но они именно играли, используя всё своё мастерство. Сатира, шарж, прыжки и пляски, мимика, голосовые интонации и пр. актерские прибамбасы. А Юрский не играл. Он жил. Он понял Остапа, он стал им. Ведь ОБ не клоун, а его изображают клоуном, чтобы зритель хохотал. А ОБ очень серьезен, потому что sic! он умен. А где ум, там и печаль. Он не веселился, видя то, что видел. Он печалился и даже страдал. Для меня Юрский – это лучший Остап Бендер. Нет, не так. Не лучший, а единственный. Просто Остап Бендер был таким. Просто это был Остап Бендер
Сергей Юрский - 1977
Всё начнётся потом,
когда кончится это
бесконечное душное, жаркое лето.
Мы надеемся, ждём, мы мечтаем о том,
чтоб скорее пришло
то, что будет потом.
Нет, пока настоящее не начиналось.
Может, в детстве...
ну в юности... самую малость...
Может, были минуты... часы... ну, недели...
Настоящее будет потом!
А на деле
На сегодня, назавтра и на год вперёд
столько необходимо-ненужных забот,
столько мелкой работы, которая тоже
никому не нужна.
Нам она не дороже,
чем сиденье за чуждым и скучным столом,
чем свеченье чужих городов под крылом.
Не по мерке пространство и время кроя,
самолёт нас уносит в чужие края.
А когда мы вернёмся домой, неужели
не заметим, что близкие все почужели?
Я и сам почужел.
Мне ведь даже не важно,
что шагаю в костюме неважно отглаженном,
что ботинки не чищены, смято лицо,
и все встречные будто покрыты пыльцой.
Это не земляки, а прохожие люди,
это всё к настоящему только прелюдия.
Настоящее будет потом. Вот пройдёт
этот суетный мелочный маятный год,
и мы выйдем на волю из мучившей клети.
Вот окончится только тысячелетье...
Ну, потерпим, потрудимся,
близко уже...
В нашей несуществующей сонной душе
всё застывшее всхлипнет и с криком проснётся.
Вот окончится жизнь... и тогда уж начнётся.