Трилогия. 1 часть.
По воспоминаниям участника КТО в Чечне
В конце декабря 1999 года федеральные войска начали активные боевые действия по освобождению Грозного от засевших в нём крупных и хорошо подготовленных бандформирований. Боевики ожесточённо сопротивлялись, поэтому основная надежда возлагалась на специально сформированные штурмовые отряды. В этой войне не было чёткой линии фронта, как не было и тыла. Мысль о том, что враг может быть везде, держала бойцов федеральных войск в постоянном напряжении...
К утру группа Вадима в составе штурмового отряда заняла девятиэтажный дом в Старопромысловском районе Грозного. Ещё с первой Чеченской войны, с 1996 года, его улицы потеряли свои прежние очертания. Вместо построек остались руины и груды камней. Полуразрушенные дома чернели дырами окон, а те, что сохранили стёкла, были перечёркнуты белыми крестами бумаги. Раньше Вадим видел такое только в фильмах о Великой Отечественной войне…
Штурмовой отряд приступил к обследованию занятого дома. Надо было проверить каждую квартиру. Бойцы выполняли задачу в незнакомом городе.
Группа Вадима ворвалась в первый подъезд. Вход бойцам перегородил труп старика. В руках у него была разорванная полотняная сумка, из которой рассыпался по ступеням нехитрый стариковский скарб. Видно было, что пожилой человек, вынужденно покидая своё жильё, взял для себя самое важное.
Вадим осмотрел труп. Старик был в парадном пиджаке, на котором в два ряда висели награды. Среди них — медали «За оборону Сталинграда» и «За взятие Берлина». Голова ветерана была пробита у виска. Он упал раной вниз, поэтому кровь из неё стекла на ступени, не залив лица, подёрнутого смертельной бледностью, которую оттеняла крупная родинка над правой бровью. Ещё одна пуля вошла в грудь чуть выше ордена Красной Звезды.
— Что ж ты, дед, — проговорил Славка сдавленным голосом. — Ведь до Берлина дошёл!
— А погиб на пороге собственного дома… — с ожесточением добавил Вадим.
Бойцы рванули вверх по этажам, тщательно осматривая каждую квартиру.
На пятом этаже Вадим первым толкнул дверь угловой квартиры. За ним последовали Славка и Валера. Помещение было целым лишь наполовину: одна стена обрушилась, но балкон держался крепко. В единственной небольшой комнате стоял маленький диванчик, над которым висели две большие фотографии – молодой девушки с закрученными локонами по моде 40-х годов и бравого солдата с выбившимся из-под пилотки залихватским чубом и крупной родинкой над правой бровью. В его молодом лице Вадим угадал черты лежавшего в подъезде убитого старика.
За долю секунды Вадим оглядел скромную обстановку комнаты, засыпанной пылью и обломками обрушившейся штукатурки. Кроме диванчика, здесь стояли круглый деревянный стол на изогнутых ножках с осколками стеклянной вазы на поверхности, приземистый комод, на котором лежала чудом сохранившая ослепительную белизну вязаная салфетка, на стене висели старинные часы с кукушкой… Почти вся мебель в этой квартире была такой же, как у деда и бабушки Вадима, живших в далёкой заволжской деревне Ольховке, где он проводил каждое лето своего беззаботного детства. И здесь, несмотря на гуляющий по квартире зимний ветер, сохранился даже тот особый, характерный дух стариковского жилья, сочетающий затхлый запах залежавшихся вещей и еле уловимый – сердечных капель…
Вадим вновь взглянул на фотографию бравого солдата. Но этот цветущий облик затмил в его памяти образ старика с пробитым виском. У Вадима защемило сердце, очерствевшее было в этой кровавой бойне.
«На войне человек оскотинивается, — всплыли в памяти бойца слова командира. — Чувствуя свою безнаказанность, начинает творить беззакония. В снайперском прицеле человек кажется игрушкой. Убивать на расстоянии легко и увлекательно, как в тире…» Вадим поморщился, вспомнив, как они со Славкой наперегонки делали на прикладе засечки за каждого убитого боевика…
«Но мы-то сражаемся с бандитами — врагом сильным, обученным, вооружённым до зубов. А они с кем? Старика-то за что?» — закипало в душе Вадима.
— Всё чисто, — сказал заглянувший в комнату через пару секунд Славка. — О, смотри-ка, наш дед! — сказал он, увидев фотографию на стене.
— Да, наш. Наш дед… — повторил Вадим. — Пошли.
Он сорвался с места и побежал дальше по этажам, с остервенением выискивая противника по квартирам. Проверив все этажи и чердак, бойцы спустились вниз. Старика на выходе уже не было, его унесли санитары. Только пятна запёкшейся на ступенях крови напоминали о его нелепой гибели. Да в углу лежал упавший с груди ветерана орден Красной Звезды…
Вадим поднял награду. На его ладони тускло поблёскивала вишнёвая, цвета венозной крови, звезда.
— Ничего, дед! — проговорил Вадим, сжав в кулаке звёздочку. — Спи спокойно, город будет свободен.
… В начале февраля 2000 года Грозный был полностью освобождён от бандитов и взят под контроль федеральных сил.
25.12.09
Елена Степина.
#звезда на ладони #по воспоминаниям участника кто